Некоторое время шли молча. Настя собиралась духом затеять важный разговор, но священник остановился, посмотрел ей в глаза и сказал:
Вы хотите заняться со мной сексом?
Настя чуть не выронила из рук стакан с горячим напитком, когда услышала неожиданный вопрос.
До чего же Вы прямолинейный, отец.
Можно просто Лемюэль. Или Вас заводит называть меня отцом?
Заводит, не стала отрицать девушка. И да, я этого хочу. А Вы?
Послушайте, скажу всего один раз, а Вы запомните: я не стану заниматься с Вами сексом.
Понятно. Я Вам не нравлюсь.
Дело не в этом, Вы красивая девушка, но у меня свои принципы.
Неужели Вы думаете, что Господу не все равно, кто с кем спит?
Ему, может быть, и все равно, а мне нет. Я дал обеты, и обязан соблюдать их до конца жизни.
Это скучно, поморщилась девушка.
Вовсе нет. В прошлом я был близок с женщинами, но не нашел в этом удовольствия.
Ха, любите мужиков, так и знала!
Нет, мужчины тоже меня не интересуют, мягко возразил пастырь.
Тогда в чем дело? Я знаю, что священники занимаются сексом, не афишируя, и конечно не в церкви читала в интернете. И в некоторых фильмах.
Не могу говорить от лица всех священников, может кто-то и греховодит, у меня нет привычки заглядывать в чужие спальни.
Какой же Вы зануда.
Это не так.
Так!
Я тебя не знаю: кто ты, как тебя зовут, откуда ты? вспылил он. Почему я должен вести себя с тобой по-другому?
Настя Корзинкина, из России. Приятно познакомиться, она протянула руку, но отец Лемюэль проигнорировал ее жест. Какой же Вы душнила.
Поверь, мои друзья считают меня довольно веселым и компанейским парнем, с улыбкой ответил он.
А вот не верю. Покажите мне своих друзей, познакомьте меня с ними. Они тоже священники?
О нет, мои друзья разных профессий, улыбнулся пастор, а священник только я. Сегодня вечером собираемся в «Чеширском сыре», приходи с подругой и увидишь все собственными глазами.
***
В паб Настя собиралась, как на собственную свадьбу. Она одолжила дорогое платье у Линды очень элегантное, нежнейшего цвета мякоти авокадо и замшевые туфельки под него.
Настины зеленые глаза засияли, когда она увидела компанию из шести мужчин, во главе самого красивого из них Лемюэля Мелтона. Линда тоже обрадовалась обилию женихов есть из кого выбрать себе пару на вечер. Лемюэль снял с себя все знаки священства, и сегодня он не был отцом Мелтоном, а обычным посетителем бара. Как же ей нравился этот жесткий, независимый, властный мужчина, который словно гипнотизировал ее.
Что отмечаете, мальчики? кокетливо поинтересовалась Линда.
Вчерашний концерт Джона он гитарист.
Девушкам представили волосатого симпатяжку с татуировками по всему телу. Да, внешность его так и кричала о том, что он музыкант. Потом поочередно представили остальных четверых: рыжий Саймон банкир, Генри в очках профессор, веселый Лука водитель даблдекера и бородатый Осман полиция.
И правда разношерстная компания, улыбаясь, сказала Настя. Представители всех профессий собрались.
О, далеко не всех.
Линда не могла определиться: кто ей нравится больше бородатый брутал Осман или рыженький банкир Саймон? Оба чудо как хороши.
Настю раздражал разговорами Лука просто болтал, не умолкая, вытягивая из нее разную информацию о России. И Настя ему рассказывала, потому что слушал Лемюэль. Говорила о том, что работает веб-дизайнером, что чайлд-фри и отлично относится к геям. Ее тут же уверили в том, что собравшиеся сплошь натуралы, а Лука даже предложил ей «доказательство». Под этим подразумевался быстрый перепих в туалете, ну или оральный секс смотря, что она предпочитает.
В другой ситуации Настя бы призадумалась секс в чопорном английском пабе? Это что-то новенькое, можно и попробовать. Но сейчас даже не рассматривала Луку в качестве потенциального любовника. Ее интересовал только Лемюэль, который даже не смотрел в ее сторону!
Она пригласила священника на танец. Отказался, конечно же, не танцует. Зато Лука вызвался с радостью, и ей пришлось идти и топтаться с ним на танцполе. Водитель автобуса нагло лапал ее, и Насте приходилось постоянно следить за его руками.
Мелтон иногда посматривал в сторону танцующих, и его глаза выражали некоторую заинтересованность. Настя ведь и правда притягивала к себе взгляды окружающих. Линда не знала, как это у нее получается, бешеная сексуальность так и прет из русской распутницы. Настины зеленые глаза обещали показать рай каждому мужчине. И она действительно была очень хороша в постели, потому что любила секс и знала, как получить максимум удовольствия.
Мелтон иногда посматривал в сторону танцующих, и его глаза выражали некоторую заинтересованность. Настя ведь и правда притягивала к себе взгляды окружающих. Линда не знала, как это у нее получается, бешеная сексуальность так и прет из русской распутницы. Настины зеленые глаза обещали показать рай каждому мужчине. И она действительно была очень хороша в постели, потому что любила секс и знала, как получить максимум удовольствия.
Это понимал и отец Мелтон. У Насти чуть ли не на лбу выведено: грешница. Он даже чуточку взревновал ее к Луке, хотя и не имел права. В парке ведь расставил все точки над i и не собирался менять свое решение. Но что-то покалывало в груди, когда смотрел на нее.
Нет, Настя не была шлюхой, готовой лечь с каждым желающим. Она знала свою цену, и цена была такова: мужчина должен отдаться ей без остатка, раствориться в ней, желать ее, доводить до множественных оргазмов. Вряд ли Лемюэль мог дать ей все это
Осман и банкир куда-то увели Линду, татуированный музыкант ретировался минут через 10 после прихода девушек, очкастый Генри нашел себе подружку, остались только Настя, Лука и священник, который большей частью отмалчивался.
Отец Мелтон поймал себя на том, что снова сомневается в правильности выбранного пути. Когда видишь красивую девушку, с которой не можешь переспать всегда так происходит. Но он мог сохранять самообладание, и бороться с эмоциями тоже мог. Знал, что навсегда убьет зарождающиеся чувства к этой девушке ее секс с Лукой. Хоть бы у них все получилось!
Священник отозвал друга и намекнул, чтобы тот брал быка за рога, дал ему ключи от своей машины и предложил, чтобы Лука покатал Настю по ночному Лондону, а потом отвез ее куда-нибудь в укромное место с видом на Темзу. Понимал, конечно, что совершает неблаговидный поступок, но на кону стояло собственное благополучие, и лучше всего было как можно скорее избавиться от русской девчонки.
Настя уехала с Лукой в фиолетовые сумерки под скромным предлогом доставить пьяного профессора Генри домой, и чтобы Луке не было скучно в пути. А еще он якобы покажет любимое место отца Мелтона. Этот момент оказался решающим Насте не терпелось увидеть любимое место пастора, чтобы составить о нем иное мнение, ведь такие личные вещи о многом говорят.
Отец Мелтон остался один. Какая-то местная прилипала села рядом и попыталась раскрутить его на дешевый коктейль и секс. Коктейль он ей купил, а от секса по обыкновению отказался.
Ну и пошел ты на хрен, сказала вульгарная девица.
Пошел я на хрен, пошел я на хрен, повторил он, ударяя кулаком по столу. Схватился за телефон, но так и не решился набрать Луку и все отменить. Так будет лучше
Тем временем в туалете Линда стояла согнувшись в три погибели. Сзади ее обрабатывал рыжий банкир Саймон, а впереди стоял бородатый Осман, которому она отсасывала. Ее кружевные трусы были спущены до щиколоток, дорогое платье задрано на спину, волосы растрепались, а на пол капала избыточная слюна. Она хрипела и давилась, насаживаясь ртом на толстый жилистый член бородача. Бедра ее дрожали от ударов тела о тело, громкие шлепки не оставляли сомнений посетителям туалета, что происходит в кабинке. Всем было хорошо и плевать, что подумают другие.
Линда так и не выбрала одного пришлось иметь дело сразу с двумя, но так даже лучше; по объемному заду шлепали мужские ладони, оставляя алые отпечатки. Давненько ей не было так хорошо, ай да друзья у святого отца!
Красный джип отца Мелтона спрятался в кустах. Здесь была видна свинцовая Темза. И тихо, очень тихо
Это любимое место преподобного Мелтона? неуверенно спросила Настя. Здесь романтично.
Лука не ответил, откинул назад пассажирское сидение и навалился на Настю. Он принялся целовать ее шею, губы и грудь сквозь платье, оставляя на ткани мокрые пятна. Она оттолкнула его, посмотрев на него свирепым взглядом:
Эй, ты чего? Лука! Не трогай меня.
Это ты чего? Хотела трахаться вот он я.
Кто сказал, что я хотела сделать это с тобой? Да убери ты свои руки!! от него разило потом и машинным маслом. Черт, он же водитель автобуса, но это не значит, что отныне избавлен от обязанности принимать душ.
Лем сказал, что ты не будешь против.
Что? Он тебе так и сказал? Вот сволочь церковная!
Давай, снимай трусики, я уже не могу терпеть. Стояк еще со времен нашего танца. Ты так терлась об меня.
Ничего я не терлась! Не выдумывай.