Я не перестану пытаться! Слышишь? прошептал он, хватая меня за предплечья и встряхивая. Пока я рядом, сделать все, чтобы пробудить в нем волка!
Тогда, боюсь, нам придется распрощаться, прошептала едва слышно, опуская глаза ощутив, как он вздрогнул. Захват Глеба ослабел, и я без проблем отошла от него и, не имея сил заглянуть в глаза, продолжила: Боюсь, ты и так чересчур задержался.
После того, как дед привез Глеба, прося о помощи, я долго сомневалась: правильно ли поступила, согласившись его принять? Не дала ли я Глебу надежду на то, что между нами может что-то получиться? Но как только он окреп, мы поговорили и выяснили отношения. Я сразу сказала, что между нами никогда ничего не будет, и он согласился. Но последнее слово все же оставил за собой, сказав, что может быть терпеливым.
С тех пор прошло много лет. Я каждый день видела, как менялся его взгляд, когда он смотрел на меня. Иногда подолгу задерживал его на губах, порой окидывал фигуру, думая, что не замечаю. Я знала, что по ночам он входит в мою комнату, садится в кресло и подолгу наблюдает за тем, как я сплю. Видела его отношение к Максимке и понимала, что не могу ему дать того, что он хочет, что ему нужно. Нормальная полноценная семья.
Глебу нужно думать о продолжении рода, и для этого нужно найти истинную пару. Именно поэтому нужно прекращать это, нужно расстаться, пока это возможно. Но также я понимала, что если он уйдет, то мы с сыном останемся без защиты.
Ты уверена в своем решении? тихий, едва слышный вопрос с нотками грусти.
Да, короткий грубый ответ, отрубивший все концы, по которым можно было вернуть все обратно.
Попрощаться с сыном дашь? печально спросил он, вынуждая вздрогнуть.
Не выдержав, посмотрела на него, ощутив всю боль, что увидела в его глазах. Но и помимо боли там было: неверие, обида и надежда. Он до последнего надеялся, что я приму его, позволю заменить Макса. И это причиняло боль не только ему. Я знала, что все будет именно так, но не думала, что прощаться будет очень больно.
За эти годы я не смогла полюбить его, подпустить к себе настолько близко, как бы ему хотелось. Но я привыкла к тому, что он всегда рядом, поддержит и поможет, когда это нужно. Да, я не полюбила, но привязалась к нему и прощаться именно сейчас была не готова. Но если не сейчас, тогда никогда.
Я прекрасно это понимала, но все же
Я не гоню тебя, можешь остаться здесь, негромко проговорила, отворачиваясь, смотря на дом, где в дверном проеме замаячил Максимка. Я нашла квартиру, и завтра мы с Максимкой будем готовиться к переезду.
Спасибо, но я лучше вернусь в стаю, усмехнулся он. Пойду, попрощаюсь бросил он и, проходя мимо, нарочно зацепил меня плечом, отталкивая от себя.
И впервые за столько лет по моей щеке скатилась слеза. Я обещала себе никогда больше не плакать, обещала быть сильной ради сына. Но я еще не готова остаться одна с ребенком на руках, когда в округе блуждают оборотни. Да, они пока не нашли нас, но рано или поздно это случится и тогда
Глава 2
Мам, а почему дядя Глеб не поехал с нами? спросил Максимка, отвлекаясь от игрушечной машинки и солдатика.
Пока я следила за дорогой, сынок играл на заднем сиденье со своими любимыми игрушками, которые наотрез отказался сложить в коробку к остальным.
Потому что у дяди Глеба есть более важные дела, ответила, на секунду отвлекаясь от дороги и бросая взгляд на сына через зеркала заднего вида.
Игравший до этого в игрушки, сын замер, а после медленно поднял взгляд и спросил:
Важней, чем я?
Вздрогнула, ощутив ту боль, что он вложил в этот вопрос. Я понимала Максимку, мне тоже очень тяжело прощаться с Глебом, но так нужно. Надеюсь, для всех нас это расставание пойдет на пользу. Возможно, поначалу нам будет тяжело, но потом привыкнем.
Разве может быть что-то важнее тебя, малыш? успокаивающе спросила у него.
Тогда почему он ушел? капризно повторил он.
Глубоко вздохнув, понимая, что сейчас нежелательны его слезы, сбросила скорость и, посмотрев на него ласково, сказала:
Малыш, давай поступим так, когда дядя Глеб приедет в гости, ты у него об этом спросишь.
Улыбнувшись, видя, как глаза сына заблестели от любопытства, вернула внимание к дороге. Ребенку для счастья нужно так мало, стоит лишь сказать то, что он хочет услышать. Даже если сказанное не всегда является правдой.
А он приедет?
Конечно! сделала удивленный вид, мол, как он может сомневаться в этом.
Тогда почему он ушел? капризно повторил он.
Глубоко вздохнув, понимая, что сейчас нежелательны его слезы, сбросила скорость и, посмотрев на него ласково, сказала:
Малыш, давай поступим так, когда дядя Глеб приедет в гости, ты у него об этом спросишь.
Улыбнувшись, видя, как глаза сына заблестели от любопытства, вернула внимание к дороге. Ребенку для счастья нужно так мало, стоит лишь сказать то, что он хочет услышать. Даже если сказанное не всегда является правдой.
А он приедет?
Конечно! сделала удивленный вид, мол, как он может сомневаться в этом.
Знаю, что лгать не хорошо, но когда особенно нужно, то немного можно. Вполне вероятно, что Глеб приедет к нам когда-нибудь.
А ведь мы с ним толком и не попрощались. Вчера он до темноты провозился с Максимкой, а когда я уложила сына спать, собрался и уехал. Единственное, что Глеб сказал, если нам понадобится помощь, то он всегда рад помочь.
Утром Максимка проснулся со словами: где дядя Глеб, и почему он не захотел ехать с нами. Было трудно ему объяснить настоящую причину отсутствия дяди рядом. Особенно сейчас.
Первый переезд для сына. Он волновался и никак не мог усидеть на месте. А еще Максимка никак не мог понять, для чего нам переезжать.
Ведь здесь холошо, капризно причитал сын, пока я грузила в машину сумки.
Брала лишь самое необходимое: немного вещей, любимые игрушки, которые сын отказался оставлять, и документы. К сожалению, со всем остальным нам пришлось расстаться. За это время я позабыла, каково это переезжать и совсем позабыла об аккуратности, но некоторые навыки все же остались.
Эдуард однажды сказал, что лучший способ спрятаться оставить все в прошлом. И сегодня мы с сыном оставили пять лет счастливой жизни в прошлом. С сегодняшнего дня наша жизнь начнется с чистого листа и без Глеба.
Мам, а я тоже буду, как дядя Глеб, большим злым волком? очередной его вопрос поставил в тупик.
Я не знала, как на него реагировать: то ли смеяться, то ли плакать. Допустим, насчет размера сущности Глеба я согласна. Если для меня он казался слишком крупным волком, то для ребенка подавно.
А почему злой? все же решила спросить, сдерживая смех, не желая обидеть сына, но почти сразу улыбка исчезла с лица. «Неужели он рычал на Максимку в волчьем обличии?», мелькнула страшная мысль, вынуждая испуганно посмотреть на сына.
С виду казалось, что сын не напуган, а, наоборот, восхищен. Но это еще не означает, что мое предположение может быть неверным.
Ну, он же такой бо-о-ольшой, ответил Максимка, разводя ручки в стороны.
Допустим, настороженно согласилась с сыном. Но почему злой-то?
Ну-у-у-у у него зубы во какие, снова он развел ручками, показывая какие у волка зубы.
И?.. протянула, давая ему возможность высказаться.
Что-то уж больно сынок неохотно делился информацией. Обычно спросишь у него что-нибудь, и он рассказывает без умолку, не давая вставить и слова, а сейчас
Он лычит гломко! выдал Максимка, заставляя вздрогнуть.
«Да как он посмел рычать на моего сына!», возмутилась про себя, чтобы не пугать Максимку.
Захотелось отыскать гада и придушить, чтобы не смел больше делать подобного. Но тут Максимка с жаром продолжил, вынуждая не просто испугаться, а прийти в ужас.
Мы были в лесу, к нам подошел дядя незнакомый. Дядя Глеб тогда был волком и долго на него лычал.
На дядю?
Дыхание сбилось, в груди появилось уже привычное ощущения страха, руки затряслись и, чтобы не попасть в аварию, пришлось сбросить скорость.
Да, он плиходил, когда тебя не было, беззаботно ответил сын, продолжая возиться с игрушками.
«Если кто-то приходил, то почему Глеб ничего не сказал?», продолжая лихорадочно размышлять, нужно ли нам теперь чего-то опасаться или же не стоит на этом зацикливаться, но у сына все же спросила: Вчера?
Нет, ответил он, мотнув головкой. В длугой лаз, когда ты уезжала.
«В другой раз? То есть это было почти месяц назад».
Мам, ну, я стану таким же, как дядя Глеб? нетерпеливо переспросил Максимка, крутясь в детском кресле.
Станешь, если будешь слушать маму.
Услышав, что хотел, Максимка снова завозился с игрушками, а я все пыталась осмыслить полученную информацию. Единственное, что я могла предположить на данный момент, что это был не враг. Иначе на нас бы уже напали или еще чего хуже а значит, это был кто-то свой. Но кто?