Вот и замечательно, одобрительно отметил Станислав. В четырнадцать часов выезжаем отсюда в нотариальную контору.
Петр кивнул, встал и четким шагом вышел из кабинета.
На следующий день Белогоров в 13:35 приехал в офис, посмотрел подготовку документов, спросил у двух юристов, как идут порученные им дела, узнал организационные новости у Алины и после этого позвал Петра Игоревича и с ним поехал в нотариальную контору. Он всегда водил машину сам, принципиально, хотя не то что мог по финансовому положению, но и даже должен был по статусу пользоваться помощью водителя. Но он очень любил сам водить машину.
Нотариальная контора находилась в десяти кварталах от офиса его коллегии адвокатов. Время шло серединное, утренний час пик прошел, вечерний ещё не начался, и хотя машин на московских дорогах разъезжало немало, трафик все же шел нормально. За двенадцать минут они доехали до нотариальной конторы.
Вы записаны на прием? этот высокомерный вопрос молоденькой, уже излишне самоуверенной, но не слишком умной секретарши оказался первым, что они услышали по входе в помещение конторы.
Петр хотел что-то сказать, но Станислав опередил своего молодого коллегу и весомо весьма весомо сказал, посмотрев предварительно на табличку с именем предсидящей барышни:
Майя Викторовна, я адвокат Станислав Владимирович Белогоров, а это, сказал он, показывая на Петра, мой коллега, адвокат Петр Игоревич Михайлов.
Тут Станислав, а следом за ним и Петр открыли и показали ей свои красные адвокатские удостоверения.
И мы должны побеседовать с Тамарой Андреевной.
И больше он ничего не сказал. Однако сказанное он произнес столь внушительно, что у барышни даже не возникло желания перечить ему; более того, она тут же взяла трубку и автоматически механическим голосом проговорила:
Тамара Андреевна, к Вам пришли два адвоката, один из них адвокат Белогоров.
Трубка что-то ответила, после чего барышня положила ее и сказала, стараясь выглядеть приветливой:
Проходите, пожалуйста, в приемную. Тамара Андреевна сейчас закончит удостоверение сделки и примет вас.
Станислав и Петр прошли в приемную и расположились там в креслах. Барышня, прошедшая за ними, спросила:
Может быть, чаю или кофе?
Нет, спасибо, не надо, ответил ей с приятной улыбкой Станислав.
Нет, спасибо, по-военному сухо и четко проговорил Петр.
Через несколько минут дверь кабинета нотариуса открылась, и оттуда вышло несколько людей. Последней вышла дама, в которой Петр тут же узнал помощника нотариуса, ведущую среди прочего и наследственные дела, которая вчера пыталась не дать ему пройти к нотариусу но поскольку Петр Игоревич как военный стратег поставил себе цель попасть на прием к нотариусу и добился осуществления этой цели, данная встреча уже не была неприятным воспоминанием для него.
Проходите, коротко сказала помощник нотариуса и освободила путь в кабинет.
Станислав, входя в кабинет, с интересом думал, как может выглядеть эта чересчур уверенная в себе нотариус. Оказалось, что это дама примерно лет тридцати пяти сорока, с высокой прической, с уверенным высокомерно-строгим взглядом. Выглядела она ухоженно и стильно, что реально придавало ей величавости. Деловой костюм пастельного цвета, явно очень хорошо сшитый, смотрелся строго, но тем не менее подчеркивал ее эффектно-красивую грудь.
На несколько секунд Белогоров даже залюбовался этой представительной дамой.
Нотариус, не вставая из-за стола и не говоря ни слова, легким движением руки показала на два стула за столиком перед ее рабочим столом, приглашая гостей занять их. Станислава не пришлось приглашать два раза, он уверенно отодвинул стул и сел за стол; стул чуть скрипнул под его весом. Петр расположился напротив него; выглядел он нахмуренно.
Здравствуйте, Тамара Андреевна. Наверное, Вы знаете, кто я, с мягкой улыбкой сказал Станислав, памятуя, что после сообщения своей секретарши нотариус без возражений распорядилась пропустить их к ней, и передавая ей две визитные карточки. Я адвокат Станислав Владимирович Белогоров, а это мой коллега адвокат Петр Игоревич Михайлов.
Конечно, нотариус знала, кто он: четыре месяца назад именно Белогоров смог в Верховном Суде России добиться отмены судебных актов по одному гражданскому делу, которые в случае их утверждения создали бы очень нужный но весьма неоднозначный прецедент для нотариата.
Но Белогоров к сожалению для нотариата не дал возникнуть этому прецеденту.
Нотариус слегка кивнула. Ни единым проявлением эмоций она не поколебала ореола своей величавой недосягаемости.
Тамара Андреевна, мы с коллегой является представителями Романа Геннадьевича Комина, сына и наследника недавно умершего Геннадия Максимовича Комина.
Видно было, что нотариус, при всей ее величавости, заметно напряжена: тема беседы явно оказалась ей неприятна. Ощущалось, что будь у нее возможность, она незамедлительно выставила бы обоих посетителей как днём ранее сумела выставить младшего из них. Но адвоката Белогорова она явно не решалась выставить.
Да, наследственное дело к имуществу Геннадия Максимовича Комина открыто мной, это была первая полная фраза, произнесенная ею.
Вот наши доверенности.
Станислав собрался, памятуя пересказ Петром Игоревичем вчерашнего посещения им этой нотариальной конторы, добавить, что доверенности оформлены в полном соответствии с требованиями закона но решил не говорить этого чтобы их соответствие закону презюмировалось как само собой разумеющееся.
Роман Геннадьевич, как нам известно, является единственным наследником Геннадия Максимовича по закону родители наследодателя умерли, брак был расторгнут, новый брак он не заключал. Поэтому примите, пожалуйста, заявление от имени Романа Геннадьевича о том, что он принимает наследство по всем основаниям.
Белогоров выложил перед нотариальной дамой текст заявления, ещё вчера оформленного Петром Игоревичем и подписанного им.
Поскольку вчера Вашим сотрудникам не удалось принять это заявление (тут Станислав сделал паузу показывая, что знает о нарушении, допущенном накануне сотрудниками нотариальной конторы), мы подадим его сегодня.
Он поставил на заявлении еще и свою подпись и сегодняшнюю дату, после чего продолжил, говоря многозначительно:
Уверен, что сегодня это заявление будет принято. Все нужные документы приложены к нему со вчерашнего дня. И здесь второй экземпляр нашего заявления для отметки о принятии.
С этими словами Станислав передвинул весь пакет документов по столу в сторону нотариуса и посмотрел на нее.
Будь другая ситуация, нотариус Мутнова порвала бы эти бумажки, швырнула бы из в лицо посетителю, наорала бы на него и выгнала. Да будь другая ситуация, эти посетители даже не зашли бы в ее кабинет! Но сейчас она вынуждена считаться с тем, что один из посетителей адвокат Белогоров, и потому тщательно сдерживать себя.
Помедлив, нотариальная грандама нажала кнопку селектора и сказала:
Таня, зайди ко мне. Возьми наследственное дело Комина и штамп с входящим номером.
Тридцать секунд длилось молчание, после чего в кабинет вошла помощник нотариуса, неся все, что та сказала принести.
Нотариус, вновь помедлив, сама поставила штамп на экземпляре, остающемся у адвокатов, и передвинула этот экземпляр им; Петр Игоревич взял его и аккуратно вложил в папку. Нотариус сказала своей помощнице, протягивая ей пакет документов:
Зарегистрируй во входящих.
Спасибо, с вежливой улыбкой сказал Станислав. И поскольку наследственное дело сейчас как раз здесь, мы как представители единственного наследника по закону хотели бы посмотреть завещание, о котором Вы и Ваши сотрудники сообщили вчера Петру Игоревичу.
Я не могу показать вам завещание оно охраняется тайной завещания.
Белогоров понимал, что нотариус не сдастся до последнего но он приготовился к такому развитию ситуации:
Тамара Андреевна, мы с Вами знаем, что тайна завещания Геннадия Максимовича Комина прекратилась в момент его смерти. Если завещание есть, оно ограничивает права нашего доверителя как наследника по закону значит, мы должны знать, что это за завещание и в чью пользу оно составлено.
Наступило молчание. Где-то в папке наследственного дела завещание напряженно ждало определения судьбы его показа или непоказа этим настойчивым посетителям.
Нотариус не выдержала; было очевидно, что так как она уже сделала несколько уступок этим адвокатам, ей не хотелось больше уступать, поэтому она одновременно решительно, но не очень уверенно произнесла:
У меня нет обязанности знакомить вас с завещанием!
Станислав парировал:
Тамара Андреевна, но мы как представители наследника по закону имеем право ознакомиться с завещанием, ограничивающим его наследственные права. И мы все равно узнаем содержание завещания, даже если для этого придется обратиться в суд. Но если мы вынуждены будем обратиться в суд фактически только ради того, чтобы узнать содержание завещания, нам придется обратиться с жалобами на Вас в городскую нотариальную палату, в Управление юстиции, и на всякий случай для привлечения дополнительного внимания к Вашей деятельности в Федеральную нотариальную палату и Министерство юстиции России. Вам лишнее внимание к Вашей деятельности ну точно не нужно. Пожалуйста, дайте нам возможность ознакомиться с этим завещанием.