Зови, раздраженно откликается он.
Может лучше погрузиться в работу. Меньше мыслей о том, во что он вляпался и как из этого теперь выпутываться.
К тебе пробиться сложнее, чем к президенту, с трагическим стоном в кабинет заходит красивая женщина.
Ну, или красивая, в своей особенной манере. Лицо у Лидии Александровны с тонкими чертами, изящное, несмотря на запудренную сетку морщин, которая покрывает пергаментную кожу. И золотистые, не раз окрашенные локоны, залитые лаком. Чтобы выглядеть в точности как американская кинодива из сороковых, ей не хватает лишь сигареты с мундштуком, хотя Илья знает дома она частенько балуется вредной привычкой.
Что ни говори, а он очень похож на мать.
Привет, мама, Илья встает из-за стола и в невесомом поцелуе прикасается к ее сухой щеке. От нее пахнет дорогими духами, яркий аромат корицы щекочет ноздри. Надо познакомить тебя с Анной. Хотя могла сама ее просветить.
Так неинтересно, отмахивается мать и присаживается на кожаный стул возле его стола.
Забыл, что ты любишь жить, как в водевиле. Нечасто заходишь в мое бюро. Есть особенная причина? Илья возвращается в кресло.
Твое бюро? она скептически прищуривается и оглядывает кабинет так, будто находится на выставке, где ничего нельзя трогать. Напомни-ка мне, какая доля принадлежит тебе?
Илья шумно выдыхает. От вопроса судорогой сводит пальцы. Усилием воли он их расправляет и выдерживает прямой взгляд матери.
Двадцать пять процентов.
Замечательно. Голос звучит весьма буднично.
А у твоей жены, стало быть, семьдесят пять, глубокомысленно кивает Лидия.
Вот именно: у моей жены, цедит Илья.
А когда она перепишет на тебя все остальное?
Вопрос звучит так невинно, что Илью передергивает.
А почему она должна это делать?
Потому что именно ты впахиваешь на этой работе, пока она ведет умные беседы с неумными людьми, презрительно отзывается Лидия.
И снова старая песня. А ведь поначалу я, как дурак, радовался, что тебе нравится Юлиана. Думал: наконец-то, нашел подходящую невесту и смог тебе угодить.
Ох! Ты, как и твой отец, земля ему пухом, вечно судишь меня слишком строго. Юлиана и правда неплохая девочка. Красивая, а главное, богатая. Жаль только упрямится и не родит тебе наследников. Слава богу, ты-то не женщина и твои биологические часы никуда не убегут
Прекрати! Я и так постоянно потакаю твоим прихотям. Однажды ты уже втянула меня в свои игрыДо сих пор не могу смотреть в зеркало без отвращения.
Мы ничего не сделали ужасного, пожимает плечами Лидия. Всего лишь слегка
Замолчи! Я больше не хочу об этом говорить, отрезает Илья. Отношения с Юлианой касаются только ее и меня. И перестань уже переживать, какая доля бюро мне принадлежит. Я люблю свою жену и счастлив с ней. Остальное тебя не должно волновать.
Тирада Ильи, кажется, не производит на Лидию ни малейшего впечатления. Она вновь пожимает плечами и встает:
Хорошо, я подожду, пока ты сам все поймешь. И если тебе понадобится моя помощь, ты знаешь, где меня искать.
После ее ухода Илья еще долго пытается замедлить учащенный пульс, но последние слова матери продолжают навязчиво стучать в голове. А ведь и правда, может так статься, что совсем скоро ему понадобится ее помощь.
***
Юлиана устало потирает переносицу. Последний клиент замучил нерешительностью и неспособностью признаться жене в том, что он ее разлюбил. И в то же время жить с ней он не в состоянии Почему люди никак не могут понять, что жизнь одна? Издеваясь над собой, ты издеваешься над другими тоже. Ее отец часто приговаривал: этот мир создан для счастья, хотя иногда бывает больно.
Юлиана вздыхает и находит в смартфоне фотографию отца. Она сделала этот снимок за год до его смерти и с тех пор трепетно им дорожила. Папа стоит на фоне заката и, как всегда, улыбается, весело сощурившись. Любимая рубашка в желтую клетку натянута на животе, и одна пуговица грозит оторваться. Зато серые брюки отутюжены строго по стрелкам.
Ох, папа, знал бы ты, что я натворила. Я чувствую себя убийцей, который не понес наказания, она стискивает мобильный, до рези в глазах всматриваясь в экран.
«Жизнь все расставит по своим местам, кнопка», звучит в голове поставленный голос отца. Голос защитника, голос настоящего адвоката.
Да, но иногда этого слишком долго ждать, качает головой Юлиана и откладывает смартфон.
Да, но иногда этого слишком долго ждать, качает головой Юлиана и откладывает смартфон.
День уже клонится к вечеру, но после разговора с Евгением домой не хочется. Преследует другое желание вернуться на шесть лет назад и выбрать другой психотерапевтический центр для работы, а не «Санитатем». Тогда у нее не хватило духу признаться отцу, что ее шантажируют, и она предпочла принять роль жертвы.
Спустя столько лет, Юлиана задается вопросом: почему? Почему она не стала бороться? Не противостояла Евгению и позволила загнать себя в ловушку? И все ждала, когда появится добрый волшебник, который сам узнает о ее проблемах и разрешит их?
Смартфон разражается гитарной мелодией, и на экране, оборвав очередной сеанс самобичевания, высвечивается неизвестный номер.
Чертовы банки Достали со своими кредитами, бурчит она и отвечает на звонок, чтобы убедиться в своей правоте: Алло!
Тихое шипение на том конце слегка напрягает, но почти сразу оно затихает, и в мобильном звучит вкрадчивое:
Здравствуй, Юлиана.
В горле пересыхает, и на некоторое время она теряется, не в силах ответить. Ну, нет. Это невозможно. Этого не может быть!
Разумеется, ты узнала меня? спустя затянувшееся молчание повторяет мужчина.
Мягкий голос с грассирующим французским «р», таким несвойственным для русской речи. Когда Юлиана впервые его услышала, он ее очаровал. А сам хозяин излучал обаяние, которое пленяло с первой, пусть печальной, но улыбки.
Нет, сухо отвечает она.
Вдруг ошибка, вдруг игра воображения? Он не может звонить. Он не знает ее номера. Он
Жаль, жаль А я так надеялся. Даже нет предположений?
Юлиана нервно облизывает губы. Она ни за что не озвучит мысли, потому что это значит автоматически записать себя в клиенты дурдома. Собеседник вздыхает, даже не скрывая разочарования:
Моя фамилия Никольский. И мне хотелось сказать «спасибо», ведь благодаря тебе я мертв
Дурацкая шутка! Если вам нечем заняться, то можете записаться на прием к психиатру, чтобы он вправил вам мозги! истерично выкрикивает Юлиана и сбрасывает вызов.
Руки дрожат, а в груди клокочет нестерпимая ярость, которая отдает пульсацией в висках. Это же надо! Отыскать ее номер, придумать такую глупую шутку, абсолютно невразумительную, сымитировать голос Никольского На что только ни готовы пойти журналисты ради хайпа!
Злость стихает, освобождая место тревоге. А ведь, если подумать, голос был очень похож. Но она не слышала его год. Разве это реально? Может быть, она ошиблась. От усталости воображение дорисовало детали, а на самом деле Никольский говорил иначе.
Юлиана шумно выдыхает и точными движениями находит в планшете аудиозаписи. Она иногда записывала приемы с пациентами, если они разрешали. При повторном анализе разговора можно было выловить важную информацию. Никольский не стал исключением.
Вот она! Запись, сделанная в начале две тысячи девятнадцатого года. Юлиана нажимает на нее, проматывает на середину дорожки, и слышит
Моя жена порой импульсивна, но я все равно ее люблю. Эти ссоры доводят меня до исступления. Сын говорит, что когда мы ругаемся, то кажется, что готовы снять друг с друга скальп
Стоп. Пауза. Юлиана прикрывает ладонью рот, чтобы сдержать рвотный позыв.
Голоса идентичны. Настолько, что живот скручивает от боли, вызванной страхом. Юлиана откладывает в сторону планшет и едва добирается до окна, чтобы распахнуть и сделать жадный вздох. Головокружение постепенно проходит, но очередной звонок смартфона, и Юлиана вскрикивает.
Черт возьми! ругается она, когда видит на экране имя подруги. Лиза, привет. Что? Да нет, просто душно в кабинете, на заднем фоне как всегда пищит один из детей Лизы. Да, конечно. С удовольствием. Тогда до встречи.
Юлиана сбрасывает вызов и растерянно смотрит на легкое подрагивание руки. Скрыть дрожь в голосе едва удалось, зато теперь ей кажется, что у нее сотрясается все тело. Нет, она на такое не подписывалась. Решительно нажимает на номер шутника, но, как и ожидалось, «абонент недоступен». Скорее всего, одноразовая сим-карта уже сломана и выброшена. Не хватало, чтобы Юлиану начали преследовать. Интересно, откуда они вообще узнали, что именно она вела пару Никольских?
Ах, да, она раздосадовано морщится. Перед глазами проплывают строки одной интернет-статьи, где их сын Матвей раскрывает имя психотерапевта.