Аня составила запрос на покупку прослушивающего оборудования. Приобрести профессиональные жучки в магазине электроники невозможно, а искать вора как-то было нужно. К тому же Моргун дала карт-бланш и код от сейфа.
Палец Ани завис над левой кнопкой мыши, указывающей курсором на клавишу «Ок».
Что я делаю? Береговой сыпал какими-то там статьями за нелегальную прослушку отодвинула она палец. Или попробовать? Я ведь только спросить снова навела она прицел. Нет! Не могу!
Аня резко отдернула руку от мышки и пригладила все пальцы, чтобы ни один случайно не щелкнул на «Ок». Захлопнула крышку ноутбука и выдернула из розетки, а в выходные записала себе в список дел: продать ноутбук (можно спалить на костре).
Чтобы успокоить нервы, заварила очень крепкий чай из пяти пакетиков, продолжая щелкать по каналам телевизора. По всем одна и та же новость про сестер Чучуновых. Опустив голову на скрещенные поверх столешницы руки, Аня задремала.
Ей снился ветер. Его щекотка на кончиках побегов ириса и маков. Снился холм, укрытый одеялом солнца из заплаток солнечных лучей. Кузнечики, уставшие пиликать на жаре короткие мотивы, заливались серенадами. Тиль-динь, тили-динь-динь-д-з-з-з-з-з
Аня вздрогнула от телефонной вибрации по столу.
Восемь тридцать две смотрела она на часы мобильника и пропущенный от Берегового. Что?! Проспала! Через полчаса я должна быть в приемной!
Вот что значит не спать полночи и играть в крутую хакершу даркнета!
Аня наспех зачесала волосы в хвост. Схватила сумку с одеждой запасными чулками, сменными балетками и блузкой и выбежала во двор. На шее у нее висела нитка детских бус из съедобных конфет в виде разноцветных дисков-колесиков, плотно прижатых друг к другу. Она купила вчера целую охапку. Если ее заставляют носить удавки, то пусть они будут из сахара.
Машина Ани, расписанная аэрографией, завелась с полуоборота. В мастерской по спецзаказу Смирновой перебрали мотор ее старенькой «десятки». С тех пор «Лада» обзавелась двумя сотнями лошадей под капотом и форсированным мотором. Машина стала частью Ани, ее самовыражением, отдушиной. Особенно рисунок: тот самый холм и небо из ее сна. Сколько она себя помнила, ничего другого ей никогда не снилось. Что это за место тоже не знала.
На резвом полицейском развороте Аня припарковалась в последней пустой клетке паркинга возле фур и со всех ног ринулась на пятый этаж. Телефон звякнул входящим сообщением:
«Железо есть, забьемся?» Отправитель: Onion.
Что? Железо? Прослушка, что ли Я же стерла запрос! Почему мне пишет этот стручок!
«Короче, цена единичка. Встреча на паркинге Вишни, суббота, в десять. Я знаю твой IP, так что не наколи, подруга».
Какое еще «ПИ»?!
Возле двери в приемную собралось шесть человек. На часах восемь пятьдесят девять. Не опоздала! Успела на минуту раньше. Пока она суматошно открывала дверь, Кирилл улыбнулся, глядя на ее детские бусы из конфет.
Аня так спешила войти в приемную, что не открывала дверь, а почти взламывала. По матовому стеклу шмыгнула трещина. Прижавшись к двери спиной, Аня пропустила менеджеров, прикрывая трещину. Не такая уж она и большая, чтобы всю дверь заменять на новую. «Двери! негодовала она в мыслях. Ну почему мне вечно не везет с дверями!»
Первой с документами подошла маркетолог Мария Круглова. Она держалась рукой сначала за стеллаж с папками, потом за стол Ани. Всему виной похмелье. Голова женщины подрагивала, как у гавайской куклы на приборной доске дальнобойщика. Машина давно стоит, а голова на пружинах трясется. После на подпись отдали свои утренние папки и остальные.
Аня даже успела занести в кабинет Моргун кофе. Как только та появилась, за ней просеменили продажник Птицын, безопасник Шмарко и Круглова, по-прежнему придерживаясь за стеночку. В руках она сжимала питьевой йогурт с запахом водки.
Моргун сбросила уличные туфли, забросив их в противоположные углы кабинета. Подобрав обувь, Аня принесла начальнице тапочки. Когда она вернулась в приемную с туфлями Моргун, там ее дожидался Кирилл.
Не знаешь, «единичка» это сколько? спросила Аня.
Он сразу понял, о чем она. Все-таки от Моргун вышла. Небось, размер взятки обсуждали.
Миллион рублей.
Миллион! Ничего себе опустила она голову к мобильнику. Я позвоню, когда Моргун подпишет ваши служебки.
Хорошо, спасибо.
Он мялся и не уходил. Поправлял очки и закидывал руки вверх, будто потягивался.
Он мялся и не уходил. Поправлял очки и закидывал руки вверх, будто потягивался.
Слушай, в эти выходные планируется небольшой сабантуй с коллегами. Полина и Слава из маркетинга сняли коттедж, собирают компанию. Если хочешь, присоединяйся.
В субботу?
Да. Аренда с пяти вечера и одной ночевкой до воскресенья. Скидывались по три тысячи на еду и бронь.
У меня, наверное, не получится, думала она про СМС из даркнета. Ехать ей на эту встречу в субботу или нет?
Ты не отказывайся сразу, подумай, ладно?
Аня услышала, как шаркают тапки за дверью кабинета директрисы.
Моргун идет уходи! Я подумаю!
Еще вчера Кирилл собирался держать между ними дистанцию. Он не знал, рассказал ли кто-то новенькой про Вику и про то, что они близко дружили.
Ночью он не спал. Работал. Писал коды к приложению для появляющихся на рынке смартфонов. Он думал про Аню и про свой «фетишизм», как может показаться со стороны. Похоронил одну ассистентку и уже флиртует с новой!
Забыть бы Аню, отвлечься и перестать о ней думать Но он не мог. Необъяснимая связь тянула к этой девушке с перевернутыми полумесяцами в уголках улыбки. Генетическая эта связь или первобытная? Он закончил физмат и не верил ни в какую мистику, гадалок, порчу или плохие приметы. Все это выдумки и чушь.
Вчера, когда в приемной Кирилл сидел на корточках возле Ани, теряясь в галактике ее веснушек, он сменил свою веру. Словно бы прозрел в стране слепых. Увидел небо. Звезды. Солнце. Увидел Аню.
Вселенная сжалась в крохотной веснушке в уголке перевернутого полумесяца, вбирая в себя весь смысл жизни скромного айтишника. Все стало так неважно. Все стало как во сне, в дурном кошмаре. Она рядом. Здесь. Прямо перед ним. Слишком хорошо, чтобы поверить в грезы.
Утром Кирилл предложил Славику, встретив его возле курилки, устроить незапланированную вечеринку. Тот быстро согласился. Он давно искал повод оторваться и побузить.
Аня знала, где находится «Вишня» недостроенный торговый центр. Частенько тренировала на заброшенном долгострое свой дрифт.
Днем Моргун уехала на выездную встречу в башню «Империя». Директриса остановилась около стола Ани.
Ну что? Придумала, как будешь искать вора?
В процессе. Возможно придется нарушить закон.
Моргун хмыкнула:
Закон? А что это такое? сверлила она взглядом ассистентку. Солнце номер восемь, найди мне грабителя. Не просиживай тут на стуле с бумажками и кофейком, а действуй! Ищи книги. У меня закончились идеи, у Шмарко закончились идеи, у Берегового вообще все закончилось.
Берегового? Он тоже ищет книги и вора?
Конечно! Он та еще ищейка.
Моргун накинула на плечи ярко-красный плащ и послала Ане воздушный поцелуй:
Не подведи, провела она рукой по шее, словно поправляя невидимую нитку тугих бус, не надо меня злить, и видя, как напряглась Смирнова, Моргун перевела тему: У тебя в почте номер телефона. Узнай про переводчиков с эблаитского языка. Полный комплект. Под ключ. Сроки, цены.
Аня думала, Моргун икнула или ругнулась. Она быстро записала за директрисой странное слово. Что еще за язык такой? Эб-ла-ит-ский? Когда-то в универе Аня выучила шведский. В норвежской группе языков точно не было ничего эблаитского.
Когда Моргун вышла за дверь, касаясь пальцами в белой перчатке свежей утренней трещины (повезло еще, что она никак ее не прокомментировала), Аня начала искать в интернете информацию про эблаитский язык.
Она поняла, почему никогда не слышала такого слова. Язык использовался в третьем тысячелетии до нашей эры в городе Эбла на западе современной Сирии. Он считался вымершим. Узнать что-то о древнем языке помогли пять тысяч глиняных табличек на клинописи, найденные археологами сорок лет назад. Выяснилось, что город много столетий был процветающим. Население в триста тысяч занималось добычей золота, драгоценных камней, разведением рогатого скота.
Религия эблаитов огнепоклонничество. Их языческие боги управляли стихиями, и самой главной силой считался огонь. Какая ирония Городу было суждено погибнуть в пламени. И как ни старались древние, каждую тысячу лет Эбла превращалась в горы пепла, сжигая себя. Это повторилось с городом трижды.
Клинописные таблички сохранились чудом. Пламя укрепило глину, обожгло ее, и древние тексты попали в руки ученых и филологов. После третьего пожара Эбла не восстала. Она уснула навсегда среди холмов где-то между Сирией и Ираном.