Итак, показания следователя после ареста: «Для того чтобы Павлов дал показания, мы поместили его в камеру 13 к Корчагину и Тихонову, которые Павлова быстро обработали. При приходе на допрос Павлов советовался со мной, как начинать давать показания, что, собственно говоря, нужно писать, и просил моей помощи. В процессе ведения следствия я уговорил Павлова дать дополнительные показания. На что Павлов согласился, сказав: «Раз следствию нужно, я не возражаю» Я вызвал Павлова и предложил ему дать нужные Габову показания и чтобы он подтвердил свои показания на очной ставке с Суетиным. Павлов согласился, сказав: «Раз сказал «а», нужно сказать «б»»».
Теперь рассказ о том же самом обвиняемого: «Корчагин и Тихонов мне доказывали, что у меня другого пути нет, как только давать показания, хотя и выдуманные, указав вербовщика и якобы завербованных мною лиц (). Кроме того, Тихонов, учившийся в школе красной профессуры, политически развитый, доказывал, что сейчас существует особая политика по борьбе с действительными врагами народа и что наши показания в деле борьбы с действительными врагами будут играть решающее значение, а нас направят куда-нибудь на работу, а действительных врагов будут уничтожать.»2
Кстати, внутрикамерная агентура очень часто использовалась для физического воздействия на особо несговорчивого «разрабатываемого». Тогда избиения и разнообразные издевательства могли продолжаться часами без всяких попыток контролёров изолятора остановить бесчинства сокамерников. Так что самим следователям вовсе не было нужды лично марать руки и тратить силы на истязания арестантов с этим прекрасно могли справиться не за страх, а за совесть! казематные сидельцы. Во всех следственных изоляторах Советского Союза с ведома местных органов внутренних дел существовали особые «пресс-хаты», в которых доводились до крайнего изнурения даже самые упорные и непримиримые подследственные. Система «пресс-хат» надолго пережила времена «Большого террора» и в почти неизменном виде просуществовала вплоть до распада Советского Союза. (Кстати, одна из основных целей реформы системы ИТК в послесоветское время заключалась именно в том, чтобы вывести следственные изоляторы и места лишения свободы из подчинения МВД и КГБ и передать их Министерству юстиции, дабы исключить беззакония следственных работников, творимые руками внутрикамерной агентуры.)
Николай Иванович Ежов, Наркомвнудел СССР, выдвинул Дмитриева на руководящую работу. Он же его и задвинул. Прямо в расстрельный каземат Лефортовской тюрьмы.
В описываемое нами время то есть второй половине 1930-х гг. Управление Рабоче-Крестьянской милиции (УРКМ) входило в состав Управления НКВД по Свердловской области и его сотрудники в своей работе использовали те же самые оперативные приемы и методы ведения следствия, что и их коллеги из Управления государственной безопасности (УГБ). Комиссар госбезопасности третьего ранга Дмитриев умел организовать работу своих подчиненных, независимо от того, чем они занимались контрразведкой, борьбой с хищениями соцсобственности или же уголовным розыском все они работали по единым правилам и равно эффективно. Ведь не зря же красный нарком Ежов, карающий меч Партии, ставил свердловское управление в пример прочим и любил повторять: «У Дмитриева стопроцентная раскрываемость!»
Глава III. Раз, два, три, четыре, пять! Иду тебя искать
Примечания
1
Подробнее об этом: Питер Соломон «Советская юстиция при Сталине», изд. 2-е, М., Фонд Первого Президента России Б. Н. Ельцина, стр. 221. Книга эта чрезвычайно интересна и информативна и, по мнению автора, должна быть прочитана любым интересующимся историей сталинских репрессий. В связи с подсчетами Соломона необходимо принимать во внимание, что значительное число подростков в 1930-е гг. осуждено внесудебными органами и число таких осужденных в настоящее время не может быть определено сколько-нибудь достоверно.
2
Обе приведенные цитаты взяты из книги «Сталинизм в советской провинции: 19371938 гг. Массовая операция на основе приказа 00447». Сборник статей. М.: Российская политическая энциклопедия; Германский исторический институт в Москве, 2009 г., стр.192193. Автор считает необходимым пояснить, что указанная книга представляет собой обширный труд объёмом более 900 страниц, насыщенный уникальными архивными материалами и статистикой, который надлежит внимательно изучить любому, желающему разобраться в истинных природе и формах сталинских репрессий.