Обойдя все секции тренировочного зала, он нашел единственного посетителя только в последнем. Там, где и ожидал ее найти.
Фри остервенело рубила человекоподобную мишень клинком. Ее волосы растрепались сильнее обычного, мундир и пояс валялись возле ограждения. Рукава свитера закатаны Стефан с прищуром оглядел шрамы, которые обильно покрывали тело любого протектора, но на этой девушке казались неестественными. Он никогда не переставал думать, что Фри, несмотря на ее воинственный нрав, не была создана для этого мира настоящего мира, со Светом и Тьмой. Слишком много схваток, боли и смертей. Но вот она здесь с перекошенным от злобы лицом рубит несчастное полупрозрачное чучело, которое вскоре не вытерпело такого напора и разлетелось тысячей белых искр. Фри могла выбрать любую настройку придать мишени привычный образ сплита, заставить ее двигаться с любой скоростью, чтобы прокачать свои навыки, но вместо этого перед ней вновь возник твердо стоящий безликий человек. Наверняка Фри злило, что этой штуке нельзя приделать лицо Паскаля. Приходилось ограничиваться богатым воображением.
Фри размяла кисти рук, собираясь нанести новый удар.
Ты так доверяешь этому поганцу? спросил Стефан.
Девушка вздрогнула, после чего резко обернулась. Стеф видел она удивлена, что он к ней обратился. Давно такого не было, очень давно.
Он это заслужил, пренебрежительно фыркнула она, сжимая в руках серебряный клинок.
Скажи это еще раз, и я тебе поверю. Стеф пожал плечами. Я видел, как он мешал тебя с грязью. Такое себе было зрелище, точно избиение беспомощных младенцев.
Мне твоя компания не нужна, с плохо скрытым раздражением выпалила она. Если снова пришел оскорблять, то проваливай.
Снова.
Она не забыла.
Никаких оскорблений. Просто интересно. Почему ты так упорно хотела вытащить своего негодного ученика?
Девушка отвернулась и еще пару раз рубанула по бедной мишени. Стеф понадеялся, что она не представляет там его.
А я вытащу, с вызовом заявила она. Просто пока не знаю как. Думаю.
Несмотря на все сильные стороны Фри, порой она думала очень долго, и сейчас Стефу это было не на руку. Но вот ее желание оно было главным.
Что вы все в нем такого нашли? Ты и Дан.
Тебе-то какая разница? огрызнулась Фри, резко обернувшись. Тебе никогда ни до чего нет дела. А мне есть. Он моя ответственность. Я должна помочь ему. В отличие от некоторых, у него еще есть шанс.
Ну-ну, скучающе протянул Стеф, оглядываясь. Паскаль приказал мне его охранять.
Она снова принялась за чучело, показывая, что разговор окончен. Какой-то мерзкий червячок обиды бурил железную безучастность Стефа при виде спины Фри. Все-таки иногда ему было неприятно видеть, насколько же сильно люди не желали с ним говорить.
Паскаль не хочет, чтобы кто-то вроде Дана шатался в карцере. Боится, что тот попортит все дело.
Фри медленно повернулась. Она окинула Стефа подозрительным взглядом.
Зачем ему туда ходить?
Ну, мало ли. Вдруг отправит Максимуса на проверку и докажет его невиновность. И от Дана можно всякого ожидать. А Паскаль тянуть не любит, все-таки скоро Смотрителем станет кто-то другой, кто вряд ли оставит указ об обнулении в силе.
Переваривая услышанное, Фри отвела глаза. Стефан же обливался ледяным потом. Все зависело от того, догадлива ли Фри в нужной ему степени, иначе придется обдумывать более хитроумный план, и быстро обнуление новенького не за горами.
Тут Фри засобиралась. Она подхватила пожитки, перепрыгнула через ограждение и пошла к выходу, не удостоив Стефана даже взглядом на прощанье. Стоило ей скрыться, как он облегченно выдохнул. Главное, чтобы Фри пришла нужная мысль. Безумия ей и Дану непременно хватит. Тогда это уже не его забота, а их. Теперь Стефан беспокоился лишь об одном: насколько больно ему будет, когда все случится?
Глава V
Общими силами
Меня поместили в карцер неприятную белую комнату, от яркого освещения которой резало глаза. Наручники не сняли, они жгли запястья каждый раз, когда я пытался раздвинуть руки. В помещении не было ничего, кроме стальной скамьи и еле зримого барьера, который должен был отделять мою часть комнаты от надзирателя. Я беспокойно мерил пространство шагами, не останавливаясь ни на минуту. Мысли бегали с места на место, словно блохи перепрыгивая образовавшиеся провалы.
Вскоре должна была прийти Ламия. Она намеревалась взять кровь и эфир на анализы. Мысль о том, что протекторы не могли определить меня, не давала покоя. Эфирный след различим у каждого, даже на самых примитивных проверках. Я не переставал думать об этом, старался логически разложить все на составляющие, найти рациональное объяснение произошедшему, но не мог. Потому что забыл большинство законов Эквилибриса. Я понимал, что изучал их, но что толку, если и это у меня забрали?
Вспоминай, Макс, вспоминай.
Я был сплитом, это неоспоримо. Главным врагом протекторов (более высокие ранги темных нам не по зубам). Сплитами их принято называть на языке эквилибрумов это значит «раскол». Существа, у которых раскололась душа. Моя душа была разрушена, более того наполнена Тьмой. У приземленных души состоят из равного количества Света и Тьмы. Протекторы, хоть и тоже приземленные, благодаря силе звезд подавляют в себе Тьму до жалких процентов, так что в нас ее, считай, и нет. Как же тогда я пал? Как умудрился расколоть душу до подобного безумия и стать тем, на кого мы люмен-протекторы охотились тысячелетиями? Но главное, каким образом мне вновь удалось стать человеком? За всю историю не случалось прецедентов подобному излечению! И что, если я не вернулся в норму полностью?
Прекрати маячить и сядь!
Надзиратель. Им, словно мне и так было недостаточно бед, оказался Стефан. На вид ему было лет двадцать, а то и чуть больше. По обыкновению неопрятный мятая черная рубашка, форма в грязи; высокий чуть выше меня. Мраморное лицо, на котором легко читалась каждая эмоция, оказалось омрачено усталостью и отвращением. Всклокоченные волосы блестели на свету, открывая бледный лоб.
Юноша сидел в углу, по ту сторону барьера, прислонив спинку стула к стене, и балансировал на двух его ножках. Он одарил меня порцией презрения, после чего вернулся к книге.
Паскаль сказал, когда меня обнулят?
К моему удивлению, Стеф вопрос не проигнорировал, хоть и не оторвался от чтива.
Ровно через сутки, проворчал он. Столько времени он дал цирку из манипуляционного отдела на эксперименты. Те еще свято верят, что в тебе есть что-то светлое.
А ты?
Что? Стеф бросил на меня рассерженный взгляд поверх книги.
Ты считаешь, что во мне есть Свет? напрямик поинтересовался я. В отличие от остальных двух бугаев, ты остался сторожить меня тут, а не за дверью. Не думаю, что тебе было бы приятно находиться с темным в одной комнате. Даже при наличии барьера.
Я считаю, что ты создаешь для меня отвратительную кучу проблем, буркнул Стефан, переворачивая страницу. Мне в любом случае тошно тут торчать. Просто я не люблю неожиданностей. Да и Паскаль на меня обозлился, потому и отправил сюда. Но светлый ты или темный плевать. Выкинешь глупость, и я тебе что-нибудь прострелю.
Сомнений в том не было: к рабочему поясу Стефа всегда крепилось несколько контейнеров с сияющими сферами светозарного огня, а в набедренной кобуре лежал пистолет, заряженный как пулями, так и заключенным в шар огнем.
За стеной послышалась какая-то возня. Стеф оторвался от книги. Внезапно дверь гулко отворилась.
Да я на минуту! Убери руки! Дан ловко увернулся от стоявшего снаружи адъюта. Я тебя запомнил!
И тут же захлопнул дверь обратно. После, довольно потирая ладони, он обернулся к нам.
Ну, как у вас тут дела? спросил Дан с энтузиазмом.
Ты что здесь забыл? напрягшись, грубо спросил Стефан.
Как будто я не имею права тут быть.
Вообще-то не имеешь, веско заметил Водолей, хмуря черные брови. Давай вали отсюда. Когда твоя рожа в поле зрения, ничего хорошего не происходит.
Простое совпадение.
Даже тот взрыв на четвертом этаже?
Я уже сто раз говорил, что та манипуляция, создавшая газ, сама упала со стола! возмутился Дан и встал напротив меня перед барьером. Он тяжко вздохнул. Даже не представляю, каково тебе тут сидеть в обществе подобного зануды. Прости, мне тебя стеречь не дали. Каким бы обаятельным и логичным я ни был, но Паскалю я почему-то не нравлюсь.
Как и доброй половине Соларума, процедил Стеф.
Смею не согласиться!
Выметайся отсюда! У меня есть полное право стрелять в тебя.
Будто попадешь, надменно хмыкнул Дан, не глядя в его сторону. А вообще меня прислали из манипуляционного отдела, так что все по правилам.
Тебя допустили? В голосе Водолея скользнуло недоверие. Руки от пистолета он не убирал. Паскаль бы ни за что не позволил. Этот баран всегда стоит на своем.