Послушайте. Вы и в самом деле считаете, что это требовало чрезвычайной и неотложной встречи? едва скрывая возмущение, произнесла Анна.
Нет, ответил он, не разгибаясь. У меня ещё два вопроса.
Наконец, стихотворец выбрался из-под стола, развернул газетную обёртку и протянул Анне книгу. На обложке крупными буквами было выведено: «В.В. Тишейко», а ниже, чуть мельче «Избранное». Под броским заголовком фотография с изображением берёзок и синей глади пруда.
Уважаемая Анна Денисовна, примите в знак признательности и с надеждой на сотрудничество, начал заученно её вечерний гость.
Анна сухо поблагодарила и положила книгу на край стола, давая понять, что она готова выслушать его вопросы.
Помнится, на сходе граждан вы озвучивали развитие туризма и народных промыслов в районе и в нашем селе.
Да, действительно, мы разрабатываем туристический кластер, где Гусевке отдан приоритет: два православных храма, сохранившиеся объекты архитектуры девятнадцатого века, археологические памятники, природные достопримечательности Почему Вы об этом вспомнили?
Мой зять хотел бы взять в аренду озеро Бобровое, вместе с островом и частью берега. Мы могли бы там разместить летнее кафе, ведь надо же где-то туристам харчеваться. А на острове организовать базу по прокату водных велосипедов, катамаранов, пляж для купания обустроить.
Вы же знаете, что озеро с окрестностями находится на территории национального парка. Какая аренда? Ваш второй вопрос?
Одно дело, если мы будем хлопотать, другое, если Вы за нас попросите. Мы в долгу не останемся, сами знаете, тем более, осилить такой проект нам одним не под силу. Дайте кредит миллионов пятнадцать с рассрочкой лет на десять. Мы люди благодарные, сами знаете, продолжал гундосить проситель.
Анне захотелось вышвырнуть его из кабинета за скользкие намёки, за дёргающийся левый глаз, который она должна была, видимо, воспринимать как дружеское подмигивание. Ей жутко захотелось выйти самой и спуститься в туалетную комнату, чтобы тщательно оттереть руки с мылом, но она лишь сказала:
Я не обладаю правом вам отказать. Пишите заявление, мы рассмотрим и о результатах сообщим.
Спасибо! Спасибо, большое, Анна Денисовна. Буду очень благодарен! Век буду помнить! расшаркивался и очень громко восклицал Тишейко, пятясь к двери.
Она присела за стол. До видеоконференции оставалось пятнадцать минут. Внезапно погас верхний свет, погружая кабинет во мрак, лишь окна мерцали призрачным вечерним светом. «Снова на подстанции проблемы», устало подумала Анна. Через несколько секунд свет вспыхнул, на пороге стояли два незнакомых ей молодых человека.
Вместо слов приветствия, один из них подошёл к столу, положил перед Анной бумагу и бесцветным голосом произнёс:
У нас санкция на обыск помещения, попрошу вас оставаться на месте. Пригласите понятых.
В дверь вошли секретарь и один из заместителей с белыми от волнения лицами.
Есть ли в вашем кабинете вещи, иные предметы, которые бы вы хотели предъявить добровольно? всё так же бесстрастно продолжил молодой человек.
Анна изумлённо молчала.
Нет? Тогда приступаем.
Один из стоящих у двери распахнул дверцы шкафа. Тот, кто предъявил ей постановление на обыск, подошёл к столу:
Ваша книга?
Да. Нет. Это подарок.
«Бесцветный» взял книгу в руки. Она раскрылась, и из неё оранжевой лентой полились на стол пятитысячные купюры.
Анна Денисовна, вы задержаны по подозрению во взятке.
Он достал откуда-то из-за спины наручники и потребовал у Анны протянуть руки.
Оренбург. 20 мая 2023 г.
Послушай, дружок! Я тебе в десятый раз втолковываю, что у нас издание, освещающее события светской жизни: местные звёзды, их быт, отдых, романы; новости от кутюр, какой пеньюар этим летом в тренде. Мы пишем о том, кто с кем живёт, дружит, ссорится, как прошли майские корпоративы, и кто голышом станцевал на столе, в конце концов, кого забыли в шкафу и закрыли квартиру на два сложных замка! Ну, что тут не понятно?! Зачем мне этот завод и его выбросы, скажи на милость? Не хватало мне ещё головной боли разбираться с этой мафией. Ты мне ещё предложи прифронтовые сводки на передовице разместить!
Геннадий молчал. Он за всё время утреннего монолога не произнёс ни слова, лишь теребил собачку на молнии. В итоге, скрутил её и держал в кулаке, не зная, что ему делать дальше. Не с собачкой, а с материалом, который он принёс главреду, а тот, в свою очередь, отказывался его публиковать.
Он перешёл в еженедельник из головного издания сразу после Нового года. Формат еженедельника «Жёлтый утёнок» предполагал «жареные» факты, события на грани фола. Ипотека пожирала все его доходы, а здесь, в отличие от газеты, платили значительно больше, но, соответственно, и работы, и рисков было тоже, хоть отбавляй.
Что ты молчишь? Я давал тебе целых две недели. Мы сделали прошлый выпуск без тебя, а ты мне срываешь следующий номер, начальник, заложив руки за спину, вышагивал по маленькому кабинету. Ругался он как-то беззлобно и неохотно, и не потому, что не хотел, а потому, что не умел. Редакционный народ его не боялся, но, при этом, уважал за профессионализм и отзывчивость.
Геннадий принял решение не перечить, а когда шеф спустит пары, выложить на стол аргументы, которые он считал крайне убедительными и весомыми.
Как ты себе представляешь соседство своего расследования на полосе или развороте с мальдивскими пейзажами этой певички, как её, Жужжу?..
Жужу, поправил Геннадий, не поднимая головы.
Что? Да какая разница?! Жужжу, Жужу, о чём это я говорил?
О мальдивских пейзажах, напомнил Гена.
Ну вот, Жужу и твоя труба! Как ты себе это представляешь? Или вот ещё: полгорода обсуждают, настоящий ли сапфир на колье Иветты
и моя труба, продолжил Геннадий. Он почувствовал, что его терпение тает и пора переходить в наступление.
Редактор внезапно остановился и пристально посмотрел на него:
Может быть тебе вернуться в «Городские новости»?
Иван Палыч! Это будет убойный материал, Генка поднялся со стула. Я Вам гарантирую, еженедельник будут носить в нагрудном кармане и передавать друг другу, как в старые добрые времена. Его зачитают «до дыр», и мы получим сотни, а может и тысячи сообщений с просьбой о дополнительном тираже. О нём заговорят на телевидении и будут репостить в социальных сетях. Этот завод уже вот где у людей сидит, Геннадий ребром ладони провёл себе по горлу. Эта статья равносильна открытой форточке, сквозь которую сквозняк правды задует печи этих сраных труб.
Тебя бы в напарники к товарищу Бендеру, Нью-Васюки строить. Ох, как бы нас самих через эту форточку не сдуло. Ну ладно ты, а мне-то за что эти страдания? редактор плюхнулся в своё кресло.
Ставим материал?
Иди уж, Иван Павлович обречённо махнул рукой. Куда от тебя денешься.
Геннадий, потирая руки, с довольной улыбкой на лице, аккуратно прикрыл дверь кабинета. С нынешним редактором «Жёлтого утёнка» он был знаком с незапамятных времён, когда они, два закадычных друга, отправились из заводской многотиражки покорять областную столицу. Слава об их злободневных репортажах перешагнула границы одного из дальних районов. И вот, по вызову центрального губернского издания, они были приглашены на собеседование, как молодые и даровитые корреспонденты. Гостиницу на окраине города выбирали вдвоём из-за низкой цены за проживание и достаточным количеством свободных номеров.
Понятное дело, как не обмыть это событие. Ребята заселились в номер и уже через полчаса шагали к ближайшему вино-водочному магазину. Как известно, водка без пива деньги на ветер. Докупили какой-то снеди в продуктовом, разложились за журнальным столиком: между первой и второй промежуток небольшой. Затем ещё не по одной. Генке, в ту пору пока неженатому, захотелось музыки и женской ласки, и он отправился в поисках приключений по полупустынным коридорам их временной обители, а когда вернулся, держа под мышками двух девиц, Ванька уже спал. Растолкать его, как они не старались, так и не смогли. И вынужден был Геннадий всю ночь развлекать барышень, между делом, периодически спускаясь вниз, чтобы докупить спиртное у запасливых таксистов, дежуривших на площадке перед гостиницей. К пяти утра, втроём на одной кровати, все угомонились.
Выспавшийся и, относительно, трезвый Иван проснулся, памятуя о генеральной задаче явиться на собеседование, попытался привести в чувство друга. Задача для него оказалась непосильной, и он один уехал на встречу со светлым журналистским будущим. Вернулся скоро и не с пустыми руками. Обмывали новую должность товарища ещё полтора суток, возвращаясь домой с опухшими рожами и пустыми карманами: Ваня для скорых сборов в областной центр, Генка в серые будни заводской газеты, да ещё без лучшего друга. Примерно через полгода они воссоединились, правда, в разных, на ту пору, изданиях.