Вообще-то, когда я с ней занималась, то не обращала внимания на нумерацию Хотя для меня самой это новость, для чего книгу-то понадобилось рвать?
Вот уже действительно, согласилась Елена. Мне, знаете, что интересно, то что записи ведутся одной рукой Это везде вы писали?
Да, почерк мой, подтвердила приемщица. Только что в этом интересного? удивилась она.
Ну, как же? не согласилась с ней следовательша. Вы мне сами сказали, что поступили сюда в 81-ом году, а книга заполнена вашей рукой с 18 апреля 1975 года Вы что же, прежде, чем вести записи на работу в свою бытность, переписали из старой тех, кто поступил до вас на работу в течение шести лет?!
Ах, вот оно что!.. в лице Ларионовой отразилось секундное замешательство. Наклонившись над книгой, она полистала несколько первых страниц, будто удостоверилась, действительно ли заполняла все с самого начала. Да, почерк мой, и по логике значит, что переписывала. Думаю, что делалось это мной по глупости она помолчала, открыто обдумывая причину тогдашнего поступка, и наконец сказала: Прежняя книга, видимо, истрепалась, и я решила проявить инициативу и блеснуть аккуратностью. Молодая была! двумя словами подытожила она смысл сказанного, переступая при этом с ноги на ногу.
На лестнице, ведущей с нижнего этажа, показался Яснов. Преодолев последнюю ступеньку, он напрямую направился к женщинам.
Виктор Палыч, посмотрите! Лена прихлопнула книгу ладонью, а сама вновь обратилась к Ларионовой: Лида, вспомните, пожалуйста, куда подевали прежнюю книгу регистрации?
Помнить о таких вещах приемщица усмехнулась, и в уголках ее глаз собрались морщинки, а лицо как-то враз поблекло.
А кто не знает особенности человеческой памяти! воскликнула Обручева. Иногда мы забываем о крупных событиях и порой помним о незначительных моментах. Вы согласны со мной?
Поскольку Ларионова промолчала, Лена вздохнула и добавила:
Ну не помните, так не помните.
Здесь не хватает двух листов, вслух проговорил Яснов, а точнее, одного двойного, и таким образом отсутствуют 95-я, 96-я, 121-я и 122-я страницы. Хм довольно занимательно! На 94-ой странице записи оканчиваются декабрем 1982-го года, на 97-ой они начинаются тоже декабрем, но уже 1983-го. Вы, девушка, можете позаниматься пока личными делами, обратился он к Ларионовой.
Приемщица понимающе кивнула и тотчас направилась на первый этаж, а подполковник сказал:
По-моему, ты зацепила интересную деталюшку, не правда ли?
Я с сомнением отношусь к тому, кто быстро цепляется, пошутила Лена.
Полистаем дальше, не воспринял шутку Яснов, поглощенный множеством мыслей. На 120-ой странице последняя запись от 24 октября 1986-го года, а на 123-ей она начинается 3 января 1988-го. То есть в первом случае из поля зрения выпадает весь 1983 год, а во втором и того больше. Если предположить, что преступников интересовали записанные на этих страницах фамилии, то нам придется их выяснить. Какая-то нелепость и только! Разве просто бумага кому понадобилась, чтобы чего-нибудь завернуть?
Я в этом глубоко сомневаюсь, проговорила Обручева. Здесь вместе с этой книжечкой всплыла странная вещь Ларионова работает с 81-го, а книга ведется ее рукой с 18 апреля 1975 года! подбросила она ему информацию для размышления.
Оч-чень любопытно. И как же она объясняет сей факт? живо откликнулся начальник угрозыска.
Да никак! Молодая, говорит, была, глупая!
М-да подполковник почесал затылок. Давай попробуем поискать ту старую книженцию. Надо поговорить с бухгалтершей и Лесковым и подкинуть мыслишку Никишкину насчет этой книги. А теперь слушай отчет по первому этажу, только пошли, спустимся вниз.
Когда они оказались в кладовке, Яснов заговорил вновь:
Вот смотри, канистру с олифой стянули со стеллажа, со средней полки это мне подтвердил Лесков. Никаких дрелей, электродвижков и тому подобного дефицита здесь не хранили. Михаил Герасимович вторично просмотрел все свое хозяйство и утверждает, что кроме того, что уже нам известно, из учреждения ничего не пропало. Следовательно, когда взломщики проникли сюда, они сняли со стеллажа канистру с олифой, поставили ее к дверным петлям, чтобы она не позволили им как следует распахнуть эту самую дверь. А тогда и причина оставленных нам улик в виде волокон с одежды выглядит абсолютно естественной.
То есть нам технически кого-то засвечивают? Елена вскинула брови.
То есть нам технически кого-то засвечивают? Елена вскинула брови.
Выходит, что так.
В проеме показался подполковник Никишкин:
О чем спор, ребята? А я вот решил размяться Ну и порадовать вас заодно, что в бухгалтерии исчезли все платежные документы за 83-ий год.
Фью-ю присвистнула Лена. А у нас листы из книги поступающих на работу пропали, и тоже за 1983 год!
Пожалуй, делать внизу больше нечего, проговорил Яснов, осматриваясь по углам при выходе из кладовки еще раз. В это время он и заметил, что между стеной и стеллажной стойкой валяются подозрительные обрывки бумаг. Виктор Павлович нагнулся, вытаскивая измятые исписанные листы. Никишкина это находка не заинтересовала, и он ушел опять в «свою» бухгалтерию, зато сам Яснов и Елена очень живо закопошились на первом же подоконнике, расправляя куски измятой бумаги. Ими оказался исчезнувший лист со страницами 95-96. Облазив внизу, и кроме кладовки, все закутки, второй части злополучного двойного листа они так и не обнаружили.
Ну и дела! на сей раз Яснов не то, чтобы почесал затылок, как иногда это делал в момент крайней озадаченности, но и буквально поскреб его. Зачем, спрашивается, его вырывали, и где вторая половина? Если их интересовали 121-ая и 122-ая страницы, то им что, так трудно было забрать весь лист целиком? Та-ак Преступники опять подкидывают нам улики против самих себя!
Вот именно. Кто-то запутанно и тонко, однако в конечном итоге умело и доходчиво выводит на нас нужный ему след, поддержала его Лена. Прямо как в занимательном детективе! Что ж, с этой страницы я сплясать и попробую.
Уже находясь на втором этаже, они пришли в кабинет Лескова. Начальник сидел у окна и читал «Огонек» любимый журнал Обручевой. При их появлении Михаил Герасимович отложил журнал и сказал:
Я разрешил Ларионовой на полчасика отлучиться: она на сегодня договорилась о встрече с закройщиком новое платье собирается себе справить. Уехала на своей машине и скоро вернется, пояснил он.
Ничего страшного, Михаил Герасимыч! успокоила его следовательша. Вы и так оказали нам любезность в свой выходной! Да, Михаил Герасимыч, я заметила, что вы зачем-то сдвигали шкаф? неожиданно спросила Елена. Она хорошо помнила, как вчера стоял этот шкаф. Его никто из сотрудников не трогал, лишь один раз заглянули внутрь: там находились три большие стеклянные колбы в виде древних сосудов. Сосуды были пусты, а полки, на которых они размещались, покрывал солидный слой пыли без малейшего намека на то, что к нему когда-то прикасались.
Ах да, действительно! оживленно встрепенулся Лесков. Лида мне сказала, что в книге поступающих на работу вырвали какую-то страницу Она считает, что вы не там ищете.
Она так и сказала? удивилась Обручева.
Так и сказала. Но простите, товарищи, я тоже ведь так считаю. Бог с ней, с этой страницей! Кто вас интересует? Я здесь работаю начальником уже пятнадцать лет и совсем не страдаю склерозом. А если про кого забуду, мы все равно установим его данные по другим бумагам. Вот! Михаил Герасимович протянул Лене какую-то амбарную книгу, которая до этого лежала на стуле с ним рядом, прикрытая другим «Огоньком». На обложке просматривалась полузатертая чернильная надпись: «Регистрация поступающих на работу. 1970-1983 гг.»
Спасибо, Михаил Герасимыч, удружили! она улыбнулась. Мы как раз и намеревались спросить вас об этой книге Где вы ее отыскали?
Если бы Лида не завела о ней разговор, сам бы я, конечно, не вспомнил, а так вот взял, да и вынул из-под этого шкафа! с видом победителя объяснил Лесков. Она не один год служила этому шкафу вместо задних ножек.
А сама Лида что, не знала, где она находится? спросил подполковник, одновременно вглядываясь в уже перелистываемые Леной страницы.
Зачем ей помнить про всякий утиль, у нее и без того работы по горло! Просто я в свое время передвигал этот шкаф и сломал задние ножки, а тут и попалась под руку ненужная книга. Я-то знал, что Лидка себе новую завела, разговорился начальник, а в душе подумал: «Чепухой занимаются следователи! Сами не знают, что ищут, так хоть создают видимость работы. Особенно это зеленоглазая красавица. Молодая! Ей за ухажерами надо бегать, а она здесь, да еще в выходной!»
Михаил Герасимыч! не отрываясь от книги, обратилась зеленоглазая. Вот если бы вы не вспомнили про эту книгу, то что, так бы и восстановили по памяти пофамильно всех, кто и когда работал? Ну ладно, вы еще говорили, что это можно выяснить и по другим бумагам Хорошо, если бы так, но у нас, к сожалению, нет такой уверенности. Вы в курсе, что из бухгалтерии исчезли все платежные документы за 83-й год?.. То-то же! Так где гарантия, что та же участь не постигла и другие интересующие нас документы? Обручева оторвалась от книги поступающих на работу и подняла на Лескова вопрошающие глаза.