Январский город
Январь мой слякотный, озябший, мокрый,
Снег то придёт, то утечёт опять,
И стылый ветер дребезжит по окнам,
То плюс, то минус: как тут не устать!
А город дышит. Смогом с облаками,
Пролитым маслом, солью на ногах.
А город слышит. Камнем. И веками
Мечтает замком стать на облаках.
Живущие его не замечают.
Ушедшие кивают: «Се ля ви»,
И город опускается, дичает.
Асфальтом улиц просит о любви.
Вот почему асфальт наш полон трещин!
И каждый вечер я в душе молю,
Молю мужчин, но больше даже женщин,
Скажите городу: «И я тебя люблю»
«Я хочу научиться любить этот город»
Я хочу научиться любить этот город.
Через слякоть и вой сквозняков,
Чтобы город служил мне надёжной опорой,
Даже если набью синяков.
Даже если заплачу, в углах потеряюсь,
Он зажег бы мне все фонари,
Вывел ближе к метро и сказал: «Извиняюсь!
Вот, кондитерской слёзы утри».
Чтобы город меня принимал в лоно улиц,
Принимал всю, такую, как есть.
Чтобы вдохам, с его атмосферой целуясь,
Он шептал: «Как я рад, что ты здесь».
Мне по сердцу пришлась бы такая взаимность,
Ведь для этого мы рождены:
Научиться менять просто гостеприимность
На уют к тем, в кого влюблены.
«Бывают люди, как осколки»
Бывают люди, как осколки:
Без боли рядом не пройдёшь,
Слова их резки, чувства колки,
А в жестах дрожь.
Обрежут взглядом, не заметив,
Лицо бесстрастное на вид
Внутри же, плачут, словно дети,
Почти навзрыд.
И ты Бывает, шутишь жёстко,
Обидно. Впрочем, не виню:
Когда твоя душа из воска,
Не стоит подходить к огню.
Огонь дробится в острых гранях,
Их есть возможность опалить
И вероятность то, что ранит,
Обратно воедино слить
«Её называют жестокой, слепой и грязной»
Её называют жестокой, слепой и грязной,
Суют её в клетки, загоны, засовы, тиски.
Её заставляют мучиться от тоски
И признают ненужной и несуразной.
Её проверяют на истинность и ГМО,
Ей то стелют в хоромах, а то на нарах.
Ей выжигают номер порядковый или клеймо,
Ей то кричат: «Малолетка!», то: «Перестарок!»
Она же молча сносит любую боль,
Любой каприз, причуду, порок и фетиш,
Покорно следуя след в след за тобой,
Пока, наконец, ты её заметишь.
Но стоит остаться с ней один на один,
Сплетни и слухи уже ничего не стоят:
Ты ей и раб, и равный, и господин,
Шепчешь в слезах имя её святое:
Любовь
Чёрная кошка
От тех, кто тянет руки к призу,
Вполне логично ждать подножки.
Я одиночка. Чёрной кошкой
Душа сбегает по карнизу.
Мне много выдалось скитаться
По разным крышам и дорогам,
Возможно, потому лишь Богу
Я научилась доверяться.
Весь мир встречает по одежке,
А потому закономерно,
Что тяжело жить чёрной кошке
Среди пугливых суеверных.
Со мной бывает трудно сладить,
Зато не испытаешь скуки.
Когда берешь меня на руки,
Я замираю: гнать ли? гладить?
Я одиночка. Да, мой мачо,
Без стаи выжить верх искусства.
Я ампутировала чувства.
Но иногда я тоже плачу.
Многолицый
Ночь. Снова два. В башне многоэтажной,
Словно в гнезде, где полёт только вниз,
Лбом опираюсь о взгляд эпатажный
В жалящих стрелах чёрных ресниц.
Город несётся током по венам
Красным потоком машин, стоп-огней.
Хочется чувственно, о сокровенном,
Петь и играть о любви и на ней
Но я молчу, вновь в плену поцелуя.
Лечь и истечь бессловесной мольбой:
Будь, огради, защити, я ревную
К дому, где ты остаёшься собой.
Руки твои могут только присниться,
Пальцы ласкают экран, а не плоть
Там, по ту сторону, Бог Многолицый,
Там твоя сущность. Не перебороть.
Не одолеть. Ни молитва, ни свечи.
Яд поцелуев день ото дня
С каждым мгновеньем всё больше калечит
И забирает всё больше меня.
Кто обрёл себя, станет магом
Я прошлась по мирам. Все земные миры,
Ввысь и вверх, там, где дэвы и боги,
Вниз, где демоны. Не осталось дыры,
Где бы я не оббила пороги.
Я искала тебя. Среди тысячи лиц,
Среди крыльев, фигур, силуэтов,
Среди запахов амбры и пения птиц,
Как шальная, кричала: «Где ты?»
Я так долго в пути. Через круг, за зимой,
Вдаль брела в тишине предрешённой.
И теперь я вернулась обратно домой:
Одинокой и опустошённой.
Все, кого повстречала в сиянии дня,
Все, кто встретил меня в цвете ночи,
Все одним лишь вопросом пытали меня:
И кого же найти ты хочешь?
Я смотрела на них, отвечая: «Того,
Кто, как я. Мы разбились на части.
Я в одном из миров потеряла его.
С ним себя. И единство. И счастье».
В их глазах отзывалось: «Ей не найти.
Воплощённым лишь можно присниться».
Вслух они говорили: «Удачи в пути.
Это трудно обратно слиться».
Годы поисков шли, но была я сильней
И искала настырней, чем прежде.
На земле, под землёй, под водой и над ней
Но теперь потеряла надежду.
Почему тебя нет? Как же так: тебя нет?
Я прошла все миры шаг за шагом.
И в какой-то момент, словно вспышка ответ:
Кто обрёл себя, станет магом.
И пока я искала, страдая, любя,
Примеряла чужие лекала,
В отражении глаз обретала себя.
Ту, которую так искала.
Любила
Многолицый
Ночь. Снова два. В башне многоэтажной,
Словно в гнезде, где полёт только вниз,
Лбом опираюсь о взгляд эпатажный
В жалящих стрелах чёрных ресниц.
Город несётся током по венам
Красным потоком машин, стоп-огней.
Хочется чувственно, о сокровенном,
Петь и играть о любви и на ней
Но я молчу, вновь в плену поцелуя.
Лечь и истечь бессловесной мольбой:
Будь, огради, защити, я ревную
К дому, где ты остаёшься собой.
Руки твои могут только присниться,
Пальцы ласкают экран, а не плоть
Там, по ту сторону, Бог Многолицый,
Там твоя сущность. Не перебороть.
Не одолеть. Ни молитва, ни свечи.
Яд поцелуев день ото дня
С каждым мгновеньем всё больше калечит
И забирает всё больше меня.
Кто обрёл себя, станет магом
Я прошлась по мирам. Все земные миры,
Ввысь и вверх, там, где дэвы и боги,
Вниз, где демоны. Не осталось дыры,
Где бы я не оббила пороги.
Я искала тебя. Среди тысячи лиц,
Среди крыльев, фигур, силуэтов,
Среди запахов амбры и пения птиц,
Как шальная, кричала: «Где ты?»
Я так долго в пути. Через круг, за зимой,
Вдаль брела в тишине предрешённой.
И теперь я вернулась обратно домой:
Одинокой и опустошённой.
Все, кого повстречала в сиянии дня,
Все, кто встретил меня в цвете ночи,
Все одним лишь вопросом пытали меня:
И кого же найти ты хочешь?
Я смотрела на них, отвечая: «Того,
Кто, как я. Мы разбились на части.
Я в одном из миров потеряла его.
С ним себя. И единство. И счастье».
В их глазах отзывалось: «Ей не найти.
Воплощённым лишь можно присниться».
Вслух они говорили: «Удачи в пути.
Это трудно обратно слиться».
Годы поисков шли, но была я сильней
И искала настырней, чем прежде.
На земле, под землёй, под водой и над ней
Но теперь потеряла надежду.
Почему тебя нет? Как же так: тебя нет?
Я прошла все миры шаг за шагом.
И в какой-то момент, словно вспышка ответ:
Кто обрёл себя, станет магом.
И пока я искала, страдая, любя,
Примеряла чужие лекала,
В отражении глаз обретала себя.
Ту, которую так искала.
Любила
И когда в сердце станет светло,
Знаешь, вспомню, как это было,
Если спросишь, отвечу: любила.
И ведь горько любила. Зло.
И в слезах, и смеясь, и тихо,
Диссонансом и гроссо, в такт.
И ведь страстно любила. Лихо.
Не за что-то, а просто так.
Знаешь, вспомню, как было это,
И скажу, мне достался ты,
Чтоб увидеть свои черты,
Так сказать, для автопортрета.
И жила я сама не своя.
Не твоя, между прочим, тоже.
Но любить, как любила я,
Никогда и никто не сможет.
Балансировать на ноже,
Целовать всей своею кожей,
Никогда и никто не сможет.
Да и я не смогу уже.
Знаешь, в сердце снова легко.
Вспоминаю, как это было
Так смешно, так по-детски мило
И теперь далеко-далеко
Честный смех
Беда друзей не отвратит:
Все любят проявлять участье.
Но лишь немногим не претит
Твоё озвученное счастье.
За тех, кто смог переболеть
Свой грех и стыд и вновь вернуться,
За них не жалко умереть,
Они уже не отвернутся.
Друзей познай и вдохнови: