Ваши родители предупреждены о происшествии и каждый день узнают о вашем состоянии. При слове о родителях, у меня будто сердце остановилось, ведь я знала, как они меня любят и будут переживать.
Мои родители, наверняка, места себе не находят. Боже! Они же уже не молодые. Зачем вы им сказали?
Мы обязаны были сообщить ближайшим родственникам. Таковы правила, вы же знаете. Закрыв глаза руками, я обессилено кивнула. Мои родители сколько же им пришлось пережить за эту неделю, пока я находилась в медикаментозном сне С моих глаз покатились слезы.
Анна, вам очень повезло, вы на удивление легко отделались, учитывая, что вам пришлось пережить. Врач все также стоял рядом и спокойно наблюдал за мной, пока я пыталась переварить всю поступающую информацию.
В это мгновение вошла медсестра со стаканом воды в руке. Игорь Дмитриевич нажал на пульт от функциональной кровати и приподнял изголовье кровати.
Возьмите пожалуйста. Галина протянула мне стакан. Не спешите, пейте медленно. Ваш желудок отвык от пищи и воды за неделю.
Теплая вода обволакивала мое горло, постепенно успокаивая и увлажняя рот, горло, пищевод. Я чувствовала, как вода стекает в желудок. В этот момент не существовало ничего вкуснее. Я пила маленькими глотками, стараясь растянуть удовольствие. Выпив большую часть стакана, я вновь обратилась к своему собеседнику.
Игорь Дмитриевич, как мой муж? Где он? Доктор немного помолчал, видимо, подбирая слова.
Он лежит в соседней палате. Его состояние стабильно тяжелое.
Что с ним?
Анна, вам не стоит сейчас волноваться.
Пожалуйста, я должна знать! Умоляю вас! Он тяжело вздохнул.
Сотрясение головного мозга, очаговая травма головного мозга с внутричерепными гематомами, закрытый перелом двух ребер с разрывом левого легкого. Сейчас он без сознания. В таком состоянии пока рано выводить его из медикаментозного сна. Возможно, травма повлияет на его психическое состояние.
Господи! Я попыталась вытереть слезы с лица, но они продолжали идти. Сложно было взять себя в руки.
Вами обоими занимаются лучшие специалисты военного госпиталя. Мой коллега лечит Алексея. Его начальник, генерал Виктор Александрович, тоже здесь. Мы сделаем все, чтоб спасти его! Но пока не выясним все и не удостоверимся в том, что есть положительная динамика в состоянии, для него лучше будет прибывать в состоянии медикаментозного сна. Его организму необходимо время. У меня было ощущение, что он что-то недоговаривает мне. Я внимательно изучала спокойное лицо врача, и судя по тому, как он посмотрел на Галину, а та, кивнув, вышла, я была права в своих подозрениях.
Есть что-то еще, что вы не хотите мне сообщать, верно? Он посмотрел на меня, взвешивая решение.
Да, Анна! Есть еще кое-что. Сейчас сюда зайдет мой коллега. Он что-то отметил в карточке и сделал несколько шагов в сторону окна, очевидно, освобождая место для коллеги. В этот момент вошел другой врач, а за ним Галина.
Анна, позвольте представить. Начал говорить Игорь Дмитриевич. Мой коллега нейрохирург Андрей Николаевич. Он прибыл сюда вместе со мной, и занимается лечением вашего супруга.
Здравствуйте, Анна! Как вы себя чувствуете? Спросил Андрей Николаевич.
Сложно ответить, пытаюсь осознать все произошедшее.
Не торопитесь, Анна. Всему свое время. Сейчас ваша задача отдыхать и поправляться.
Спасибо, но я все же хотела бы узнать о состоянии мужа.
Анна, Алексей говорил Вам об участии в генетическом эксперименте? Спросил Андрей Николаевич.
Да говорил. По моему телу пробежал холодок.
Его организм дает сбои, и мы не понимаем к каким последствиям это ведет. Он не дает лечить себя, и в то же время он не восстанавливается сам, как это было множество раз до случившейся катастрофы. Мы уже вызвали наших генетиков из лаборатории в Канаде. Нам всем придется набраться терпения.
После прошлой авиакатастрофы он уже на следующий день пришел в себя, я это знаю, потому что сама меняла ему повязки.
Да, нам это известно. Но в этот раз все иначе.
Иначе? В каком смысле? Спросила я.
Мы наблюдаем появление внутренних кровотечений. Стенки сосудов начали разрушаться вместо того, чтобы регенерировать. Такое ощущение, что организм атакует свои же клетки. Поэтому сейчас мы не можем вывести его из медикаментозного сна.
Значит, сейчас Вы не можете ответить, выживет он или нет?
Значит, сейчас Вы не можете ответить, выживет он или нет?
К сожалению у меня и у моих коллег за период наблюдения за Алексеем определенного прогноза не сложилось, мы не знаем, восстановится ли его организм настолько, что сможет функционировать самостоятельно, когда мы выведем его из сна и отключим от аппаратов.
Что ж, спасибо доктор, за подробное разъяснение. Вздохнула я.
Анна, Вам необходимо больше отдыхать, постарайтесь уснуть. Начал говорить Игорь Дмитриевич. Я зайду к Вам позже, возможно у меня будут новости о Вашем муже.
Анна, пожалуйста, не делайте преждевременных выводов. Мы сделаем все возможное для вас и вашего мужа. В данный момент вам необходимо подумать о себе. Сказал Андрей Николаевич, дотронувшись до моей руки, в знак поддержки. А потом они все ушли, оставив меня одну.
Я ничего не ответила, когда дверь закрылась, я перевернулась на левый бок и смотрела в одну точку, на стену между подоконником и батареей, на подушку капали слезы. Так я и уснула.
Утром следующего дня ко мне заходила медсестра, попыталась дать успокоительное, но я отказалась его пить, она молча поставила два стакана на прикроватную тумбочку, одну с водой, вторую с лекарством. После нее зашел мой лечащий врач.
Доброе утро Анна!
Доброе утро.
Как вы себя чувствуете?
Постоянные головные боли, головокружение, неприятные, болезненные ощущения при попытке двигать глазами из стороны в сторону.
Тошнота, рвота?
Нет, не было. Память вроде тоже пока без провалов.
Все бы пациенты так четко описывали свое состояние, работать было бы гораздо легче. Он сделал попытку вызвать у меня улыбку.
Да, согласна с вами. Улыбнулась я ему.
Меня это очень радует, Анна. Вам невероятно повезло, ваш организм молод и быстро идет на поправку. У вас незначительное кровоизлияние, и судя по последнему МРТ, оно не увеличивается.
Это хорошо. Ответила я.
Анна, как левое плечо?
Если не двигать рукой, то я не чувствую боли.
Позвольте я осмотрю.
Да, конечно. Доктор подошел ближе и начал осмотр плечевого сустава. Пальпируя, он спрашивал, больно ли мне. Боли были не значительные. Потом он начал двигать моей рукой то в одну сторону, то в другу. Боль усилилась при попытке поднять руку вверх. Врач осторожно положил мою руку обратно на мой живот.
В палату вошла медсестра, молодая девушка лет 25, в руках у нее был лоток и перевязочный материал.
Здравствуйте Игорь Дмитриевич! Здравствуйте Анна, меня зовут Надя, я пришла сменить ваши повязки.
Здравствуйте, Надя. Хорошо. Я откинула одеяло и расстегнув пижаму, положила голову на подушку.
Надя вымыла руки и надела перчатки, взяв пинцет она начала осторожно снимать повязки со всех ран, которые образовались вследствие попадания в меня осколков стекла. Она не торопилась, я практически не чувствовала боли. Убрав все повязки, она немного отступила, давая возможность Игорю Дмитриевичу осмотреть мои раны.
Так, так Надя, дайте-ка мне перчатки. Обратился он к медсестре, при этом пристально вглядываясь в рану левее пупка.
Возьмите пожалуйста. Она протянула перчатки.
Спасибо. Надев перчатки, доктор слегка начал надавливать на края раны. Стало больно, но я лежала молча, не смея мешать врачу осматривать меня. Так, отлично, гноя нет, швы на месте. Рана была глубокая, на операции с ней пришлось повозиться, к счастью, внутренние органы не повреждены. Как вы себя чувствуете, Анна?
Нормально. Когда вы трогали, то была болезненность.
Это нормально, главное, что нет воспаления. Рана постепенно затягивается. Остальные ранения менее глубокие, и они заживут быстрее. Игорь Дмитриевич снял перчатки и обратился к медсестре. Надя, наложите повязки и поставьте Анне капельницу.
Все будет сделано. Сказала Надя.
Анна, в обед вам принесут покушать. Посмотрим, как отреагирует организм на еду.
Хорошо.
Я к вам еще зайду сегодня. Отдыхайте.
Спасибо.
Направляясь к выходу, он обратился к медсестре:
Обо всех изменениях в состоянии пациентки незамедлительно сообщайте мне лично!
Как скажете, Игорь Дмитриевич.
Он улыбнулся мне и вышел из палаты. Надя начала обрабатывать раны и накладывать новые повязки. Она с осторожностью прикасалась ко мне, чтобы не причинять дополнительной боли. Я наблюдала за ее движениями и мысленно благодарила.