Не дождавшись продолжения речей, устав от громкой музыки, люди в полном недоумении потихоньку расходились, вспомнив о своих делах. Утреннее сообщение огорошило всех, никто не представлял, что же будет дальше.
Яков, вернее Яшка, тогда он был школьником-семиклассником, с открытым ртом отошел от динамика и, забыв, что шел в магазин за хлебом, помчался обратно домой.
Вы слышали? Коммунизм наступил! открыв входную дверь, заорал запыхавшийся Яшка, промаршировавший семь лестничных пролетов.
Какой коммунизм? Что ты несешь? всполошился отец, бросив в раковину недомытую тарелку и вытирая мокрые руки о спортивные штаны.
Полотенце не видишь, что ли? закричала мать, Яша, чего ты пыхтишь как паровоз?
Не кричи, женщина. Слышишь, коммунизм наступил, отбрил ее отец и, смеясь, потрепал сына по вихрастой макушке:
Коммунизм говоришь? Вот, мать, шутник какой вырос. Первое апреля никому не верю! Молодец, ну просто слов нет! Это же придумать такое! Юморист!
Папа, я не шучу! При чем здесь первое апреля?
Внимательно посмотрев на сына, отец поинтересовался:
Так какой там коммунизм наступил?
Какой-какой? Коммунистический! Новости слушать надо. На улице в динамике объявили только что, ответил раскрасневшийся Яшка.
Вот, коммунизм наступил, а мы как всегда ничего не знаем, злорадно посмотрела на отца мать. А все ты! Не включай телевизор, не смотри ерунду! передразнила она мужа.
Любочка, не расчесывай мне нервы! Чему ты радуешься? отец обнял жену за плечи и добавил:
Еще неизвестно, что этот коммунизм нам принесет.
Папа, ну ты даешь! Как что это светлое будущее, и оно пришло!
Люба, ты посмотри на этого патриота. Радуется коммунизму, как дяде родному, с удивлением произнес отец.
Выбегая из квартиры, Яшка крикнул:
Я за хлебом, забыл купить! Пап, позвони диспетчеру, там что-то с лифтом.
Не работает?
Да что-то с дверью непонятное. Пусть посмотрят.
А дальше все закрутилось и завертелось, и было абсолютно непонятно за что привалило счастье населению этой страны.
В пятнадцать ноль-ноль в теле и радио- новостях объявили об отмене денег с завтрашнего дня. Это значило, что все, что есть в магазинах, отныне становилось бесплатным. Но так как мышление теперь у всех коммунистическое брать надо по совести, то есть в запас не хватать. Единственное правило иметь с собой паспорт, чтобы был виден состав семьи, справку с места работы или учебы, пенсионное удостоверение, потому как заповедь социализма «Кто не работает тот не ест!» никто не отменял.
Новость шокировала народ. Как жить без денег? Разве такое возможно? Всякое бывало в этой стране, но чтобы вот так взять и оставить народ без копеечки да это же просто «Караул! Помогите!» А куда же девать припрятанные на черный день рубли? А зачем теперь на работу ходить, если денег не платят? Тысячу вопросов и ни одного ответа! Самые предприимчивые схватили кошельки и помчались в магазины за товаром мало ли, что будет завтра! Вспоминая прошлые времена, и не зная чего ожидать от коммунизма, сметали с полок в основном, хлеб, соль сахар, спички.
В понедельник население чудо-страны, получив необходимые справки, отправилось в магазины. Брали все, что видели. Трудно устоять и взять одну шоколадку, если знаешь, что денег за нее платить не надо. Рука так и тянется за второй, потом за третьей Образовались очереди в кассы из-за предъявления документов и по случаю постоянного возврата товара. К слову, вместо привычных кассирш за кассами сидели серьезные молодые люди в добротных костюмах и при галстуках. Оказалось, новое мышление работает пока не на сто процентов, и по совести мало кто отоварился, в основном нагрузились, так сказать «про запас». Молодые люди строго указывали на данные паспорта, и пристыженные обыватели несли лишний товар на полки.
Но хуже всех пришлось одиноким тунеядцам. Без справки с работы никто не собирался давать им продукты. Ни слезы, ни мольбы не помогали.
Оставьте товар и не задерживайте очередь, как автоматы повторяли несчастливцам контролеры.
Через пару дней контроль сделал свое дело люди успокоились, попривыкли и паспорт, с вложенной в него справкой, или пенсионное удостоверение стали эквивалентом денег.
Через неделю магазины приобрели обычный вид. Люди заходили в них сугубо по делу, то есть, чтобы взять необходимый товар. В промтоварных и мебельных магазинах особого ажиотажа не наблюдалась из-за скудности ассортимента. Правительство успокоило народ, пообещав исправить в ближайшее время эту недоработку.
К слову, тунеядцы пропали как класс. Засунув свои амбиции в глубокие пустые карманы, они устроились на работу. Престиж профессии значения не имел кушать хочется всем: и профессору, и ассенизатору.
Даже сосед Николаша, никогда нигде толком не работавший, промышлявший сдачей пустых бутылок, устроился грузчиком в магазин. Правда, несколько раз он приходил к родителям Якова попросить то хлеба, то соли и к соли, пытаясь оттянуть свое устройство на работу. В один не самый лучший день он появился на пороге квартиры Бероевых и, как обычно, завел свою песню:
Тетя Люба, что за жизнь настала без справки как без рук. Помогите. Дома стерильно, как в операционной. Хоть бы крошка завалялась.
Мать Якова, уставшая содержать бездельника, молча намазала маслом кусок хлеба, а когда губы Николаши сложились в трубочку для воздушного поцелуя, что являлось предвестником очередной просьбы, показала ему свой паспорт, в котором красовалась запись о единственном сыне и пристыженный Николай, поблагодарив тетю Любу за доброту, пошел искать работу. А уже к вечеру довольный сосед возвратился домой, неся заслуженную авоську с продуктами.
Начался бум поездок на юг! Билеты бесплатные! В самых сладких снах не могло такое присниться! Даже семья Якова никогда не выезжавшая дальше областного центра, собиралась в путь.
Однажды, придя с работы, отец Якова скомандовал:
Так, семья, собираемся на юг! Сегодня написал заявление на отпуск, на днях отправляемся.
Герман, ты хорошо подумал? спросила мать, а как же твои клиенты? Как заказы?
Какие клиенты-шлиенты? Люба, да когда же ты думать начнешь? Ну что мне теперь с этих клиентов? Что они мне могут дать? Закончились клиенты. Теперь все в общую очередь в государственное ателье пожалуйте, злорадно, но одновременно и с облегчением парировал отец, Ты посмотри, что вокруг делается! Симоновичи уже завтра вылетают в Крым, а Ивановы три дня назад уехали и никому не сказали, подлецы. Все втихомолку делают.
Ура-а! закричал Яков, мы едем на юг! Папа, а куда поедем?
Сынок, завтра подумаем об этом. Куда билеты будут, махнув рукой, ответил отец.
В эти счастливые несколько дней сборов на юг главным в квартире стал огромный чемодан, обосновавшийся на диване, в открытую пасть которого каждый день добавлялись очень приятные глазу вещи: кепки, шорты, шлепки, надувной круг для мамы, не умеющей плавать.
Но неожиданно южный бум потерпел крах. Неорганизованные отдыхающие, не отдохнувшие и злые, возвращались домой снять жилье, вернее жить в благословенных южных краях стало негде! Квартиросдатчики, не видя замены денежным знакам, давали приезжим от ворот поворот. Можно было брать с приезжих плату продуктами, но как-то несолидно выглядел такой бизнес. Остались, конечно, в теплых краях и родители, и родственники с друзьями, но это был уже не тот размах.
Власти в таком повороте событий ничего дурного не видели. Наоборот, без усилий был полностью закрыт теневой рынок квартирных услуг. Отдых стал полностью окультуренным только по путевкам профсоюзов. Транспорт избавился от ненужных перегрузок, а города на морских побережьях от нехватки рабочих рук. Квартиросдатчикам пришлось устраиваться на работу, чтобы не пропасть с голоду.
Чемодан убрали с дивана до лучших времен, то есть до получения профсоюзной путевки, а это значит на очень неопределенное время. Яшка еще несколько дней, глядя на ставший каким-то одиноким диван, не верил в такой облом. Все казалось вот сегодня мама опять достанет огромный чемодан, раскроет его пасть, и сборы на юг продолжатся.
За лето все устоялось и казалось, уже давным-давно никто не пользовался деньгами. Удивительно, но отмена денег очень положительно сказалась на работоспособности трудящихся. Оказалось, самое важное в жизни не деньги, а еда. Можно было достать из укромных местечек когда-то с любовью сложенные туда денежные знаки, и сходить с ними в отхожее место на большее они не годились. Да если уж быть объективным, то и для указанного места не очень-то хрустящие бумажки подходили.