Я вдруг разозлилась и резко подняла голову, глядя на Алекса с вызовом. Сам виноват, что везде разбрасывает шоколад! На что он надеялся? Другой человек на моем месте даже и не подумал бы вернуть ему плитку.
Хмм. Эни, я принес этот шоколад для тебя. И надеялся, что ты съешь все.
Я опешила и даже отступила на шаг.
Зачем мне твой шоколад? растерянно спросила я и тут же поняла. Нахмурилась. А-а, за то, что я лечила тебя? Но это же глупости! Это моя работа. Ты мог отдать его медсестре, она хлопотала вокруг тебя гораздо больше, чем я. В любом случае, не стоило мне ничего приносить.
Алекс хмуро смотрел в сторону, сжимая в крупной ладони плитку. Видеть его так часто было почти невыносимо. Сразу вспоминался тот день, когда отца не стало. Алекс убил его. Я помнила оружие в его руке.
Пока, буркнула я и развернулась к дороге, но он вдруг сказал:
Я провожу тебя. Уже совсем темно.
Глупости. Что со мной может случится? В нашем городе безопасно.
Прекрати упрямиться, вздохнул парень и зашагал рядом со мной. Спустя пару минут он вдруг сказал: Я много раз извинялся. Могу извиниться снова. Но вообще-то я спас тебя тогда.
К чему ты это говоришь?
Ты ненавидишь меня. Я думал, это пройдет, когда ты осознаешь, почему я выстрелил. Это же очевидно, черт возьми! Но нет, ты вредничаешь, смотришь свысока. Почему?
Может, потому, что вредная? дернула я плечом. Разговор мне не нравился.
В этом я уже убедился, проворчал Алекс. Все, что я пытаюсь сделать, ты воспринимаешь в штыки, нос воротишь. Хмуришься. Твое упрямство не дает тебе нормально жить.
Нормально? Я даже остановилась, гневно глядя на парня. О чем ты говоришь? Как можно нормально жить в этом хаосе? Это не жизнь, это какое-то безумие. За прошлый год я потеряла троих близких мне людей. Единственных близких. У меня никого не осталось. Я, может, и жить не очень-то хочу
Я заткнулась и посмотрела на дорогу. Упрямо пошла вперед. Дурацкий разговор. И дурацкий Алекс. Чего он лезет ко мне? Пытается загладить свою вину? Мне это не нужно.
Эни, жизнь продолжается, снова заговорил он, догоняя меня. Ты просто боишься. Боишься жить. И боишься умирать. И висишь в этом пограничном состоянии. Не позволяешь себе никаких других чувств, кроме обиды, злости и ненависти.
У меня были чувства, еле сдерживая слезы, ответила я. Были! И они никуда не делись. Джейк, может быть, выжил. Я
Алекс вдруг схватил меня за плечи и сильно сжал. Я плохо видела его. Слезы застилали глаза. Я моргнула. По щекам заскользили капли.
Хватит! Его нет.
Он отпустил меня и ткнул пальцем в сторону моего дома. Быстро кивнул.
До свидания, Эни.
Алекс быстро пошел обратно, а я долго смотрела ему вслед, кое-как борясь с желанием еще больше разреветься.
Глава 4
Стоило Алексу уйти, как я пожалела, что не задала ему вопросы, мучившие меня. Он видел столько жестокости, столько войн, убийств и зверств, так почему считает, что нам стоит держаться за этот мир? У него есть семья? Есть любимые люди? Наверное. Он пытается спасти меня. Хотя я этого не просила. Возможно, чувствует угрызения совести за то, что лишил меня отца. Лишил семьи.
Я работала почти без выходных, но меня это совсем не напрягало. Так даже лучше. Может быть, работа и есть смысл моей жизни? Я лечу людей. Это благородно. Это важно. Да, наверное, в этом мое предназначение.
Как-то вечером, на доске объявлений у выхода из госпиталя, я заметила приколотый листок. Крупными буквами было выведено слово «объявление». Набирался медперсонал для полевого госпиталя. Я заинтересовалась, прочитала текст еще раз. Рядом остановились две женщины мои коллеги. Изучили объявление и испуганно переглянулись.
Чего вы? удивилась я, глядя на такую реакцию.
Одна тяжело вздохнула и махнула рукой, вторая пояснила:
Это же ясно, Эни. Военные действия близ города, много раненых, полевой госпиталь. Соображаешь? Война не обошла Форт-Террено стороной. Муж рассказывал, что Бридж захватили. Правитель Джорджтауна просто какой-то кровавый диктатор. Вроде бы он даже не военный. Псих. Местных жителей лишили половины пайка, представляете? Если нас ждет та же участь, могу сразу сказать половина жителей умрет голодной смертью.
Значит, нужны врачи для раненых на поле боя? уточнила я.
Женщины угрюмо кивнули и поспешно скрылись в госпитале. Я медленно шла домой, размышляя. Я никогда не была за пределами Форт-Террено. Там наверняка полно зараженных зверей, бродят мутанты Опасность. Джейк не вернулся домой. Его убили. Ведь если бы он выжил, то обязательно вернулся бы ко мне.
Значит, нужны врачи для раненых на поле боя? уточнила я.
Женщины угрюмо кивнули и поспешно скрылись в госпитале. Я медленно шла домой, размышляя. Я никогда не была за пределами Форт-Террено. Там наверняка полно зараженных зверей, бродят мутанты Опасность. Джейк не вернулся домой. Его убили. Ведь если бы он выжил, то обязательно вернулся бы ко мне.
На следующее утро я стояла у кабинета, в котором записывали добровольцев. Кроме меня на стуле у окна сидел мистер Ноллан. Невероятно опытный врач, но с ужасным характером, о котором слагали легенды. Он был довольно худощавым, среднего роста, светло-русые волосы поредели и оголили макушку. Он вдруг закинул ногу на ногу и вытащил сигарету.
Ты записываться? хмыкнул он, оглядывая меня с ног до головы.
Да. Вы тоже?
Он закатил глаза и сунул незажженную сигарету в рот.
Придется. Кому-то же нужно ехать. Желающих, как видишь, больше нет.
Почему? нахмурилась я.
У многих семьи. Да и кто захочет покидать безопасное место, уезжать в дикий лес и таскать раненых с поля боя. О-о, чего-глаза-то такие испуганные стали? Все, пропал запал?
Нет, не пропал, упрямо покачала я головой, хотя его речь произвела впечатление. А вы что же, без семьи?
Мистер Ноллан помолчал. Я знала, что он был замечательным хирургом, и, конечно, кому, как не ему, ехать в полевой госпиталь. Из меня хирург так себе Опыта слишком мало.
Извините, опомнилась я. Это не мое дело.
Ну почему же, ответил он и вдруг встал, подошел ко мне. Я отвечу. Раз уж нам, похоже, придется работать бок о бок, должны же мы что-то знать друг о друге. У меня была жена. Умерла пять лет назад. Сын давно вырос и, естественно, стал военным. А теперь ты рассказывай.
У меня никого нет. Родители погибли год назад.
Твой отец заразился, кивнул мужчина. Ты чудом выжила. Я слышал эту историю. С матерью что?
Сердце, кратко ответила я. Со смерти отца прошло всего три месяца.
Мистер Ноллан кивнул и посмотрел в окно. Затем снова перевел взгляд на меня.
Я помню тебя. Ты присутствовала среди студентов на операции, которую проводил я. Из вашей группы еще кто-то в обморок грохнулся. Не ты.
Нет, конечно. Но, если честно, операции я делала редко. Мой профиль терапия
Забудь об этом. Нет никакого профиля. Мы должны уметь все. Или ты думаешь, что в разгар военных действий к тебе кто-то приползет с насморком? Нет, дорогая. Готовься много оперировать.
Вот тут я правда испугалась. Я не смогу. А если рана будет настолько ужасной, что придется
Да-да, кивнул мистер Ноллан, вглядываясь в мои глаза, вот все, о чем ты подумала, обязательно будет. А на что ты рассчитывала, Эни? Зачем вообще пришла записываться?
Я просто хотела чем-то помочь раненым.
Я тебя натаскаю, кивнул мужчина, и в этот момент раздались торопливые шаги.
Вскоре мы увидели мисс Фрост. Высокая, стройная женщина чуть за сорок, в элегантной юбке и белой блузке. Похоже, эти вещи сохранились еще из той, прошлой жизни. В наше время такое не шьют. Я покосилась на свои черные джинсы. Они попали ко мне прямиком из маминой молодости, и были сшиты еще до времен глобальной катастрофы.
Эни? удивилась она. Что ты тут делаешь?
Записываюсь в полевой госпиталь.
Ты с ума сошла? нахмурилась она. Тебе там делать нечего. Кровь, муки и смерть. Молодой девушке вовсе незачем портить себе жизнь такими страданиями.
Хватит отговаривать молодежь, встрял мистер Ноллан. Лишние руки нам не помешают. А ты, Виктория, неужели тоже решила записаться?
Женщина смерила доктора не очень приветливым взглядом. Он же смотрел на нее с интересом.
Да, решила. Хотя, если работать придется под твоим руководством, Оскар, то, вероятнее всего, я передумаю.
Ерунда. Ты же знаешь, что я гений.
Может, и так. Но ты давно чокнулся.
Итак, что мы имеем: блестящий хирург, опытный анестезиолог и молодой терапевт, подвел итог Ноллан. Маловато будет.
Нас, наконец, записали, и мы вместе вышли на улицу, где замерли около ворот госпиталя. Руководство оценило наш добровольный порыв, но оставшихся специалистов будут набирать принудительно.
Что ж, увидимся через четыре дня, повесив ремешок сумки на плечо и поправив очки, сказала Виктория.
Вот еще, фыркнул Оскар. Завтра чтоб были у меня. Нам нужно сработаться. А Эни совсем еще неопытная. Завтра удаляешь аппендицит у моего пациента.