8.04.1919 г. Донбюро РКП (б) разработало резолюцию по циркулярному письму Оргбюро ЦК от 24.01.1919 г., исполнение которого было приостановлено, но не отменено. 22.04.1919 г. ЦК утвердил резолюцию Донбюро РКП (б), и она стала директивным документом, выражающим курс партии большевиков по казачьему вопросу и открыто декларирующим официальное расказачивание. В ответ на репрессии белые стали расстреливать красных без суда. Началась война без пленных, с сожжёнными станицами и хуторами, когда к сводкам потерь и трофеев прибавилась графа «расстреляно при занятии станиц». Число жертв такой войны исчислялось многими тысячами.
Нужно отметить, что за уничтожение казаков выступали также представители высшего офицерского состава Русской императорской армии, перешедшие на сторону большевиков. Так, бывший полковник царской армии, а затем глава Вооружённых сил Советской республики в годы Гражданской войны Иоаким Вацетис9 в статье «Борьба с Доном», опубликованной в февральском номере газеты «Известия Народного Комиссариата по Военным и Морским Делам» 1919 года, писал «Казачья масса ещё настолько некультурна, что при исследовании психологических сторон этой массы приходится заметить большое сходство между психологией казачества и психологией некоторых представителей зоологического мира Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции. Стомиллионный русский пролетариат не имеет никакого нравственного права применить к Дону великодушие Дон необходимо обезлошадить, обезоружить и обезногаить и обратить в чисто земледельческую страну» [424].
Выполнение циркулярного письма сознательно доводили до абсурда. Так, например, в начале февраля 1919 г. Уральский областной Революционный комитет разослал местным советским организациям инструкцию, в которой предписывалось: «объявить вне закона казаков, и они подлежат истреблению». В целях реализации этих указаний для содержания арестованных казаков были использованы имевшиеся, старые концентрационные лагеря, и развёрнут ряд новых лагерей [292].
Согласно выпущенной Уральским областным ревкомом инструкции, все оставшиеся в рядах восставшей казачьей армии после 1 марта 1919 г. объявлялись вне закона и подлежали беспощадному истреблению. Все семьи членов казачьей армии после 1 марта объявлялись арестованными и заложниками. Все перебежчики, перешедшие на сторону Красной Армии после 1 марта, подлежали безусловному аресту. Все семьи казаков, оставшихся в рядах восставшей казачьей армии, объявлялись арестованными и заложниками. В случае самовольного ухода одной из семей все семьи, состоящие на уч1те в данном Совете, объявлялись заложниками. В случае самовольного ухода одного из членов семьи объявлялись заложниками и подлежали расстрелу все члены данной семьи. Все сражавшиеся против Красной армии с оружием в руках и перебежавшие позже к красным лишались права голоса [292].
В ночь на 67 мая 1919 г. из содержащихся в Уральской тюрьме 350400 человек 9-го и 10-го Уральских казачьих полков, перешедших на сторону красных ещё в марте 1919 г. с оружием в руках, было расстреляно 100120 человек. Арестованные из двух камер без всякого разбора и суда были утоплены в реке Урал. Многих казаков сотнями расстреливали и бросали в Урал. Трупы плыли вниз по Уралу и были самой лучшей агитацией против Советской власти. Красные войска по мере продвижения сжигали все вокруг. Так, Чапаевская дивизия в ходе продвижения от Лбищенска до станицы Скворкиной выжгла все станицы на протяжении 80 верст в длину и 3040 в ширину [292].
Реализация политики репрессий на юге Урала проводились не только путём расстрелов и арестов, но и реализацией некоторых экономических мер. Например, местные органы Оренбуржья нередко принимали заведомо невыполнимые решения по продразверстке, когда у казаков изымался в 19191920 гг. практически весь хлеб. Так, райпродком Краснохолмского района требовал иногда свозить на ссыпные пункты от станиц в два раза больше хлеба, чем они вообще имели. Так, например, было со станицей Татищевской. Подобное совершалось и в районе Илецкого райпродкома и в других местах. В станице Никольской продовольственная комиссия из центра приказала обмолотить зимой весь хлеб и увезти его из станицы на 30 верст. Это вызывало недовольство, которое появлялось у казачества и приводило его к выступлениям против Советской власти [292].
Аналогичная политика проводилась большевиками и в отношении казачества Сибири. Например, в станицах Петропавловского уезда после выполнения казаками продразвёрстки по хлебу приехали представители области и под угрозой расстрела и конфискации хлеба заставили казаков повторно сдавать хлеб. Некоторые представители центра под видом обысков просто грабили казаков. В некоторых местах Сибири проводилась откровенная политика полного искоренения казачества. Делегат от Омска Полюдов на I Всероссийском съезде трудовых казаков заявил, что у нас казаков в Сибири нет и больше не должно быть [292].
Важным элементом политики Советского руководства против казачества стало отчуждение казачьих земель в ряде регионов. Например, в результате проведенных преобразований бывшие казачьи земли между Миусом и Мариуполем отошли к Украине. Все северные территории бассейна рек Медведицы и Хопра вошли в состав будущей Сталинградской области, несмотря на то, что названные районы были сплошь заселены казаками и исторически входили в состав Войска Донского. В марте 1920 г. решением Совнаркома было предложено образовать новую Донскую губернию, в состав которой вошли некоторые округа Донской области: Таганрогский, часть Черкасского и Донецкого. Так, в эти годы исчезли с географической карты Кубанской области 16 наименований станиц, населённых казаками [292].
В Астраханской губернии казачеству было запрещено пользоваться лесными угодьями и рыбной ловлей. Всех недовольных арестовывали. В Царицынской и Астраханской губерниях концлагеря были переполнены казаками. Например, в Астраханской губернии в 1920 г. в концентрационных лагерях содержалось до 2000 казаков разных казачьих войск.
После разгрома Деникина в марте 1920 г. репрессии против казачества продолжились.
К концу 1920 г. остатки Кубанской армии преимущественно рядовые казаки, сложив оружие, расходились по домам. В ответ, Советская власть усилила репрессии. В одном из отчётов 9-й армии учтены карательные акции за время с 1 по 20 сентября: «Ст. Кабардинская обстреляна артогнем, сожжено 8 домов Хутор Кубанский обстрелян артогнем Ст. Гурийская обстреляна артогнем, взяты заложники Хут. Чичибаба и хут. Армянский сожжены дотла Ст. Бжедуховская сожжены 60 домов Ст. Чамлыкская расстреляно 23 человека Ст. Лабинская 42 чел Ст. Псебайская 48 чел Ст. Ханская расстреляно 100 человек, конфисковано имущество, и семьи бандитов отправляются в глубь России Кроме того, расстреляно полками при занятии станиц, которым учета не велось» И вывод штаба армии: «Желательно проведение в жизнь самых крутых репрессий и поголовного террора!..» Ниже зловещая приписка от руки: «Исполнено» [186].
В Забайкалье, Приамурье и Приморье после ухода японских и белых войск большевики поручили проводить репрессии против казачества партизанам, которые без суда и следствия расстреливали всех неугодных из числа казаков. При этом партизаны иногда репрессировали казаков чисто из соображений личной антипатии и мести.
После репрессий органы Советской власти начали заселение пустующих казачьих станиц. Так, в Приморье вместо казаков было вселено 50000 семей корейцев. Казаки и крестьяне встретили их враждебно. Шли постоянные стычки, дома, запасы продовольствия, сено, дрова, инвентарь у корейцев постоянно поджигались. В район Читы и Верхнеудинска было прислано до 3500 переселенцев из Центральной России, которых отправили по бывшим станицам и другим местам. В Приморье прибыло из Тамбова, Полтавы и Чернигова 6000 человек. В Амурскую область переселились в станицы и другие места 4753 человека. Население также встретило их враждебно. Казаки продолжали своё противодействие властям отказывались платить налоги, убивали коммунистов, а в 1924 г. в 16 волостях подняли восстание. На выборах в Амурской области в 19251926 гг. казаки отказались поддержать коммунистов и их кандидатов. В Забайкальской области были аналогичные настроения. В качестве ответных мер органы власти начали новые репрессии в виде выселения и арестов. В Амурской области было выселено 300 семей казаков за антибольшевистские настроения. Тюрьмы и концлагеря пополнились новыми арестованными. Так, в концлагере и тюрьмах в Антипихе в 1925 г. недалеко от Читы находилось 400 офицеров и казаков, и их количество постоянно увеличивалось. Из-за переполнения тюрем и концлагерей в Никольск-Уссурийске в марте 1925 г. всех заключённых перевели во Владивосток. Из переполненной Благовещенской тюрьмы многих арестованных отправили на Соловки. Большая часть арестантов были казаки [292].