Тшшш! светлый прикладывает палец к моим губам.
Но я Я так тебе и не ответила.
Ответишь после испытания. Не думай пока ни о чем больше. Приятных снов, моя дайири, шепчет Арес, склонившись над моим лицом.
Обнимаю подушку, и не открывая глаз, тяну губы трубочкой, чтобы тут же ощутить, как их касаются другие. Теплые губы Ареса дарят мне целомудренный и одновременно волнующий поцелуй, и я проваливаюсь в сон улыбаясь.
Пробуждение выходит не из приятных.
Открыв глаза, обнаруживаю, что лежу на кровати в своей комнате. Это отчетливо подсказывают привычные ночные звуки и запахи, несмотря на то что я совершенно не помню, как здесь оказалась, а главное, когда? Под черепной коробкой словно поселился маленький зловредный пикси с заостренными молотками, и, не переставая, колотит-колотит-колотит в левый висок. Во рту такая гадость, словно Гейл наложила проклятье полного иссушения, да в придачу кто-то сверху нагадил. И губы Губы так сильно опухли, что едва шевелятся. Или это мне только кажется из-за жажды?
Снилась мне определенно какая-то дрянь. Вроде бы, меня пытали в подвале, выжигая каленым железом клеймо на руке, но это неточно. Отголоски сна стремительно расползаются, теряя очертания, точно пятно черного горючего масла на воде. А вот запястье дергает. Боль реальна! Она никуда не делась с пробуждением.
Йархи! хнычу, едва ворочая пересохшим языком.
Не зажигая свет, шарю ладонью по тумбочке. Хорошо помню, что бутылек с зельем, которое для нас всех приготовил Жак Даманн, оставила где-то здесь. Отличная вещь, помогает прийти в себя после вечеринки любой степени тяжести. Устраняет похмелье, головную боль, синяки и ссадины, а также останавливает диарею, почесуху и простуду на начальных стадиях. Тонизирует, расслабляет, улучшает аппетит и сон. Полезные свойства чудодейственного снадобья звучат в моей голове так отчетливо, словно бы сам Рыжий стоит рядом и перечисляет. То, что нужно!
Боль накатывает новой волной. Прекратив судорожные поиски, сворачиваюсь клубочком, подтянув колени к подбородку.
Мамочки, прижимаюсь губами к запястью, которое горит так, словно к нему привязали негашеную известь и окунули в воду. Дую на него.
Слегка отпускает, и я снова поднимаюсь на колени и пытаюсь нашарить зелье. Голова кружится так сильно, что я едва не падаю с кровати.
Вездесущий, да что же это!
Мне бы хоть что-нибудь, чтобы не было так больно Хотя бы глоточек воды или кусочек льда
Задеваю что-то небольшое, но увесистое. И стеклянное судя по звону, с которым оно разбивается о каменный пол. Дополняет картину звук мгновенного водоразлива. Пахнет влагой и чем-то сладко-свежим. Такой знакомый до боли запах
Перед глазами тотчас встает речной берег, и серебрящиеся в лунном свете цветы. А после Арес уже здесь в комнате с забытым мной у реки букетом в руках. Смотрит и улыбается. И я тоже ему улыбаюсь. Он приходил ко мне снова? Нет, слишком уж романтично. Скорее всего, это сон
Ой! Как же все-таки болит эта проклятая метка! Песочные часы на моей коже красиво мерцают золотом, а жгут пламенем хаоса! Всерьез раздумываю, не отрубить ли мне злосчастную конечность вместе с этой гадостью? Вытирая, брызнувшие из глаз слезы, хриплю надсаженным горлом:
Ну, ваше императорское Ну удружил, Ридрих Ронн! Останешься ты вовсе без новых Лучей с такими-то методами!..
После небольшой передышки возобновляю поиски. Да где же это зелье противо-то, противо-се, противо-всешное? Если хоть от чего-нибудь одного меня избавит, я кого-нибудь расцелую Расцелую Стоп!
Проигнорировав три первых щелчка пальцами неудачных, по четвертому у потолка наконец вспыхивают магические огоньки. На мгновение забыв о боли, с удивлением таращусь на разбросанные по полу осколки сине-зеленого стекла и цветы. Это действительно речные аминии. Но откуда они здесь?
Ваза Букет Арес берет с тумбочки бутылек, нюхает и морщится. Бормочет, глядя в мою сторону: «Не вздумай принять эту гадость!»
Зелье Жака исчезает у него в кармане штанов, а на тумбочку опускается Колба с букетом! Это вовсе не ваза, которой у меня попросту никогда не было, а самая большая колба из лабораторного набора! Кажется, я такую видела у Гаса в гостиной?
Дрожащими пальцами касаюсь губ, припухших и слегка растрескавшихся от жажды. Я уже готова лакать пролитую из колбы воду, если не доползу до графина в гостиной. Но что же такое происходит с меткой? Может, у меня запоздалая реакция? У остальных-то отболело еще днем?
Мамочки! слезы катятся по щекам, пока пытаюсь сползти с кровати.
Голова кружится, а в глазах двоится так, что устоять невозможно. Сажусь на пол и жестом приказываю огонькам чуть притухнуть. Слишком слепит их свет даже через плотно сомкнутые веки. До графина точно не дойду, но в голову приходит идея. Вызвать водянницу, пусть она меня напоит и, вообще, обольет. Может, станет легче?
Йокко! Йокко?
Собираюсь с силами и вычерчиваю в воздухе малый круг призыва, но водный дух словно не слышит. Фамильяр не явился на зов? Как это понимать?! Может, Арес усилил охрану моей комнаты и перестарался. Да вроде бы нет, я ведь призывала раньше фей и Птица.
Элла, Гелла? Птиц! зову их по очереди, подкрепляя слова малым кругом, но ничего не выходит.
Даже круг призыва толком не рисуется, потому что я Я не чувствую магию!
Приходит осознание: то, что я раньше принимала за жестокое похмелье, на деле магическое истощение. Уж очень похожи симптомы.
Арес! сдаюсь и зову Светлого, прижимая ладонь к брачной метке. Арес, помоги мне! Пожалуйста!
В тот же миг прямо посреди моей спальни рождается звезда, залив все настолько ярким светом, что не спасают ни плотно сомкнутые веки, ни ладони, которыми я прикрываю лицо.
Так вот на что это со стороны похоже!
Пытаюсь проморгаться, но ничего не вижу, кроме плавающих разноцветных пятен. Ну вот, еще и ослепла, просто прекрасно! Впрочем, совсем скоро из сплошного плывущего перед глазами красного пятна начинают проявляться контуры мужского силуэта, который быстро превращается в светлого.
Пижамные штаны на веревочках и всклокоченные, чуть смятые набок волосы говорят, что он тоже спал, а я его разбудила. Сейчас он не выглядит грозным боевиком, скорее домашним. И я безумно рада его видеть. Наконец хоть кто-то меня услышал и пришел, чтобы помочь. Я не одна!
Ирис, что с тобой? бросается ко мне Арес Дарро.
Мне больно Очень больно! демонстрирую ему руку с пульсирующей на запястье императорской меткой, которая по-прежнему светится золотом, и по щекам снова катятся слезы.
Не проронив ни единого слова, Арес окидывает быстрым взглядом пространство, отчего-то хмурится и подхватывает меня на руки. Мы снова куда-то перемещаемся.
В его спальню!
Светлый кладет меня на собственную кровать, отходит на мгновение. Только затем, чтобы налить в стакан воду. Возвращается, присаживаясь рядом. Помогает напиться, точно я больная или маленькая. Но я не противлюсь. Жадно глотаю прохладную воду. Обливаюсь, но не обращаю на это внимания, пока не допиваю всю.
Еще?
Мотаю головой и морщусь от очередного приступа боли в запястье, хотя сейчас она немного терпимее, чем раньше. А, может, я просто привыкла?
Что со мной такое?
Сейчас выясним.
Длинные сильные пальцы светлого осторожно смыкаются на моем запястье так, что императорская метка скрывается под его широкой ладонью, и боль постепенно нет, еще не стихает, но теперь мне уже не кажется, что мою руку пытается отжевать голодный зомби.
Стон облегчения вырывается из груди, и я обессиленно откидываюсь на подушки, даже не думая о двусмысленности ситуации. О том, что я в комнате один на один с мужчиной, лежу в его постели, да еще и в ночнушке, ткань которой хоть и не прозрачна, но прилегает точно вторая кожа. Это все мелькает в сознании и выветривается, как только вторая ладонь Ареса, сухая теплая, ложится мне на лоб. Головная боль тут же проходит. Облегчение невероятное!
Ты что, целитель?
Нет, смеется светлый. Просто особенность моей магии.
Одного не пойму, как ты можешь управляться с ней здесь? Ведь в Раадриме преобладает темная энергия.
Арес Дарро жмет плечами.
Понимаешь, для меня почти нет разницы. Ваша магия, как бы это сказать, легче усваивается, что ли? Она опьяняет и переполняет, стоит взять чуть больше. Здесь я ощущаю себя всемогущим. Правда, и контролировать силу намного сложнее.
Так значит поэтому мы с тобой призвали Хрюстона во время дуэли? догадываюсь я.
Ага, Арес кивает и улыбается. Я тогда еще не научился правильно ее дозировать и от волнения передал тебе слишком много.
Как ни странно, то, что на зов откликнулся именно хранитель академии помогло избежать подозрений.
Оно и к лучшему. Все решили, что я, вообще, не при чем, а Хрюстон сам вмешался и наказал нарушителя.
Нет худа без добра, смеется светлый и интересуется: Ирис, а сейчас ты что-нибудь чувствуешь? он указывает взглядом на мою руку, которую по-прежнему держит в своей.