«Библия ядовитого леса» Барбары Кингсолвер, «Ночь» Эли Визеля, «Невыносимая легкость бытия» Милана Кундеры, «Замок из стекла» Джаннетт Уоллс и тому подобное, вплоть до «Сулы» Тони Моррисон и липовых мемуаров «гениального» Джеймса Фрейя. Особенно шокирует «Элмер Гентри» Льюиса Синклера роман о религиозном фанатизме и о священнике-проходимце, выдающем страстные, изгоняющие дьявола проповеди. Намек прозрачнее некуда. Миссис Поло тетка дерзкая, смотреть, как она дразнит гусей, прикольно.
Рядом, по-прежнему бойкотируя меня, сидит Осень. Спина неестественно прямая, глаза вытаращены большинство программных книг моя подруга уже прочла. Если я правильно разобрался в ее характере, то могу догадаться, о чем она думает. «Не перевестись ли на классическую литру и шекспироведение к мистеру Гейзеру?»
Осень поворачивается ко мне и прищуривается, без труда читая мои мысли. Она снова рычит, и я не могу сдержать смеха.
Я тоже прочел большинство программных книг. Осень настояла. Я откидываюсь на спинку стула, переплетаю пальцы на затылке и снова растягиваю губы в самой очаровательной из своих улыбок.
Можно не париться. Меня ждет легкий, приятный семестр.
Глава вторая
К четвертому уроку у Осени окончательно сдают нервы. Она и в предвкушении семинара, и в раздражении, что я без труда притерся к избранным. Я иду следом за ней по коридору и прячу улыбку, когда в классе она демонстративно направляется к партам, за которыми осталось только одно место. Я ухожу на галерку и отодвигаю для нее свободный стул рядом с партой, которую собираюсь занять сам.
Садись сюда, Осси!
У Осени два варианта сесть со мной либо дальше изображать вздорную капризулю, поэтому она с недовольным видом подгребает ко мне.
Придурок!
Я люблю тебя! Немножко.
Не глумись над святыней, не порти мне кайф! смеется Осень.
А ведь реально же, реально! Я реально могу испортить Осени кайф, прикалываясь над тем, что ей дорого. Неужели она думает, что я этого хочу?
Впрочем, веду я себя так, что, наверное, думает.
Не испорчу. Я кладу Осси на парту ластик-талисман, который два года назад она подарила мне на Рождество. Белый квадратик с олдскульным Хи-Меном[7] превратился в сероватый комок. У сегодняшнего Хи-Мена и лицо не рассмотришь, и нога только одна.
Веснушчатый нос морщится, в свирепом взгляде маловато свирепости. Я прощен.
Заходит мистер Фуджита с шаткой стопкой книг в руках. Книги он чуть ли не швыряет на стол, стоящий в середине полукруга парт, и даже бровью не ведет, когда стопка разваливается в неопрятную кучу. «Противостояние» Стивена Кинга соскальзывает, в полете открывается и приземляется разворотом вниз. Боковым зрением я вижу, как напрягается Осень. Знаю, ей ОЧЕНЬ не по себе от того, что страницы толстенного тома мнутся под собственной тяжестью, и с каждой секундой все сильнее.
Доброе утро! Мистер Фуджита машет нам рукой, потом смотрит на настенные часы. Ой, точнее, добрый день. Я Тим Фуджита. Все зовут меня просто Фуджита.
Фуджита мне всегда нравился, но из-за вычурной фамильярности его акции падают процентов на семь.
На приветствие мы отвечаем негромким ропотом: не то притихли от страха перед новым преподом, не то после ланча разомлели. Фуджита улыбается, поочередно оглядывая собравшихся. Так, кто тут у нас? Джош, Дастин, Аманда, Джули, Клайв, Дейв-Буррито, Сабина, Дейв-Футболист, Ашер, Кайли, Маккенна, Джеймс, Леви мормоны, все до единого с аккуратными стрижками, хорошей осанкой, в одежде с длинным рукавом. А на галерке мы с Осенью, как два саженца-переростка, торчим над опрятной, ухоженной лужайкой.
Заметив меня, Фуджита подмигивает. Моя мама для него супергерой. Осень, сидящая рядом со мной, шумно выдыхает через нос. Благодаря маме (компьютерный гений) и папе (знаменитый кардиохирург, по мнению газетчиков, спасший жизнь губернатору Юты) с первого дня в этой школе у меня особые привилегии. Зачисление на семинар явно один из бонусов.
Всех приветствую! Фуджита разводит руки по сторонам и снова оглядывает классную комнату. Где он?
Мы озадаченно молчим, а Фуджита опять оглядывается по сторонам и смотрит на нас: отвечайте, мол.
Кто? наконец спрашивает Дастин, как обычно севший за первую парту.
Фуджита смотрит на часы, словно хочет убедиться, что ничего не напутал.
Я хотел устроить вам прикольный сюрприз. Надеюсь, в итоге так и получится, но, похоже, он опаздывает.
Я хотел устроить вам прикольный сюрприз. Надеюсь, в итоге так и получится, но, похоже, он опаздывает.
Мы выжидающе молчим, и брови Фуджиты медленно поднимаются.
В этом семестре у нас будет совершенно особенный помощник, сообщает он. Думаю, здесь подразумевается барабанная дробь, но все эти эффектные паузы только сбивают с толку и раздражают. Вы наверняка обрадуетесь, что вас будет курировать Себастьян Бразер!
Четырнадцать моих однокашников дружно разражаются восторженными воплями: мормонский герой удостоит нас вниманием! Даже Осень зажимает рот рукой: мормон, не мормон, для нее Себастьян местная знаменитость.
Сложив пальцы замком, Фуджита перекатывается с носка на пятку.
Разумеется, Себ очень занят. (Себ От такого стонать впору!) Но и он, и я считаем, что такой курс пойдет на пользу каждому. Уверен, Себ вас вдохновит. Он прослушал этот курс и теперь, в девятнадцать, строит литературную карьеру. Фуджита подается вперед и заговорщицким тоном добавляет: Разумеется, я прочел его роман. Великолепная работа! Великолепная!
Фуджита о Кристофере Паолини[8] слышал? шепотом спрашиваю я Осень.
«Заткнись!» велит она ледяным взглядом.
Фуджита вытаскивает листочки из рваной папки и раздает нам.
Полагаю, тему «Почему я здесь» можно опустить. Вы здесь, чтобы написать роман, верно?
Почти все воодушевленно кивают.
И напишете! Согласен, четыре месяца срок небольшой, но вы успеете. Вы справитесь. Я здесь именно для этого. Мы возьмемся за дело без промедления, продолжает Фуджита, шагая по классу. У меня есть список рекомендованной литературы, есть методические материалы об оптимальном старте и различных способах писательства, но, если честно, единственный способ написать роман сесть и написать. Как вы организуете процесс дело ваше.
Фуджита положил мне на парту листок с программой курса и предлагаемым графиком работы. От одного взгляда на бумажку лоб покрывается испариной, а в затылок впиваются иголки паники. Мандраж!
Мандраж, потому что основную идею романа нужно определить уже на этой неделе.
На этой!
Перехватив взгляд Осени, я лучезарно ей улыбаюсь. Видимо, недостаточно лучезарно, потому что ответная улыбка подруги замирает и получается кривоватой.
Ты справишься! тихо заверяет она, прочитав мои мысли.
Нужно дифференцировать тригонометрическую функцию справлюсь блестяще. Дайте мне набор для молекулярного моделирования составлю органическое соединение невиданной красоты. Но вывернуть душу наизнанку и выставить всем на обозрение? Перспектива кошмарная. Я не трудоголик, хотя с этим совершенно не вяжется мой перфекционизм: если заниматься делом, то серьезно, а не спустя рукава. Тягу к творчеству я не испытывал никогда, но осознаю это лишь сейчас, на Литературном Семинаре.
Фуджита лишь подливает масло в огонь:
Опыт подсказывает, что многие из вас с основной идеей уже определились. На следующей неделе мы с Себастьяном поможет вам ее отточить, отполировать до блеска. А потом Вперед с песней, котики и киски!
Меня не смешит даже то, что Фуджита почти дословно повторяет добрый призыв киско-ободряющего постера Осени, потому что впервые за Да, пожалуй, впервые за всю жизнь я в полном ауте.
Осень возвращает ластик с Хи-Меном и использует этот предлог, чтобы пожать мне руку.
Задняя дверь открывается, стулья скрипят по паркету: ученики поворачиваются в ту сторону. Кто пришел, ясно каждому, но мы все равно смотрим.
Пьяной я видел Осень лишь раз прошлым летом. Тогда же она в первый и последний раз призналась, что любит меня. Я-то думал, что из плотских утех двухлетней давности мы сделали одинаковые выводы, а оказывается, нет. «До» были четыре бутылки «Майкс хард лимонада»[9], «после» Осень растолкала меня я заснул на полу ее комнаты и, дыша в лицо кислым алкоголем, умоляла забыть все, а в промежутке она битый час изливалась о тайных чувствах, которые испытывает ко мне последние два года. Туман моего собственного подпития и ее алкогольной невнятицы размыл все, за исключением трех предложений:
«В твоем лице я вижу смысл».
«Почему-то порой кажется, что меня тебе недостаточно».
«Я люблю тебя. Немножко».
После такого, в нашем с Осенью положении, единственное средство от острой неловкости недельный стеб.
«Я люблю тебя. Немножко» стало нашим мемом, девизом крепкой дружбы. Логику лица со смыслом Осень несколько раз пыталась объяснить мне, но без особого успеха что-то про симметричные черты, которые привлекают ее на подсознательном уровне. Эта фраза моя любимая ерундистика, и, когда вижу ее расстроенной, я говорю: «Успокойся, Осси, в твоем лице я вижу смысл!» Ерундистика помогает. Осень каждый раз хохочет.