И она спорхнула с этой высоты, перебирая по лестнице ножками в шпильках с такой скоростью, что Настя поймала себя на попытке найти крылья у феечки за спиной.
Зоогеография распространения мифических животных: гипотезы и факты, 1955 год, акк. Гуров. Вот уж не думала, что такие серьезные личности занимались легендами.
Запиши на мой счет, душечка. Больше совсем ничего? Придется идти в библиотеку Академии наших наук Там Алевтина, она
Феечка вдруг вспыхнула и превратилась в мегеру. Поджатые губы, строго сведенные брови, пылыхнувший недобро взгляд. Даже ножкой топнула своей крохотной очень сурово. Развернулась и исчезла за скрытой книжными полками дверью подсобки.
Алевтина ее сестра-близнец. Библиотекарь, они вечно соперничали. Сейчас точно найдет нам что-нибудь просто из вредности.
И действительно: вредности Аделаиды хватило еще на целую стопку книг, посвященных легендам об оборотнях и мифических существах всех народов. На четырех языках, включая японский.
Беринг все оплатил и заказал доставку на дом. И они двинулись дальше, выйдя из лавки через еще одну потайную дверь, выходившую сразу к скверу на Набережной Невы.
После душной тьмы лавки, пропитанной запахом пыли и древних трактатов, летнее солнце ударило по глазам, заставив Настю закрыть глаза на мгновение.
Влад, а почему вопрос этот вертелся на языке все последние полчаса, но в лавке она, по понятными причинам, задать его не посмела. Аделаида сказала мне про замужество свое? Я ведь не спрашивала.
Беринг рассмеялся, тихо пофыркивая, как умел только он. Притянул Настю под бок, пальцами трогая подбородок, заставив поднять взгляд навстречу нежному поцелую.
Ты лица своего не видела, Асенька. Вот уж не думал, что буду получать удовольствие от женской ревности. Ты напрасно тревожишься, солнышко мое деревенское. Ни разу еще в своей жизни я никому не говорил, что люблю. Только тебе. Ты это просто запомни, родная.
Даже дышать легче стало. Оказывается, она собственница. Никогда раньше Настя за собой подобного не наблюдала и даже не знала, что умеет ревновать. Да и кого? Ну не Вальку же, право! Особенно, если учесть, что в истории с Валькой она таки оказалась пусть не разлучницей, но как минимум заменой.
В библиотеку они все-таки заглянули. Алевтина была неподражаема: фундаментально беременна и безмятежно счастлива. С солидным уловом внушительной стопкой книг направились в святая святых: Питерский Университет на ту самую кафедру.
Что такое кафедра биофака, Настя себе представляла весьма приблизительно. Воображение рисовало нечто вроде сцены провинциального почему-то театра с зеленым плюшевым занавесом, потертым и побитым молью. Ну, это же все-таки Питер, культурная столица. Не может же здесь быть также просто, как в провинциальном ВУЗе? Должна быть какая-то изюминка, особая атмосфера Все, на этом запас фантазии Настин заканчивался. А потому за решительным Берингом она следовала затаив дыхание и волнуясь.
Летом в здании Двенадцати коллегий было еще почти пусто. Как Влад объяснил: абитуриентов не было еще, а студентов уже. Сессии все закончились, вступительные экзамены не начинались. Редкие и случайные сотрудники, секретари и рабочие одинокими фигурами выделялись в пустоте огромных коридоров. Стены, заполненные огромными стеклянными шкафами, полными старинных книг, высокие окна, между которыми висели портреты суровых ученых, смотревших на девушку с неодобрением.
И запах В последнее время в Настастином маленьком мире все запахи обострились, став очень важной частью ее жизни. Здесь пахло знаниями. Книгами, рукописями, чернилами, работой мысли, спорами и неопровержимыми доказательствами. Потертым дубовым паркетом и гипсовой лепниной высоких потолков. Замерла, прислушиваясь к себе принюхиваясь.
И кафедра после многочисленных переходов по каким-то темным загадочным коридорам, лестницам и крутым поворотам они вышли к загадочной кафедре. Обычные кабинеты, вяло жужжащие мухи на потолке. Стеклянные стеллажи во всю стену, из недр которых выглядывали бусинами ярких глаз чучела мелких животных. Настасья поежилась, отчего-то представив себя на этой вот полке. С табличкой: Настя Беринг, абсолютное недоразумение.
Вздохнула, и точно почувствовав ее смятение Влад нашел руку девушки, едва ощутимо пожал и потянул ее дальше. Мимо мертвых взглядов таинственных экспонатов, мимо высоких деревянных шкафов, пахнувших старой бумагой и книгами, в темный тупик коридора.
Вздохнула, и точно почувствовав ее смятение Влад нашел руку девушки, едва ощутимо пожал и потянул ее дальше. Мимо мертвых взглядов таинственных экспонатов, мимо высоких деревянных шкафов, пахнувших старой бумагой и книгами, в темный тупик коридора.
Тут наш кабинет, сейчас я вас с ним познакомлю. Готова?
Пока она соображала, переваривая это шутку, раздался щелчок ключа в замке, тихий скрип двери, и яркий сноп солнечных лучей ослепил на мнгновение.
Ой! вырвалось совершенно случайно. Само по себе.
Беринг в ответ улыбнулся лучезарно, как умел только он, демонстрируя и белоснежные зубы (сразу видно хищник!), и совершенно мальчишеские ямочки на щеках.
Нравится? Мне тоже. Но это совершенно не моя заслуга, тут работает еще и мой очаровательный коллега. Надеюсь, вы еще познакомитесь.
Словно мало ей было очаровательных вокруг Беринга. Скрипнула зубами, вызвав усмешку. Ну и пусть. Да, ревнует, и, между прочим, она имеет на то все права!
Кабинет Влада и неведомой очаровашки покорял воображение. Он походил на тропический лес. Растения были повсюду, так много, что Настя невольно прислушивалась, ожидая пения птиц. Всполохи яркой зелени и пятна волшебных цветов, ошеломительные запахи. Девушка никогда не была поклонником комнатного цветоводства, в ее доме плохо росли даже суровые кактусы и умирало от обезвоживания стойкое и терпеливое алоэ, но здесь Настя почувствовала себя вдруг как дома. Настоящая магия!
Осторожно направляя ее медленное перемещение по кабинету, Беринг подвел жену к письменному столу. Антикварному, огромному, резному, остро пахнущему старым лаком и дубом.
Присаживайся. Я просил коллегу мне подготовить пару документов из экспедиционных архивов. Прелюбопытнейших.
С трудом оторвавшись от созерцания целой коллекции орхидей на стене, Настя сделала вид сосредоточенный. Получилось. Наверное. Уселась прямо на высокий стол, игнорируя стоящий рядом стул скорее уж от смущения. Покорила вершину, так сказать. Поерзала, нахмурила брови.
Это нам как-то поможет?
Влад смотрел ей в лицо. И к своему ужасу Настя вдруг поняла, что взгляд мужа темнеет. Что у мужчин в голове за субстанция? Она только что ощущала себя здесь совершенно излишней. Мир науки, тайное общество просвещенных людей. И она школьное образование плюс почти три курса провинциального (очень провинциального) ВУЗа.
Хороший вопрос. Знаешь, о чем я сейчас думаю?
Архивы? Загадки морфов Земли?
Этот стол нам подходит. Крепкий, широкий, он многое видел, и словно в ответ на непрошенно вползшую ревнивую мысль: Со многими ли ты проверял его прочность, Беринг? продолжил, подхватывая жену за плечи и укладывая прямо на плоскость столешницы. Никогда еще не рассматривал свое рабочее место с такой точки зрения. Что ты со мной сделала, дорогая супруга?
Вот уж никогда не подумала бы Настя, приличная девушка, что заниматься любовью в кабинете доцента (с доцентом, конечно) на старинном столе и с незапертой дверью может быть так волнительно-сладко. Восхитительно и незабываемо.
Разомлевшие, нежные, совершенно растрепанные, час спустя они уже снова шли по огромному холлу центрального здания Университета.
Ой! А документы? Мы совершенно забыли, Влад!
Тихий смех, рука на бедре. Притянул, в волосы поцеловал, прошептав:
Мне прислали домой их еще вчера утром. Пойдем, полно дел еще, дорогая.
Ася поперхнулась от возмущения. Он приводил ее познакомить со своим столом?! Вот ведь змей!
Но смех и любовь в глазах мужа погасили все всплески негодования. А нега в теле Простила.
10. Самое доброе утро
Доброе утро, жена.
Ася мучительно выкарабкивалась из бездны самого крепкого сна. Поцелуй на плече, горячие пальцы заправляют прядь волос за ее еще спящее ухо.
М? Влад! Это жестоко.
Осторожное покусывание мочки уха было ответом.
Я знаю, как разбудить тебя с пользой и удовольствием. Но ты же будешь ворчать потом?
Будет. Эротические упражнения по утрам, так любимые Берингом, были одой несправедливости и неравенству в браке. Она просыпалась долго, чувства все были словно в тумане, притуплены и замедлены. А Берингу нравился вид ее трогательно-беспомощный. Хищник, что с него взять!
Дорожка покусываний, пробежавшая по плечу и на спину, заставила мужественно открыть глаза. У них был уговор. Или утренние тренировки или утренние удовольствия. Беринг в любом случае выигрывал, надо заметить. Но сегодня совесть Настасьина несвоевременно постучала в дверь разума. Нашептала ей всякие гадости и заставила отказаться от десерта во имя будущего.