Совершенно украинская ситуация, вздохнул отец.
Вот именно. Со своими тараканами. И уже в ход идут идеи о превосходстве каталонской нации, которая может позволить себе все ей, видите ли, положено за годы угнетения А скажи каталонцу, что тут сейчас ущемляют права испаноговорящих, он тебе скажет, что это не проблема каталонцев. Вот так изящно. Они замкнулись в своих проблемах и считают, что имеют на это полное право, даже когда задевают или обижают других. Они уверены, что им можно, им простительно, это справедливо и нельзя осуждать Можно в разговорах между собой презрительно называть остальных испанцев «потомками андалусской цыганвы» и принципиально не переходить на испанский в разговоре с ними. Это принципиальное «непонимание» языка «поработителей», хотя этот язык один из самых распространенных в мире Зато со счастливой улыбкой говорить на жутком английском
А ты помнишь, что писал об испанском сепаратизме Хосе Ортега-и-Гассет? негромко спросила мать. Еще в 1920 году? Мать преподавала много лет в университетах. И потому ее реплики зачастую носили академический характер. Но эта тема не была для нее сугубо умозрительной. Несколько последних лет она провела в университете Братиславы, а известно, что отношения словаков с чехами, которых словаки называют немцами, весьма напоминают отношения испанцев и каталонцев.
В «Дряхлеющей Испании»? вспомнил Ледников.
Да.
Ну, не буквально
А писал он, что каталонцы жалуются на угнетенное состояние, хотя они самый привилегированный народ Испании. Но нынешняя Испания одряхлела и не может предложить нации ни грандиозного проекта, ни великих предприятий, ни чудесных идеалов И в такой ситуации неминуемо возникает вопрос: а стоит ли нам жить вместе? Ибо жизнь движение вперед, направленное от настоящего в будущее. И только бледных отзвуков пусть и великого, и героического прошлого тут недостаточно. Ну, что-то в таком духе, махнула рукой, словно стесняясь чрезмерного пафоса, мать.
Пусть так, но самим-то нужно отвечать за себя, за то, что вами двигает При этом, наверное, нужно еще оставаться приличными людьми. А то все и всех засовывают в свой узколобый национализм, как в испанский сапог. И попробуй в нем уйти далеко.
Глава 4
Poner sal en la mollera
Насыпать соль на затылок (вправлять мозги)
В какой-то момент он, видимо, заснул. Потому что вдруг увидел в дверном проеме чью-то фигуру и никак не мог понять, откуда она взялась. Человек несколько раз негромко стукнул в распахнутую дверь.
В чем дело? по-испански спросил Ледников. Кто вы? Что вам надо? Подобные загадочные визиты не нравились ему по определению.
Негромкий женский голос ответил по-русски:
Это Лера Согдеева
Вот так. Всего-навсего. Ледников спустил ноги на пол, пригладил волосы.
Только не включайте, пожалуйста, свет! предупредила она. Вот только этого и не хватало сидеть в темноте. И к чему такая таинственность? раздраженно спросил Ледников.
Просто я не хочу, чтобы нас видели вместе.
Кто?
Я вам сейчас расскажу
А это обязательно мне рассказывать? Я что-то не помню, чтобы обещал вам помогать
А мне больше не к кому обратиться.
И вы думаете, это меняет дело?
Но вы ведь не выгоните меня.
Рассчитываю, что вы уйдете сами.
Но выслушать меня вы можете?
Зачем? холодно осведомился Ледников. Вам что, хочется просто высказаться перед кем-то? Вряд ли. Вы не из таких. Значит, вам что-то обязательно понадобится. Не знаю что именно помощь, информация, может, просто совет Но я-то тут при чем?
Тогда, в Лондоне, мне показалось, что вы человек, который не отталкивает руку, протянутую за помощью.
Все зависит от того, чья это рука.
Понятно. Я готова заплатить, если
Послушайте, Лера, я вовсе не частный детектив, который ищет работу. У меня совсем другая специальность. А здесь я и вовсе на отдыхе.
Я знаю. И все же
Ладно, заходите. Пойдемте на кухню, что ли
Вытащив из холодильника бутылку минеральной воды и сделав пару больших глотков, Ледников подумал, что сейчас лучше всего было бы не слушать чужие тайны, а выкупаться в ночном море. Но предлагать сие упражнение нежданной гостье он не стал, потому как это вряд ли входило в ее планы.
Итак, я вас слушаю, сказал Ледников.
Вежливо выслушать и вежливо, но твердо расстаться таков был его немудрящий план. Было ясно, что выпроводить ее просто так не удастся. Она явно настроена изложить свое дело.
Итак, я вас слушаю, сказал Ледников.
Вежливо выслушать и вежливо, но твердо расстаться таков был его немудрящий план. Было ясно, что выпроводить ее просто так не удастся. Она явно настроена изложить свое дело.
Лера подошла к окну, тревожно оглядела пустой, залитый лунным светом дворик.
Чего вы так боитесь? хмуро спросил Ледников. За вами что следят? Вам угрожают?
И следят, и угрожают.
И кто же?
Лера повернулась к нему лицом:
Вы знаете, в какой мы сейчас с Рафой ситуации?
Что-то слышал. Но и только. После Лондона я, признаться, не следил за вашей деятельностью. Вы уж извините.
В нем уже проснулся хитрый и внимательный следователь, давно знающий свое дело и ведущий себя согласно обстоятельствам. В данной ситуации самое выгодное было показать ей, что он совсем «не в теме», и выслушать ее интерпретацию истории. А потом, уже сопоставив то, что он знает, с тем, что услышал, попытаться понять, какую игру ведет эта хитроумная las Meigas.
Кстати, если вас интересует мое мнение, вам следовало изначально идти на мировую и попросту разделить наследство Муромского
Мать Рафы, сеньора Морьентес, категорически не хотела этого Нам пришлось обращаться в суд. Но дела Муромского оказались слишком запутанными, разбирательство тянется и тянется, а у нас с Рафой просто заканчиваются деньги. Его лечение стоит очень дорого, если учитывать, что здесь требуется строгая конфиденциальность. Я не хочу, чтобы его состояние обсуждали в газетах и полоскали по телевидению.
Думаю, в Испании сеньора Морьентес обладает определенными преимуществами.
Разумеется, здесь она своя, и испанцы заинтересованы в том, чтобы деньги остались в стране. Но дело не только в ней, но и в ее адвокатах. Сама она только глупая и жадная баба, но ее окружает свора адвокатов, которая кормится на этом процессе. А один из них, некий Гонсало Навас, по-моему, рассчитывает после победы прибрать к рукам все деньги. Она испытывает к нему тяжелую страсть пожилой женщины, и он крутит ею как хочет. А мы с Рафой противостоим им практически одни.
У вас что же, нет адвокатов?
Есть, но они, во-первых, были не самые лучшие. А во-вторых, как я установила, фактически работали на того же Наваса
Вы сказали были? уточнил Ледников.
Да, потому что сейчас у нас новые адвокаты.
А на них вам денег хватило? Откуда же они взялись?
Откуда Представьте себе, из России.
Вот как. Любопытно.
Еще как! В один прекрасный день ко мне явился элегантный мужчина лет тридцати пяти в очках без оправы, со странным маленьким ротиком, похожим на куриную гузку, и чудной русской фамилией Келлер Лера внимательно посмотрела на Ледникова, явно пытаясь уловить, какое впечатление произвело на него это известие. Но лицо его было непроницаемо. И сказал он мне, что знает все наши с Рафой затруднительные обстоятельства и готов помочь. Вернее, это готовы сделать серьезные люди, интересы которых он представляет.
Ледников понимающе кивнул. Ситуация потихоньку прояснялась. И на каких условиях? Сколько процентов от наследства Муромского он за это потребовал?
Лера чуть помедлила.
Пока конкретные цифры не назывались. Было сказано, что к ним мы вернемся после окончания суда. Но, думаю, процент будет серьезный. Потому что мне объяснили, что серьезные люди это партнеры Муромского еще со времен первоначального накопления капитала. И я, зная судьбу своего отца, должна понимать, что это правда, так как Муромский патологически не любил отдавать долги, а тем более, делиться.
Ледников повертел в руках бутылку, отпил еще пару глотков.
И кто же эти серьезные люди? Их фамилии не звучали?
Пока нет.
Господин Муромский действительно кинул в своей жизни очень многих
Лера усмехнулась: Я бы даже сказала слишком многих. Весь его бизнес держался на этом. Вернее, это был его бизнес кидать других.
Ну и что было дальше?
А дальше мы попали под плотную опеку наших благодетелей. Кроме адвокатов, за нами с Рафой присматривают несколько громил, якобы заботящихся о нашей безопасности.
В том, что это правда, Ледников мог убедиться сам днем в баре на пляже.
Ну что ж, честно говоря, тут нет ничего удивительного, решил подвести он какие-то предварительные итоги. Деньги Муромского слишком велики и слишком грязны, чтобы не появились охотники оторвать себе от них кусок. Вы должны были это понимать, когда встревали в историю с дележом наследства.