А где же Аполлинарий? А его там уже не было. Он спокойно, под шумок, выбрался огородами на соседнюю улицу и теперь бодро шагал по направлению к дому Челси.
«Сборище деревенских калек. Валенки колхозные!»
Аполлинарию было глубоко навалить на все это сборище. Он летел на крыльях любви к своей Челси. Именно к СВОЕЙ! А в том, что она будет ЕГО, кот нисколько не сомневался.
***
Джек! Ко мне! Акимыч топнул, увидев пса лающего у забора. Джек с сожалением оторвался от перепалки с котами, подбежал к хозяину.
Джек! электрик потрепал его по голове. В общем, отбой. Кота больше не трогать!
Джек присел на задние лапы, в умных глазах отразилось недоумение. Непонимающе заскулил.
Джек! Ты меня понял?! прищурился Акимыч. Не трогать! Он мне жизнь спас, оказывается. Если бы не он, осиротел бы ты, бедолага.
Ласково обнял пса и зашептал в ухо.
Беги домой, баба Нюра тебе косточек принесла!
Джек нехотя поплелся по дороге.
«Ну, какие к херам косточки? Вы, человеки, определитесь уже! Надо-не надо! Семь пятниц на неделе!»
***
Челси блистала! Челси очаровывала! На ее белоснежной шее красовался розовый бант, глубокий взгляд зеленых глаз завораживал и пугал одновременно. Аполлинарий плыл от счастья.
«Даже у Матроскина не было такой! У него вообще, кроме коровы Мурки никого не было!»
Я ждала тебя, Аполлинарий! ласково промурчала Челси. Зовут тебя так необычно. А у нас тут сплошные Васьки да Барсики. Скукота! Кстати, меня Челси зовут.
Я знаю, важно ответил кот.
Разведка работает! обнажила в улыбке мелкие зубки Челси. Сразу видно городской!
Аполлинарий автоматически подтянул живот, расправил грудь. Ах, какой жэнщын!
Она шла рядом с ним, почти касаясь белоснежным боком. Аполлинарий с удовольствием вдыхал легкий молочный запах вперемешку с просроченной «Красной Москвой».
Кошечка смотрела кокетливо и игриво:
Вы, городские, такие целеустремленные! Не то что местные: лежат целыми днями на завалинках и песни орут!
Да, мы такие! как можно небрежнее ответил Аполлинарий, вышагивая рядом. Красоты у вас тут такие! Романтика!
Ха! Нашел красоты! Речка, узкие улицы, коровы вот и все местные красоты! вздохнула кошечка. А ты правда-правда городской?
Аполлинарий важно кивнул: правда!
А это правда, что у вас в городе есть статуя кошки?
Кот задумчиво посмотрел в небо этого он не знал. Он из квартиры-то выходил за свою жизнь лишь несколько раз, и то, только для того, чтобы убедиться: улица это грязное, пыльное и шумное днище!
Много всяких статуй, уклончиво ответил он. Всех не упомнишь!
А это правда, что у вас там есть специальные кошачьи парикмахерские и магазины? не унималась Челси.
Правда, неуверенно кивнул кот. Вопросы про город начинали напрягать. Поговорить не о чем, что ли?
А там, где ты живешь, там много места? А это отдельная квартира? А балкон есть? А ты гулял по крышам по ночам? А корм там импортный или местный? А твоя хозяйка добрая? А как она к кошкам относится?
Вопросы сыпались на бедного кота, словно горох. И тут он все понял. Аполлинарий в принципе не был тупым. Да, он был каким угодно: ленивым, наглым, циничным, но он никогда не был тупым!
«Она думает, что я увезу ее в город! К этим парикмахерским и статуям!», неприятно поразился он.
А ты надолго сюда? Когда обратно?
Да я, вообще-то, насовсем сюда приехал. Жить, хмуро ответил он.
Ты шутишь? зеленые глаза смотрели недоверчиво и насмешливо. Мне так нравится твое чувство юмора, Аполлинарий! Ты супер!
Кот остановился. Вздохнул.
Да какие тут шутки? Насовсем.
Насовсем? тоскливо мяукнула Челси.
Аполлинарий видел, как стремительно, словно камень летящий в пропасть, исчезал из этих прекрасных зеленых глаз интерес к нему. На место ему пришло разочарование.
А я думала протянула кошечка. Ну ладно Жаль!
Мы уже не пойдем гулять? без особой надежды спросил он.
Знаешь, мне пора. Хозяйка не любит, когда я надолго задерживаюсь. Пока.
Кошечка взмахнула пушистым хвостом и горделиво развернулась. Аполлинарий, прищурившись, смотрел ей вслед.
«Вот шалава!»
***
Сказать, что Джек был расстроен это ничего не сказать. Даже вкусные косточки, принесенные заботливой бабой Нюрой, не могли вернуть ему былой задор и веру в человечество.
«Опять нажрался! Я догадывался, что ты мудак, но не думал, что настолько!», думал Джек, глядя на довольного Акимыча. Тот, пьяно улыбаясь, сидел на завалинке, пыхтя папиросой. Васька все-таки принес ему семь бутылок армянского, недовольно передал через забор с искренним пожеланием подавиться.
«Он все равно не жилец, думал Джек, вспоминая наглую усатую морду. Хирург со своей кодлой наверняка его уже приговорил!»
Джек вскочил и выбежал за калитку.
Джек, ты куда? услышал он.
«Кота твоего спасать! Кому расскажешь не поверят!», раздраженно подумал Джек, набирая скорость.
***
Аполлинарий брел по улице, опустив голову, и думал о любви. И эти мысли нагоняли на него такую тоску, что ему ничего не хотелось! Так хреново ему не было давно.
Эй, фраер! услышал он сверху.
Поднял голову. На тополе сидели трое. Старые знакомые.
А-а, утырки! равнодушно ответил он. Давно не виделись.
Бесшумными тенями троица соскользнула с ветки. Встала на его пути. Не тратя времени на разговоры набросилась. Аполлинарий отпрыгнул в сторону, встал на задние лапы и замахал передними.
Первым под раздачу попал Косой. Аполлинарий от души влепил ему лапой по морде, отчего глаза того на секунду выровнялись. Не давая Косому опомниться, вцепился зубами в ухо. Кот завизжал, но Аполлинарий крепко держался зубами, ясно ощущая вкус крови.
Гайморит, подкравшись сзади, хрипло шипя, молотил противника по спине. Аполлинарий разжал зубы и двумя размашистыми ударами отправил Косого в канаву. Быстро развернулся и навалился на Гайморита всем своим весом. Тот завизжал, прижатый к земле десятикилограммовой тушкой.
Хирург запрыгнул на дерево, ловко развернулся на ветке и с ревом прыгнул обратно вниз, на Аполлинария. Размашистый удар длинными когтями
Мир, еще секунду назад зеленый и яркий, вдруг потускнел. Аполлинарий вслепую замахал лапами, чувствуя, как кровь заливает глаза. Второй удар сбил его с визжащего Гайморита.
Последнее, что услышал Аполлинарий перед тем, как провалиться в темноту, был приказ Хирурга:
Уходим!
***
Это любопытно! Берта положила сворованную связку плотвы на землю. Бесшумно ступая по траве, подкралась к лежащему толстому серому коту. Тот был без сознания, лишь прерывисто дышал.
Эй! она тронула его лапой. Аполлинарий захрипел, содрал запекшуюся кровь с шерсти у глаз.
Кошка была обыкновенной, такой же беспородной, как и он сам. И глаза такие же желтые. Только весом в три раза меньше тонкая и гибкая. При ее профессии, а Берта была воровкой, лишний вес непозволительная роскошь.
Ты кто? И что ты тут разлегся? бесцеремонно спросила кошка. Вроде не бродяжка. Упитанный, ухоженный.
А ты кто? спросил Аполлинарий и выплюнул шерсть Косого.
Я первая спросила! Ну да ладно. Меня Бертой зовут!
Аполлинарий.
Нормально! А покороче нельзя?
Аполлинарий!
Ну ладно-ладно, кошка примирительно подняла лапы. Встать сможешь, Аполлинарий?
Он с трудом поднялся на лапы. Его шатнуло, Берта с готовностью подставила свой бок. Кот завалился, придавив ее к земле.
Ну ты и жирдяй! восхищенно протянула Берта, выбираясь из-под него.
Какой есть! раздраженно мяукнул кот. Привалился к дереву, тяжело дыша.
А кто тебя так? кошка явно была любопытной.
Какой-то Хирург.
А-а-а, понимающе закивала Берта. Местный Корлеоне.
Ты тоже с ним?
С чего бы?! кошка затряслась от смеха. Я кошка, гуляющая сама по себе! Хирург, конечно, красавчик, но редкостная тварь и беспредельщик. Мне с такими не по пути.
***
Берта присмотрелась в конце улицы, в их сторону пылил огромный серый пес. Ну вот, только его не хватало для полного счастья!
Началось! Надо сваливать!
Вопросительно уставилась на Аполлинария.
Чего сидим? Жопу в горсть, и дергаем отсюда!
Он равнодушно посмотрел на приближающегося Джека, затем на нее.
Аполлинарий! кошка беспокойно забегала вокруг. Это есть собака! Это есть большой голодный пес! Он будет делать больно нам всем! Ферштейн?
Беги одна, Аполлинарий ощущал такую слабость, что ни о какой беготне и речи не могло быть.
Кошка понимающе посмотрела на его исцарапанную морду и больные глаза.
Лезь на дерево! приказала она.
Аполлинарий тяжело встал покачиваясь. Выпустил когти, вонзил их в сухую кору и стал потихоньку карабкаться.
Молодца! Мне тоже пора! Не болей, Аполлинарий! одобрительно мяукнула кошка, глядя снизу вверх. Подхватила связку рыбы и побежала прочь.
Сзади что-то тяжело шмякнулось. Обернулась. Аполлинарий лежал на траве, выставил перед собой лапы. В когтях застряли кусочки коры.
Берта остановилась. Закрыла глаза и покачала головой. Выплюнула из пасти пропахшую рыбой бечевку и медленно вернулась.