Хотел было сойти со сцены, но воцарившаяся в зале тишина меня остановила. Ощутил, как все глаза, смотрящие в этот миг на меня, не дают ступить мне ни шагу более. Чуть осевшим от неожиданности голосом продолжил:
Фортуна с нами. Сомнений нет в этом.
Уже предрешён поединка исход.
Событий мы изменили ход,
Слово историкам и поэтам.
Эй, не жалейте пафосных фраз
Нас воспевая. Солнце за нас!
Удивление на лицах слушающих сменилось на улыбки одобрения. Этот настрой передался и мне. Уже голосом оратора-трибуна:
Победы сладкий хмельной дурман
Меняет вчерашних реалий черты.
Что правда, что ложь, а что просто мечты?
Где глупость, а где изощрённый обман?
Но мы победили! Здесь и сейчас.
А как же иначе? Солнце за нас!
Под громкие аплодисменты сошёл в зал. Меня поджидал глава штаба. Мы обнялись впервые за три месяца знакомства. Михаил даже прослезился от избытка чувств. Позже узнаю, что в его контракте был пункт, предусматривающий в случае победы премию в размере тройного оклада, довольно немаленького.
Вов, с видом собирающегося поведать кое-что важное, спасибо тебе большое за всё, что Видимо, не смог сформулировать, за что. За всё спасибо!
Да, ладно, Мишань, поддержал панибратство, одно дело сделали. И сделали хорошо!
Вов, после жеста, мол, не надо, помнишь, мы на «Деловой понедельник» в суд подавали за клевету?
Да, в защиту «чести и достоинства». Пьяные разговоры развиваются по своим законам. Я ещё тогда говорил, что пустое это занятие.
А вот и нет! Обрадовался, словно ребёнок. Мы этот суд выиграли! Уставился на меня, всем своим видом спрашивая: «чем будешь крыть?»
Выиграли? Хорошо! Сейчас-то кому от этого холодно или жарко?
Тебе!
?
У «Делового понедельника» только название такое деловое. А мы по решению суда его практически обанкротили!
Молодцы. Как-то совсем без энтузиазма в голосе, чтобы закончить этот разговор.
И выкупили его за «пять копеек»! Продолжал хвастать Михаил. Теперь он твой!
В каком смысле? Потерял нить рассуждений.
Ну, Петрович предложил, давай, мол, эту газетёнку подарим Крюкову. Вот мы тебе её и дарим. Вынул из внутреннего кармана пиджака свернутые трубочкой бумаги. Оформили на компанию твоей жены.
Зачем? Слегка опешив от неожиданности. Зачем она мне?
Разберёшься, если захочешь. А не захочешь, хлопнул тыльной стороной кисти одной руки по ладони другой, продашь, или подаришь кому-нибудь. Но! Паузу, как перед важным сообщением. Ты же понимаешь, что тебе, близкому к губернатору человеку, можно будет через эту газету кое на что влиять. Подмигнул заговорщицки. Да и выборы случаются, время от времени. Пригодится
Поблагодарил Михаила. Вновь обнялись, словно старые друзья. Затем мы с ним уговорили почти пьяного Бойко уехать домой, чтобы избежать ненужных неприятностей, случающихся порой с нетрезвыми людьми. Пришлось сопровождать новоизбранного губернатора. Сдавая его «с рук на руки» жене, вышедшей встречать в домашнем кимоно, топорно сострил:
Проследите Ольга-сан, чтобы наш самурай не сделал себе сеппуку.
Но Ольга лишь поцеловала меня в щёку, прошептав «спасибо», никак не отреагировав на шутку.
У меня будет своя газета? Не поверила моему рассказу Валюша.
Да, «Деловой понедельник». Поглощая остывший ужин (так проголодался, что не стал подогревать). Делай с ней, что хочешь. Хочешь, продай. Хотя кому она сейчас нужна? Хочешь закрой, чтобы вся грязь, которую они лили, ушла вместе с ними. Хочешь, подари кому-нибудь, кого тебе не очень нравится
Ты что! Вспыхнула Валя. Это же газета!
Это редакция в арендованном помещении, у которой права на печатное издание, название и куча всяких договоров
Это моя газета! С гордостью констатировала жена. А если ты ничего в этом не понимаешь, то лучше молчи!
Ты понимаешь усмехнулся в ответ.
А то! Я была редактором школьной стенгазеты несколько лет в младших классах! Пока Осеклась.
Я понял, что должно было последовать за этим «пока».
Ладно, газетный ты мой магнат, встал отнести грязную тарелку в раковину, жги глаголом сердца людей, как-то так. Проходя мимо, поцеловал её в макушку. Теперь у тебя аудитория пошире. Ты только всё остальное не пускай на самотёк
Ты что! Вспыхнула Валя. Это же газета!
Это редакция в арендованном помещении, у которой права на печатное издание, название и куча всяких договоров
Это моя газета! С гордостью констатировала жена. А если ты ничего в этом не понимаешь, то лучше молчи!
Ты понимаешь усмехнулся в ответ.
А то! Я была редактором школьной стенгазеты несколько лет в младших классах! Пока Осеклась.
Я понял, что должно было последовать за этим «пока».
Ладно, газетный ты мой магнат, встал отнести грязную тарелку в раковину, жги глаголом сердца людей, как-то так. Проходя мимо, поцеловал её в макушку. Теперь у тебя аудитория пошире. Ты только всё остальное не пускай на самотёк
У меня всё работает, как часы! Пытаясь отбросить ненужные воспоминания, ухватилась за мои слова. Правда, осеклась, новых клиентов повалило. Надо будет пару человек в штат набрать. Я уже девчонок своих спросила
Валюш! Перебил её. Нужно будет ещё благотворительный фонд открыть. Для реставрации монастыря.
Это куда ездили недавно? С удивлением и насмешкой. Ты что, местечко себе решил благоустроить, где будешь грехи замаливать?
Не давая ей разразиться смехом:
Это Игорёк решил! Он попросил восстановить монастырь!
Железный аргумент. Насмешливое выражение лица сменилось виноватым. Но вскоре из виноватой девочки Валюша преобразилась в бизнес-леди, пусть и в домашнем халатике.
Вот завтра этим и займусь! Резюмировала, вставая. А сейчас пойду, похвастаюсь Вике, что у меня есть своя газета
Странно. Новенький «Порше» в гараже, на котором её будет возить личный водитель не вызвал практически никаких эмоций. А подарок обанкротившейся редакции местной бесплатной газетёнки стал предметом гордости. Как много я ещё не знаю о своей жене.
Уже укладываясь спать, Валюша прильнула ко мне под одеялом:
А тебе телестудию никто не подарит?
Зачем она мне?
Ой! У меня столько идей!
Даже в темноте я знал, что она закатила глаза, представляя, что было бы, если бы В такие моменты она превращалась в маленькую девочку, которой только что подарили куклу. И теперь эта девочка, вдруг ставшая «мамой» для своей «доченьки», планирует как она будет её воспитывать.
Да, ты бы стала звездой местного телеэфира! Это грубая лесть, была лестью лишь отчасти. И тебя бы через какое-то время позвали бы на федеральный канал. Ты бы нас променяла на столицу?
Нет, с придыханием, я вас ни на что не променяю
7
Под конец рабочего дня четверга мне позвонила секретарь исполняющего обязанности губернатора. В приказном порядке велела завтра явиться ровно к двенадцати на аудиенцию к его превосходительству. Не успел задать уточняющий вопрос, как в трубке послышались короткие гудки. Да что они там о себе вообразили! И не подумаю! Однако, несколько минут спустя всё же подумал. Подумал и решил, что ничего плохого не произойдёт, если я съезжу напоследок на встречу с генералом Селезнёвым.
Отменив на первую половину дня все встречи, с небольшим запасом времени припарковался возле здания областной Администрации. Всем своим естеством хотел опоздать минут на пятнадцать и даже не заметить этого. Но без двух минут двенадцать уже сидел в губернаторской приёмной. От волнения отвлекала ноющая боль в руках. Накануне вечером продул Игорьку три партии подряд. Пришлось отжиматься. Всё, хватит с ним без фигуры играть. Только на равных!
Ровно в полдень секретарь безразличным тоном выдала:
Входите. Юрий Андреевич примет вас.
Селезнёв был в своём привычном тёмно-сером костюме с белой рубашкой и чёрным галстуком. Не вставая для приветствия, жестом руки указал мне на кресло за столом для посетителей. Продолжил что-то просматривать в документах, словно меня не существовало. Я, игнорируя тишину кабинета губернатора, довольно шумно шлёпнул портфель на стол и нарочито зашуршал, перебирая папки. Достал одну и, откинувшись в кресле, принялся изучать содержимое. Заметив боковым зрением, что хозяин кабинета уставился на меня, продолжил его игнорировать. Только после того, как он громко «прочистил горло», прервал своё занятие и поспешно убрал портфель под стол. Теперь я был весь внимание, отдавая должное рангу начальника, в чьём кабинете несколько секунд назад так вольготно себя чувствовал.