Логика по воскресеньям даёт сбои? спросил он.
Артур утвердительно кивнул и ещё раз указал на желанное лакомство. Сосед достал из мешка одну конфету и бросил через палату, она приземлилась точно на одеяло Артура. Движения рук были ограниченны, пришлось вскрывать обёртку одной рукой. Это оказалась вафля со сгущённым молоком, очень вкусная, но слишком сладкая: сразу же захотелось запить водой.
Не тратя времени понапрасну, Артур снова указал лазером на мешок с конфетами. Сосед отправил ему следующую посылку: круглый миндаль в шоколаде, оказавшийся более вкусным, чем можно было бы предположить.
Так продолжалось пятнадцать минут, пока Артур не наелся настолько, что готов был исторгнуть всё съеденное. Мешок конфет опустел наполовину, но его соседа это не беспокоило: он не был сладкоежкой, его больше интересовали бананы и апельсины. Далее Артур направил указку на тумбочку своего лучшего друга. Тот с вопросительным видом посмотрел в указанном направлении. Медленно, словно играет с хищником, сосед одним пальцем приоткрыл дверь и показал, что находится внутри. Артур без раздумий указал на вишнёвый сок в пятилитровой канистре, стоящей на нижней полке.
Купаться в одежде бесполезно? спросил друг.
В ответ Артур кивнул. Движения друга были медленными, может быть, он хотел, чтобы Артур отказался пить его сок, может, он сам по себе был нетороплив. Он взял полупустую канистру, налил сок в чашку, поставил чашку на блюдце, надел тапочки и медленно, словно под водой, направился к кровати Артура.
Как оказалось, свободы рук было достаточно, чтобы закинуть конфету в рот, но недостаточно, чтобы держать чашку и пить из неё. Друг целую минуту стоял возле его кровати и наблюдал, как Артур тянется губами, но не достаёт, он пытался сползти вниз по кровати, но это было так неудобно, что он лишь ёрзал в стороны. Друга забавляла эта ситуация, он улыбался.
Наконец он сдался и согласился держать чашку, пока Артур будет пить. Он сделал всё неловко: в итоге лишь половина сока оказалось в животе, а половина на кровати.
Штопор, дырку можно сделать только им, сказал друг и отправился назад к своей кровати походкой солдата, идущего по минному полю. Ещё Артур заметил, что его друг никогда не поворачивает голову вбок, всегда держит её прямо, как жук.
Желая узнать, что с ним не так, Артур взял лазерную указку и направил на голову друга. Языка сосед не поймёт, но, быть может, тот объяснит на пальцах? Не особо следя за тем, куда движется лазерный луч, Артур указал на голову друга и прошёл красной точкой ему по глазам. В этот момент друг откинулся на подушку и начал трястись всем телом, у него изо рта пошла пена. Он съехал на пол и начал биться в припадке головой о твёрдую больничную плитку.
Не зная, как ему помочь, Артур закричал и сам испугался своего нечеловеческого первобытного страха, появившегося в голосе. Одновременно с этим он начал светить лазером на стену в коридоре, в надежде, что его если не услышат, то увидят. Медсестра не появилась, вместо неё показались больные из соседних палат: парни и девушки всех возрастов, от тех, кто только начал ходить, до учеников старшей школы. Без малого два десятка удивлённых лиц смотрело на них сквозь стекло. Их тихий шёпот сливался в одно неразборчивое шипение.
Из толпы вышел самый отважный паренёк в очках, худой, как и большинство подростков его возраста. Он подошёл и, взяв подушку с кровати, положил под голову бьющегося в конвульсиях друга. Паренёк сидел рядом и держал его руки. При этом сам он сидел с закрытыми глазами, словно боялся, что источник пульсирующего света, подействовавший на соседа, затронет и его.
Неужели это лазерная указка сотворила такое? Артур отказывался винить себя в произошедшем, он не задумывал ничего плохого, значит, и вина лежит на обстоятельствах.
Через некоторое время приступ прекратился, толпа разошлась по палатам, а спаситель, не задав ни единого вопроса, исчез вместе со всеми. Другу хоть и полегчало, он не собирался вставать с пола, сел на подушку и минут десять собирался с силами, как только что очнувшийся от очень долгого сна. Приступ забрал все силы, превратил его затылок под бинтами в один сплошной синяк. Сосед вернулся на свою кровать, залез под одеяло и лёг лицом вниз.
Вечером настало время посещений, к Артуру пришла стройная женщина лет пятидесяти, жена Чарльза Тауэра Марси. Артур видел её впервые. Женщина, помедлив, села к нему на кровать. Её глаза были красными, изо рта пахло алкоголем, но, несмотря на это, у неё был очень дружелюбный вид.
Шлемы нужны даже черепахам, сказала женщина ласковым голосом и стиснула руку Артура.
Тем временем к соседу пришла медсестра с подносом, на котором лежало полотенце и две баночки с мазью. Она поставила поднос и стала аккуратно снимать повязки с друга. Сначала с шеи шея оказалась человеческой, потом с подбородка, с губ. В этот момент Артур заподозрил, что его сосед вовсе не парень, уж слишком утонченными были черты его нижней половины лица. Когда открылся нос и глаза, всё внутри Артура словно завело хоровод это была девушка! Это была первая молодая девушка, которую Артур видел в своей жизни, и он мгновенно понял: если она скажет ему что-либо сделать, он исполнит это мгновенно не сможет противиться.
Другие не обращали на неё совершенно никакого внимания. Кто бы ни проходил по коридору, их взгляды скользили по ней и не останавливались. На Артура же её обаяние влияло с нечеловеческой силой. Она заметила его оживление, но не поняла, что оно означает. Казалось, она впервые столкнулась с таким сильным воздыхателем.
Если она прямо сейчас прикажет ему выпить воду из унитаза, он это сделает. Если попросит отдать ей свой обед, он отдаст, а потом пойдёт по больнице отбирать обеды у других и принесёт всё ей. Если она захочет прокатиться на велосипеде, он пойдёт в город, камнем разобьёт окно магазина, украдёт велосипед и прикатит его. А наградой ему будет возможность ещё раз взглянуть на неё.
Марси Тауэр возле него что-то говорила это была длинная история, по всей видимости, очень интересная. Артур автоматически кивал на её слова, но интересовала его лишь девушка напротив. Медсестра продолжила снимать повязки и выше, над левым глазом девушки показалось то, из-за чего она оказалась в больнице: ещё не заживший рубец, тянущийся от брови вверх к макушке и продолжающийся на затылке вплоть до шеи. Кожа вокруг рубца была обожжена.
Девушка перехватила взгляд Артура, и его внутренние органы заплясали от счастья. Они некоторое время смотрели друг на друга, а затем девушка что-то спросила у медсестры. Женщина в белом халате посмотрела на Артура, обернулась и что-то ответила, сопровождая речь жестами. Постучала пальцем по затылку, сделала жест, будто разбивает яйцо, а потом показала, как у него в голове всё крутится-крутится, а потом улетает.
«Вот старая карга, думал Артур, сплетничать о ком-то, кто находится в комнате, только потому, что тот не понимает твоего языка Когда она придёт к нему снимать повязки, он завернёт её в одеяло, как рулет, и положит под кровать набираться ума».
Зачастую зубы преувеличивают значение слов, сказала Артуру жена Чарльза Тауэра и оставила у него на тумбочке мешок конфет. Он не понимал её слов, но это ей и не нужно было. Она пришла сюда по чужому поручению, но использовала эту возможность, чтобы выговориться. Не бывает облаков из глины.
Перед уходом женщина снова сжала его руку. Артур инстинктивно вытер это место рукавом пижамы: ему не хотелось оставлять на себе чьих-либо следов. Кроме, конечно, девушки с соседней кровати: если бы она поцеловала его в лоб, он бы не мыл голову до конца своей жизни. Но это неосуществимо, это слишком прекрасно звучит, чтобы могло оказаться правдой.
Через несколько минут медсестра закончила с повязками девушки и подошла к Артуру.
Время танцевать наступает не у всех, сказала она и начала снимать с него ремни. Отстегнула сначала ноги, затем руки, последним сняла ремень на груди. Бриллиант ярче лампочки.
Вместе с медсестрой вышла и женщина, навещавшая Артура. Он взял из мешка две пригоршни конфет, положил их в карманы и слез с койки. Стоять получалось с трудом: ноги тряслись, в лёгких болело, он словно повелевал своим телом издалека, через пульт дистанционного управления. Медленно, вдоль стены он отправился вокруг палаты, опираясь на спинки коек, пустые тумбочки, подоконники, вешалки для одежды, пока наконец не добрался до койки девушки. Она смотрела на его поход с любопытством, вопросов не задавала знала, что они не поймут друг друга. Проходя мимо окна, Артур заметил, что находится высоко, примерно на уровне двадцатого этажа, в здании красного цвета, а напротив стоял точно такой же красный небоскрёб.
Под конец маршрута Артур чуть не рухнул, все силы уходили на то, чтобы поддерживать себя в вертикальном положении. На каждой части тела приходилось сосредотачиваться отдельно. Он влез на её койку и забрался под одеяло, потеснив её в сторону.