Владимир Михайлович медленно налил в гранёный стакан воду из хрустального графина, достал из столика папку с историей болезни.
Мои методы лечения и формы изучения не пользуются популярностью в академии наук, более того, вы можете найти массу статей, обличающих меня в преступном влиянии, как на пациентов, так на вас студентов, которые приходят на мои редкие лекции. Спешу заверить, нет ни одного заведённого, открытого дела или заявления в прокуратуре. Думаю, довольно обо мне. Давайте приступим к разбору клинического случая: шизофрению с галлюцинаторно-параноидальным синдромом. Пожалуйста, приведите пациента.
Маленькая дверка распахнулась, и через неё проснулся худой, уставший от жизни человек с короткими седыми волосами. На вид ему было не более сорока пяти лет, но усталость при ходьбе создавала ощущение, что ему далеко за семьдесят.
Следом за пациентом вышел санитар всё в том же чёрном халате, как и все собравшиеся.
Худой мужчина был одет во фланелевую рубашку в красно-чëрную клетку.
Мужчина в рубашке был единственным ярким пятном на лекции. Он спокойно подошёл к столу и после предложения профессора присел на стул.
Рассеянным взглядом он обвёл собравшихся.
Его маленькие тёмные глаза хаотично двигались, изучая обстановку, ноздри узкого носа раздувались, как у загнанного быка, а тонкие губы искривились в отвращении ко всему окружающему.
Представьтесь, пожалуйста, попросил лектор.
Вик Виктор, ответил мужчина.
Высокий голос и интонации контрастировали с его видом. Интонации выражали покорность, а голос был спокоен.
Виктор, вы тут по своей воле? задал следующий вопрос Владимир Михайлович.
По по своей.
Вас не смущает присутствие моих коллег? спросил профессор и обвёл студентов рукой.
Н нет, нет, я даже рад, что мою историю услышат врачи и смогут пом, пом, помогать таким как я я.
А что с вами не так, вы знаете?
Я слы слышу голоса.
Женские?
Нет.
Мужские?
Я слышу один мужской голос голос. срываясь закончил Виктор.
Пациент боролся со своим внутренним я, но это могло длиться не долго.
Профессор встал со стула и обратился ко всем собравшимся:
Когда я впервые встретил Виктора, он не разговаривал. К тому моменту он не разговаривал сколько лет?
Виктор показал большой, указательный и средний палец.
Три недели?
Виктор помотал головой из стороны в сторону.
Три года? профессор нервно подкрутил ус.
Пациент утвердительно покачал головой и буквально вжался в стул.
Почему вы не разговаривали?
М мне запретил голос голос, точнее, мы с ним договорились.
Голос вам был ранее знаком?
Да. Это мой это мой дед.
Профессор говорил громко, обращаясь к аудитории:
Виктор как пациент провёл в лечебных учреждениях бóльшую часть жизни. Лечение проводилось скудное. На пациенте был поставлен крест и пометка «неизлечим». Это пример того, как попустительское отношение к роду нашей деятельности влияет на скорость лечения. После знакомства с пациентом мною была назначена терапия галоперидолом. Мы довели суточную дозу до пятидесяти миллиграммов. У пациента продолжал наблюдаться стойкий параноидальный синдром, после этого была назначена активная терапия нейролептиками например: трифтазин1 или препарат Р 62182, который является нейролептиком пролонгированного действия. После этого симптоматика снизилась.
Над аудиторией висела гнетущая тишина. Заинтригованные студенты все, как один подались вперёд, желая не упустить ни одного слова.
Женя отметил, что даже Федя вытянул шею.
Виктор Григорьевич, как вы чувствуете себя сейчас? спросил лектор.
Вы знаете знаете, намного лучше. Голос, тот, что внутри, почти пропал, он больше не запрещает мне говорить говорить.
А как физически? Чувствуете дурные ощущения?
Скованность.
Скованность это побочное действие галоперидола, пояснил профессор Бектерёв.
Как вы считаете, вы готовы покинуть стены лечебного учреждения?
Я думаю, я думаю мне нельзя выходить и прекращать курс лечения. Я боюсь боюсь, что голос вернётся и заставит меня снова причинить людям вред.
Он вас заставлял?
П постоянно.
Виктор Григорьевич, можете рассказать вашу историю чтобы мои коллеги смогли правильно оценить всю тяжесть приобретённой болезни? Бектерёв помолчал и добавил ориентир для рассказа. С какого момента вы слышите голос в голове?
Сейчас я Сейчас я могу могу рассказывать. Голос меня почти не тревожит, запретить ему сейчас не удастся удастся.
2.
Дальнего угла дедушкиного шкафа я боялся больше всего.
Нет, я не боялся барабашку или домового, притаившегося там. Меня пугал чёрный кулёк.
Бабушка с дедушкой были людьми старой формации. Привычные готовиться ко всему, делали запасы на любой случай жизни.
Вот и к смерти они готовились ещё при жизни.
«Похоронный кулёк», так они называли свёрток одежды, в которой они бы хотели быть похороненными. От одной мысли, что кто-то из них проводил время за выбором одежды для гроба, уже мороз по коже, а когда точно знаешь, что в шкафу лежит набор для загробной жизни, становится по-настоящему страшно.
Будучи десятилетним ребёнком, я вообразил себе, что мне нельзя смотреть и прикасаться к свёртку. Я думал так: «если часто смотреть на кулёк и прикоснуться к нему, то ты скоро умрёшь.»
Дедушка, тоже Виктор и тоже Григорьевич, умер чуть больше, чем через месяц после того, как у него появился похоронный свёрток.
Совпадение? А вдруг нет?
Он закончил свой праведный путь обширным инфарктом.
Фронтовик с первого до последнего дня войны: три ранения, контузия, медаль за взятие Берлина. Виктор Григорьевич никогда не боялся встречать опасность грудью, вот видимо, и тут он встретил смерть, как несгибаемый воин.
Сослуживцы и семья про деда всегда говорили, что он был самый честный из людей, прекрасный отец, а для меня он был самый лучший дедушка.
Его нашли лежащим перед открытой дверцей шкафа, из дальнего угла которого на Виктора Григорьевича таращился похоронный кулёк.
Вам сейчас покажется это диким, недопустимым, но тогда, тридцать пять лет назад, такое было в порядке вещей. Тело дедушки пролежало в большой комнате, на диване ещё три долгих дня.
Усопших из дома не забирали, а вскрытие проводилось исключительно в редких случаях. Мест окончательной регистрации граждан, а ведь именно так расшифровывается скорбная аббревиатура МОРГ, было немного, поэтому бальзамирование проводилось на дому.
Соседка подсунула бабушке номер работника ритуальных услуг. В тот же вечер он прибыл к нам.
Мужчина, завёрнутый в длинный чёрный плащ проследовал в комнату, не снимая чëрных ботинок. В руке он сжимал саквояж с препаратами и инструментами для «заморозки» тела.
Не переживайте, я сделаю так, что он сохранится до погребения. Вы не почувствуете никакого запаха или дискомфорта от моего присутствия, он сверкнул на меня устрашающими, почти чёрными глазами, а вот сорванца я попрошу удалить. Не стоит молодой психике смотреть на подобные манипуляции.