Никто не любит Вика, вздохнул Ториус, то ли смеясь, то ли серьезно.
Будто всех нас кто-то любит, Флэк задумчиво смотрел в сторону окна.
Да никто же не мешает вам обзавестись семьей или любовницами, чтобы вас любили. Вы не связаны обетом безбрачия, как я, Монах принялся разглядывать свои кресты.
Ты прекрасно знаешь, что для этого придется вести двойную жизнь, как вон тот рыжий пьянчуга. К чему вообще обсуждать это? Лицедей прошёл по комнате и направился к выходу. Вот Флэк мог бы попробовать, он больше всех нас похож на нормального человека.
Как ты себе это представляешь? Постоянно врать? Бояться за свою семью? Флэк напрягся. Такие разговоры происходили довольно часто, и он ужасно их не любил. Я жил в такой семье, но моя мать знала о том, чем занимается отец. И не скажу, что эти знания легкий груз. Она боялась и за него и за меня. Мы жили обособленно, часто переезжали. В этом нет ничего хорошего. Если ты выбрал путь Воина, то иди этим путем до конца. Будь верен ему и не разменивайся по мелочам.
Ну-ну, зачем так нервничать, Флэк? Ториус тоже встал и пошёл к двери. Никто из нас не выбирал этот путь. Кроме тебя, может быть. Поэтому ты не видишь других вариантов, ибо рос как наследник, правопреемник. А у всех нас другие истории. Но, могу сказать за себя, уж лучше такая жизнь как у меня сейчас, чем та, которой я жил до этого.
Ладно, прекращайте. И так день не самый приятный выдался, а вы ещё и темы поднимаете острые, Лицедей подошёл к Оливеру, успевшему задремать, прислонившись к стене, и стал поднимать его. Давайте отнесем его наверх и поедим наконец-то, я жутко голоден.
Ронг, может, поведаешь нам заодно, что там в правящих кругах происходит? Флэк тоже подошёл к Оливеру и взял его за ноги.
Лицедей ничего не ответил, схватил Всадника под руки и вместе с Флэком понес его наверх по лестнице. Монах медленно шёл за ними, позвякивая крестами. Лестница круто заворачивалась, уводя их на третий этаж, а потом и на четвертый. Вдоль стен горели редкие светильники, от чего всё вокруг приобретало мистический и таинственный вид. Подняв Оливера в комнату, Флэк и Ронг бросили его на кровать и вышли, оставив дверь открытой. Спускались молча, каждый думал о своем. Флэк хотел есть и спать, Монах задумчиво беззвучно шевелил губами, словно читал молитву. И только Лицедей мрачно смотрел на спины товарищей, забыв и о голоде и о сне.
Кухня располагалась на первом этаже, под гостиной. Окна были только с одной стороны на реку, совсем крошечные, узкие, как бойницы. Освещалась кухня огромными лампами, развешанными под самым потолком. Вдоль глухой стены, с противоположной от окон стороны, располагались холодильники, выкрашенные в тот же цвет, что и всё вокруг серый, с металлическим блеском, унылый и незаметный. Ближе к окнам стоял длинный черный стол и разномастные стулья. Воины разбрелись по кухне, каждый готовил для себя, перемещаясь от холодильников к рабочим поверхностям. Никто не разговаривал, слышно было только, как стучат ножи по доскам, как стучат подошвы об пол и как ударяются друг о друга кресты Монаха. В таком же безразличном молчании мужчины сели за стол. Ториус открыл бутылку вина и налил себе в бокал, задумчиво наблюдая, как темная красная жидкость льется тонкой струйкой.
Интересно, что за вести понёс Ворон на границу, пробормотал Монах, ни к кому не обращаясь, и начал жевать свой скудный ужин, запивая вином.
Никто ему не ответил. Напряжение росло, питаясь мрачным настроением ужинающих.
Ронг, может, расскажешь нам хоть что-нибудь? после долгих десяти минут тишины не выдержал Флэк.
Было бы что рассказывать. Я и сам мало что знаю. Но раз уж разговор зашёл о происходящем Лицедей помолчал, хочу уйти в отставку.
Как?! Монах даже перестал жевать.
Возраст уже не тот, чтобы заниматься такой ерундой. Все эти превращения, общение с элитой. Устал я от них, столько сил угробил, хочу пожить нормально.
Ты же не многим старше нас всех, рановато бросать работу, Флэк осторожно положил вилку на стол. Воины уходят чаще всего вместе, сложно встроить в нашу устоявшуюся компанию кого-то нового. Не так уж и долго осталось потерпеть.
Сколько? Не год, и не пять. Минимум десять-пятнадцать лет ещё работать придется, если не уйти сейчас. А лучшего момента для отставки может и не быть. Временное затишье, отсутствие серьезных проблем вы успеете получить хорошего товарища и научить его всему, что нужно.
Ты смеешься?! Флэк бросил злобный взгляд на Ронга. Это сломает всю систему. На тебе самая простая и чистая работа. Веди беседы, узнавай как и чем можно помочь, посодействовать. Передавай информацию куда положено и всё. Ни тебе скитаний по грязным городам, ни задержаний и сражений, вообще ничего лишнего. Тебе и семью без проблем можно завести, ходи на встречи, как на работу и всё. Считай, никакой двойной жизни. Даже с родителями и другими родственниками можно встречаться.
Флэк! Давай не будем обесценивать труд друг друга. Ты головорез, поэтому тебе кажется, что моя работа лёгкая. А попробуй-ка повертись среди этих зажравшихся богатеев? Они же все через одного жадные, избалованные и ушлые. Никогда не упустят своего, власть в их руках. Одно неверное слово или взгляд миллион проблем. Да и сам Правитель тоже не подарок. Думаешь, я знаю, как он выглядит на самом деле? Боюсь, что даже его жена не знает этого. У меня в голове сотни, нет, тысячи имен, историй, цифры, лица. Всё надо помнить и применять в нужный момент. К одному я прихожу как высокий стройный юноша, потому что он любит таких, к другому, как престарелая старуха, потому что он уважает возраст и доверяет всяким колдуньям. Да что говорить
Но согласись, тебе неплохо платят за эту работу. Гораздо больше, чем всем нам, Ториус допил третий бокал.
А зачем мне эти деньги? Что я с ними могу сделать?
Построить хороший дом за городом, чтобы было, где жить в отставке. Нашёл бы хорошенькую девушку, женился и поселил бы её там. Навещал по выходным. Пусть бы она тебе нарожала таких же маленьких лысых лицедейчиков, а? никто не понял, говорит Монах серьезно или смеется над Ронгом.
Да-да, наш праведник совершенно верно говорит. У тебя есть шанс на простую жизнь, а ты не хочешь им воспользоваться. Если ты сейчас уйдешь, то ничего этого не будет. Прозябание в грязи тебя ждёт, в лучшем случае, Флэк активно закивал, от чего его чёлка закрыла и второй глаз тоже.
С вами невозможно разговаривать! Стареете, что ли, Ронг встал, громко отодвинув стул.
Ну, так говори нормально, а не провоцируй! Чего тебе стоит поделиться с нами информацией, а не сбегать, как крыса с тонущего корабля? Что задумал Правитель? Говори! Флэк вскочил, схватил Лицедея за шею и приблизился к его лицу, сверля яркими голубыми глазами.
С-с-странник! Ты чего? Ториус с испугом в глазах смотрел на товарища.
Надоело, что этот умник держит нас за дураков! Только глухой не слышал, о чем говорят в городах и за их пределами. Не удивлюсь, если нас специально держат в неведении. А этот лысый, Флэк ещё сильнее сжал шею Лицедея, подставляет друзей молчанием. Хоть бы намекнул! Но нет! Он заигрался в особо важную фигуру, приближенную к правящим кругам. Ты думаешь, Ронг, что имеешь большое значение, но ты ошибаешься! Ты пешка, рядовой Лицедей и не более того. Сколько их было до тебя, столько же будет и после. А вот получить вместо друзей врагов очень просто. И тогда ты будешь зажат между двух огней.
Ты угрожаешь мне, Флэк? прохрипел Лицедей.
Нет. Констатирую факт. Скрывая от нас то, что мы должны знать, ты подставляешь и себя тоже. Даже Вик лучше тебя. Он хотя бы честный, хоть и
Что? Ем мертвечину? Вы сегодня решили меня затравить этой темой? голос Вика заставил всех вздрогнуть. Он стоял в дверях и отряхивал с себя черные перья, они падали на пол и превращались в пыль.
Флэк отпустил Лицедея и отошёл в сторону. Ронг с облегчением опустился на стул и стал развязывать галстук, лицо его всё ещё было багровым, а лысина взмокла. В комнате повисла тишина, зловещая, как тишина на кладбище, ничего не обещающая, но пугающая. Ссоры и даже драки случались между Воинами не так уж и часто, больше происходили словесные перепалки. Люди, замкнутые друг на друге, живущие вместе по необходимости, всегда найдут из-за чего поругаться. Контакты во внешнем мире ограничивались только рабочими моментами речи о свободном общении не было, хотя никто не запрещал Воинам вести двойную и даже тройную жизнь. Но сами они выбирали из года в год, из поколения в поколение один и тот же максимально закрытый образ жизни. А с тех пор, как должности перестали быть наследуемыми, вопреки ожиданиям, Воины стали жить ещё более обособленно, отчасти потому, что исчезла необходимость иметь наследников.
Вик закончил отряхиваться, прошёл к стулу и опустился на него, закинув ноги на обеденный стол. Ториус брезгливо посмотрел на него и подвинул свою еду поближе, подлил ещё вина и продолжил ужинать так, словно ничего не случилось. Лицедей всё ещё не мог отдышаться и с опаской смотрел на Странника, его вообще побаивались все Воины непредсказуемый, с раннего детства воспитанный для своей роли, жестокий и очень сильный.