Проходя мимо кинотеатра, они натолкнулись, на директора школы Михаила Ивановича и Надьку Крупицу. Они стояли около литого из чугуна забора и о чём то спокойно разговаривали. После своего освобождения Колчак их увидел в первый раз. Ребята подошли и поздоровались с ними. Михаил Иванович откровенно был рад встрече с Колчаком и долго в приветствии тряс ему руку, что позабыл поздороваться с Санькой и Витькой.
Подрос немного, говорил директор, а красивый, как мать стал. Давно возвратился?
Так давно, что успел уже устроиться на работу в порт и женился совсем недавно, ответил Колчак.
Это хорошо, а учиться дальше думаешь продолжать? Ты же способный был.
И туда поступил, сказал Колчак, на заочное обучение физической культуры.
Рад, рад за тебя, в таком же духе и продолжай. Надежда на бюджете учится. Решила перейти тоже на заочное обучение. Думал, преподавателем станет, через год. Я её уговариваю в родную школу идти работать. Место ей всегда найдётся, а она никак не соглашается.
Надька стояла смущённая и скованная от неожиданной встречи с Колчаком. Последняя их встреча в походе, о которой Колчак частенько вспоминал с юмором, не накладывала на него никакого отпечатка стыда. Для него это было смешное прошлое. Надька, опустив голову, старалась не смотреть в его сторону, давая понять этим, что определённая дистанция между ними пока существует. Она была ярко и со вкусом одета.
«Действительно Радуга», подумал Колчак.
Пойдём мы Михаил Иванович, сказал Колчак, у вас тут деловой разговор, а мы вклинились случайно в него.
Нет, никаких помех, сказал директор, у нас с Надеждой тоже случайная встреча.
Колчак на своём локте ощутил лёгкое прикосновение чужой руки. Он повернул голову. Это была Надька.
Постой Колчин мне с тобой надо поговорить? сказала она, столько лет не виделись, и обойтись одним скупым «здравствуйте», согласись, это не совсем вежливо.
Вы без меня побеседуйте, а я побегу, заспешил директор.
И мы тоже пойдём, сказал Марек, капусту порубить в сарае нужно сегодня, а то мать одна не управится.
Не забудь сеть забрать? напомнил ему Колчак и повернувшись лицо в лицо к Крупице, спросил её:
Надя у тебя, как со временем?
Полная свобода. Муж уехал на сбор филателистов в кинотеатр «Палас». Приедет к вечеру.
Тогда пошли в тепло, к вкусным блюдам и там поговорим, предложил ей Колчак.
А где вкусные блюда готовят? спросила она.
Здесь рядом, в тридцати метрах отсюда, намекнул он ей на ресторан.
Если не далеко, то я не против, веди меня? быстро согласилась она, а то эта промозглая погода меня до дрожи проняла. Хочу чаю горячего и пирожного.
В ресторане они сняли с себя верхнюю одежду и подали гардеробщику, который хорошо знал Колчака. Увидев его с незнакомой девушкой, он склонился над его ухом и заговорщицки сообщил ему:
Твоя Полина, на работе сегодня.
Знаю я сейчас к ней зайду, бросил он на ходу, у неё сегодня короткий день.
Колчак провёл Надежду в зал, подал меню, чтобы она сделала себе заказ, а сам пошёл к Полине.
Опять ты здесь? недовольно спросила его Полина.
Понимаешь Поль, встретил одноклассницу, которая недавно вышла замуж, и она решила пригласить меня в ресторан поговорить, вспомнить школьные годы, соврал он.
Я сейчас поднимусь в зал, посмотрю, что там за одноклассница у тебя выискалась? без чувства ревности заявила Полина.
Приходи, вместе с нами посидишь, только прихвати с собой несколько эклеров?
Сейчас, разбежалась, шутливо сказала Полина, не хватало, чтобы я твоих зазноб своими пирожными кормила.
Я же тебе сказал, что это одноклассница и ещё друг детства, а никакая не зазноба, сказал Колчак и поднялся на второй этаж в пустой зал, где, словно сирота находилась Надежда. Она, одиноко сидела за столом, сомкнув, кисти рук аркой, подперев на неё свой подбородок, разглядывала интерьер ресторана. Меню лежало перед ней открыто.
Выбрала себе блюда, какие? спросил Колчак.
Мне стыдно признаться, смутилась она. Я в ресторане всего второй раз в жизни, и многие названия блюд для меня это китайская грамота. Пельмени, бефстроганов, мне знакомы, а остальное меню, для меня тёмный лес. Возьми, пожалуйста, на себя эту функцию? Закажи на своё усмотрение?
Он заказал два антрекота, салаты и графинчик коньяка. Через пять минут заказ был уже на столе. Надька подняла рюмку и сказала:
Ну, здравствуй, странствующий Колчин!
Привет, прекрасная Радуга! удивил он её, назвав институтское прозвище.
Ты случайно меня Радугой назвал или, справки обо мне наводил? спросила она.
Вовка не знал, как ей ответить на её вопрос и полез в карман за сигаретами.
Вот это номер, удивилась она, ты же спортсмен и травишь себя тютюном.
Это не тютюн, а сигареты высшего качества. И курю я уже года два. Вреда я пока от них не ощущаю.
Точно тебе сигареты инопланетяне присылают, засмеялась Надежда, я помню, как ты у костра рассуждал насчёт курения. Но ты мне так и не сказал, почему ты меня Радугой назвал?
Я думаю правду, тебе сказать, или солгать, что навеяло.
Говори что угодно, мне приятно будет услышать от тебя любой ответ.
Конечно, ты догадалась, что я наводил о тебе справки. Я знаю всё о тебе и твоём муже.
Я тоже о тебе много, что знаю. Я тебе письма писала несколько раз, но отправить не решалась. Одно письмо я послала по адресу, но мне пришёл печальный ответ, от начальника, что ты переправлен на другую зону в связи с изменением тебе режима. И все письма мои были извинительного характера. Я прекрасно понимаю, что все мы тебя тогда предали. Но нас всех банально заставили пойти на такой подлый шаг прокурор и начальник милиции. Я знаю, что ты всегда был хороший и добрый, хоть и хулиган отменный. Я знала, что ты можешь быть верным товарищем и другом, с которым никогда не пропадёшь. И мне стыдно, было тогда, за себя и за наш туристический весь коллектив. Я могла и должна была настоять, на откровенном разговоре с тобой, чтобы убедить тебя сдать оружие. Я прошу у тебя прощения сегодня за всех нас вместе взятых.
Надя, давай забудем прошлое, я ни на кого обид не держал и не держу. Даже на Коровина. Во всём виноват я сам. Вы тогда в лодке, признались мне о заговоре против меня. И мне в этот же день нужно было сделать правильные выводы, а я пренебрёг вашим откровением и получил своё, что заслужил. Так что никакого предательства не было.
Надька, услышав про лодку, загадочно заулыбалась, что не ушло от зоркого глаза Колчака.
Вот ты за моё поведение в лодке, точно, наверное, обиду держишь? спросил он.
Надька продолжала улыбаться и отрицательно качать своей маленькой головкой с аккуратно уложенной причёской:
Ты мне правду про Радугу сказал, а я тебе правду про лодку скажу. Мне нравилось, что ты тогда с нами со всеми творил. В тебе было столько страсти в те короткие минуты. Властный голос придавал тебе такую невероятную силу. Я в тот миг мечтала, чтобы мы с тобой были одни в лодке. Девчонки те, возможно, раздевались под действиями слабительного, а я сознательно с себя все скинула купальник и слёзы мои были сплошной показной демонстрацией. Я тогда уже переплывала Волгу, правда в самом узком месте, а ужей я тем более не боюсь. Могла бы спрыгнуть с лодки и проплыть до берега спокойно. Я не скрываю, ты мне всегда нравился. Детство крепко нас повязало. Не забывай, мы с тобой в начале нашей жизни соски пустышки вместе начинали сосать. У меня даже фотография дома есть, где мы с тобой на кровати голенькие сидим. И у нас по соске с тобой во рту, а у тебя еще в руках тигр плюшевый.
У меня тоже такая фотография имеется, но я сомневаюсь, что я тебе нравился. Зачем свою шею подпортить тогда дала Коровину, а не мне? напомнил ей Колчак неприятный момент.
Слова Колчака не произвели на неё никакого отрицательного действия.
Сволочь он и обманщик, с негодованием бросила она.
Я стараюсь избегать его в автобусах и на остановках, когда еду в университет. Никто не знает, как появились у меня синяки на шее и грудях, кроме его самого и Лары. Сейчас и ты будешь знать. Я после смерти его матери всегда относилась к нему с особым вниманием. Моё отношение к нему приравнивалось к жалости, не больше. Сам понимаешь, я тоже рано маму потеряла, и всегда своим поведением старалась его только утешить. В походе, он мне читал лекции, якобы услышанные от отца врача, что деревья дают здоровье человеку и питают мозг. И самым лучшими деревьями являлись, по его словам, итальянская сосна или дуб. Я ему говорю, что знаю, где такая сосна растёт, но далеко идти, давай дуб найдём. Когда к дубу пришли, он мне говорит: «Встань спиной к нему, а руки заведи назад». Я это сделала, он мне быстро руки сзади скрутил скакалкой и давай мне целовать груди и губы. Вначале любопытно было, а потом его слюнявый рот, мне стал противен. Я тогда не думала, что он меня хочет возбудить. Коровин мне говорил, что всё это относится к совместным, целебным и гигиеническим процедурам. И ритуал поцелуев противоположных полов усиливает оздоровительный эффект. И стыдно сейчас вспоминать, но я верила ему, в тот момент. Думала сын врачей, должен много знать о здоровье. Когда мы лежали по твоей милости с Ларой в лазарете лагеря, я ей рассказала причину возникновения багровых пятен на шее. Она же для меня, как старшая сестра, зачем я от неё скрывать буду. И там врач нам сказала, что у неё пропали сто таблеток слабительного. Она тебя хорошо знает и кроме тебя у неё никого не было. Вот тут мы и узнали кто нам фейерверк устроил.