Нет, я не в горснаб, я Николая Иваныча проведать.
Это еще зачем? Он не маленький. Как ты к нему по такой хляби пойдешь? талые снега создают огромные лужи, кое-где по колено глубиной.
В море еще глубже сказал Нестеров.
Ох ты! боцман махнул рукой, в которой была маленькая заготовка. Очень будто надо. Ну ты тогда хоть забери у него инструмент с этого года.
Я же ему подарил.
Чего? Климчук от удивления сдавил заготовку, и она чуть не раскрошилась. Серег, ты чего, ты это зря. Он что, нищий? на любого другого члена команды боцман обязательно бы стал ворчать. Как же, тот набор только-только приобрели, даже почти не использовали. Но капитан зачем-то отнес его этому камчадалу. С капитаном неловко ругаться к тому же он нормальный парень. Боцман надул щеки и опять стал вырезать.
Сколько стоило хоть? Нестеров не ответил.
Он уже на палубе. Отовсюду летят холодные слезы; март хнычет. На берегу слез гораздо больше, местами они, сливаясь, образуют настоящие пруды. Нестеров немного поколебался, подумал. И все-таки пошел. Он старался идти по плотному снегу, перепрыгивать через лужи, хотя теперь это непросто. Петропавловск-Камчатский весь залит мартовскими слезами.
До охотничьей деревни Нестеров шел больше 10 верст по очень скользкой трассе. Под конец зарядил мокрый снег, и уже все стало мокрым, с ног до головы. Он вдруг подумал, что дядя Коля может оказаться не дома, что он ушел проверять дальние места. Хотя куда сейчас идти Если надо, то пойдешь.
Старый охотник дома.
Сережа, заходи! Как раз самовар готов.
Нестеров тряс, тряс своими унтами, но они все равно наделали луж.
Куропатки появились. Ты как на следующей неделе? Сходим?
Нет, Николай Иваныч, нам надо уже собираться. И так столько месяцев стоим.
Понятно.
В избе пахнет травами.
Ты пей всю, она согревает. Так, значит, вы во Владивосток хотите?
Сперва думаем на Командоры. А там как получится. Может, еще заскочим на Сахалин.
Николай Иваныч, инструменты все я вам тогда оставлю.
Такие дорогие? Да зачем же все?
Но ведь здесь нельзя таких достать.
Да. Дядя Коля призадумался: он хотел сказать Нестерову что-то хорошее и жизнеутверждающее. Дать что-нибудь от себя. Только что?
А шкуры не будешь брать?
Нет. Маленький самовар уже пуст. Николай Иваныч его снова раздувает.
Сережа, ты сейчас-то не ходи. Пережди до утра. Или присмотреть некому.
Да есть Нестеров прилег на лавку с резным подлокотником и рассматривал все вокруг. Обстановка в избе была обычная, для городского человека она могла показаться весьма бедной. Нигде нет фабричных изделий (оружие и инструменты дядя Коля хранит отдельно). Все деревянное, некрашеное, немного треснутое, без прямых углов и монотонного цвета. От сухих камчатских трав идет аромат, тонкий и приятный, и сами травы, собранные в связки, похожи на перевернутые букеты. Так жили русские люди и сто лет назад, и двести. В этой жизни нет ничего плохого.
С другой стороны, хочется великих дел. Хочется побеждать. Нестеров уже побеждал прежде в юности, на полях Гражданской Войны. Но тогда он был среди сотен тысяч таких же как он, очень молоденьких, которые мало что могли сами. Теперь он может гораздо больше и сидит, запертый как ванне! Есть же и наука, и большие фрахты; давно пора направить «Комсомольца» в этом направлении.
Утром Нестеров думал только о новом курсе.
Я пойду, дядя Коля.
Погоди! Сережа, я хотел тебе это самое показать хотел!
Что?
Дядя Коля замолчал, словно забыл нужное слово.
Это как это лучше сказать-то. Вам ездовые не нужны?
Собаки? Да нам, собственно, разогнаться на них негде.
А охотничьи? Охотничьих можем дать. Возьмете?
Пожалуй ответил Сергей. Он раньше охотился и с собаками, только не знал, кто их здесь даст.
В Елизово все охотничьи псы берегутся хозяевами, все они очень нужные, и Николай Иваныч знал, что взрослого обученного пса никто не даст. Он водил Сергея по деревне, рассказывал всякие истории во дворы они не заходили. Они прошли всю деревню, зашли в другую, обошли весь поселок. Нестеров не мог понять, что они выискивают.
Дядя Коля меж тем старался что-нибудь придумать.
Ага! Вот! Я слышал, у Ольки есть. Олька это деда Антохи собака. Пошли к нему.
Дедушка Антона самый старый во всем поселке, самый опытный. Он живет на отшибе, по дороге на Черное Озеро. Туда сейчас летят гуси дядя Коля приметил их на горизонте. Дед Антон снег не чистит считает, что чем больше талой воды, то тем лучше для грядок. Огород у него вокруг всего дома. Но еще зимой он проложил специальные мостки на чурбаках.
Дедушка Антона самый старый во всем поселке, самый опытный. Он живет на отшибе, по дороге на Черное Озеро. Туда сейчас летят гуси дядя Коля приметил их на горизонте. Дед Антон снег не чистит считает, что чем больше талой воды, то тем лучше для грядок. Огород у него вокруг всего дома. Но еще зимой он проложил специальные мостки на чурбаках.
Нестеров чуть не поскользнулся. Дядя Коля шагнул в лужу, думая, что там мелко. Оказалось глубоко.
Тьфу, ясен порох!
Здорово, ребята! Сыро, небось? спросил дед Антон.
Ничего-о! протянул Нестеров.
Коля, гусей видал?
Видал. Ушли в сторону озера. Дядя Антон, а у нас к тебе дело. Ты говорил, у тебя опять ребята есть.
Дедушка удивился.
У меня-то? Откуда? А, эти! Эти есть. Целых два парня. А кому надо?
Да вот, капитан хотел взять.
Дед Антон закивал.
Сережке дам, конечно. Сережка наш. Другим за большие деньги не отдал бы. Обязательно!
Смешно подергивая ногой, дед Антон повел знакомых в охотничью часть избы. Там висят самые разные приспособления.
«Заранее приучает» подумал Нестеров.
Эге. Да тут их нет. А куда же она их задела? Вспомнил. Возле кладовой у печки. Там гнездо ее.
«Птицы, что ли?» Нестеров налетел на лавку. В избе темно, и сквозь белесые окошки почти не идет свет. По краям стекла измазаны белой краской.
Дядя Коля стукнулся о печь. В самом темном уголке лежат старые тряпки вперемежку с протертыми шкурами. Их там целая куча.
Кого мы хотим найти?
Парней! Нестеров пригляделся: у стены, прижавшись друг к другу, лежат два маленьких комочка. Один серенький, а второй черненький.
Дед Антон сгреб рукой обоих. Комочки развернулись, и Нестеров увидел лапы, головки и большие-большие глаза. Щенкам не было и 2 месяцев.
Я думал, у вас есть кто постарше! сказал Нестеров.
Старше-то все при деле. Да и потом, кто они такие? Только брехать горазды. А это свои, особые.
В чем их особенность, Нестеров не мог определить. И он не знает, что сказать: ребята у него в руках, теплые и мягкие как шелк. Но ведь он думал о взрослых собаках.
Ты их сам обучишь как надо! сказал дядя Коля.
«В море?» хотел спросить Нестеров, но произнес совсем другое:
А от кого они?
Да от Ольки. Олька наша самая умная, самая деловая; любого зверя найдет. Это ее парни.
Нестеров удивился.
Но ведь вы говорили, она никого к себе не подпускает! Ни одного пса.
Да, насчет псов у нее есть такое сказал дед Антон. Но тут ведь не псы! он доверительно снизил голос. Тут ко мне на поля рядом волки приходили. Всю прошлую зиму. Такие, знаешь, здоровые, высокие. Красивые! У здешних волков такой расцветки нет. В былую пору я всю Камчатку исходил, но таких окрасов не видел. Они не серые и не белые. Другие! Кажись, из тех, что на большой земле живут.
Что же, они по льду перешли.
Уж не знаю, как, что их сюда занесло. Только волки были. И Олька бегала в их сторону. Ну, я думал пропадет. Даже сам хотел бежать с ружьем. Но ничего. Издалека видал, как она с ними бегала, играла.
А ты их не гонял?
Нет, зачем. Да они мне и не мешали, волки-то. Ольга бегала с ними. Туда еще другие шатались, куцехвостые; так тем волки дали! Не убили, не порвали, просто сильно помяли.
Чудеса! сказал дядя Коля.
Дед Антон закивал.
Сережа, бери. А то она придет, будет еще волноваться
Нестеров машинально сунул щенков за пазуху.
А где она сейчас?
Митроха попросил я дал ему на три дня. Митроха хочет найти соболиный след. Не знаю, может найдет.
Разве соболей сейчас ловят?
Олька всех поймает, если ей захочется.
Нестеров наскоро попрощался, пожал руки охотникам и что есть сил зашагал по лужам. Он думал, если мать щенков его увидит, тогда точно произойдет история. Он прижал руку к груди. Ребята тихонько шевелятся. Но не плачут, не скандалят.
На обратном пути вся трасса превратилась в реку, кое-где осколки льда качались на талой воде, как кораблики.
Унты, кажется, протекают.
Ничего. Выплывем.
Нестеров шел, поднимая волны.
***
Когда Ольга возвратилась, она сразу побежала к детям.
Все уже! сказал дед Антон.
Она заскулила.
Не ори! Он хороший человек. Инструмент всем привез да он парень что надо. Мировой мужик!
В избушке еще пахло Нестеровым. Ольга знала его и потому немного успокоилась.
Ей, конечно, было очень горько. Детишек увезли едва ли она увидит их вновь. С другой стороны здесь хоть и много простора, но всегда одно и то же. Год за годом почти ничего нового. А мир ведь так велик. Сыновья его увидят