Вы уронили, вот.
Он посмотрел на меня, я на него: тощий, сутулый и откуда у него силы имелись грузы таскать? Цокнув языком, грузчик снял шапку, явив моему взору проплешины на голове, и утерев с лица пот, брякнул:
Забигхай уж себе, кгхаля! А то ты какая-то загнанная.
Я не Галя, сама не понимая почему, возразила я и тут же вздрогнула: из-за машины раздался воющий лай. Однако вскоре появился сам источник душераздирающих звуков им оказался второй грузчик. Осклабившись, он приблизился к нам и снова выдал череду лающих завываний.
Чего гхжешь, Дгхозд!? прикрикнул на него первый.
Я не Га-аа-ля, ответил он, как оказалось, сквозь смех.
Вот, держите, я вновь протянула булку первому грузчику.
Э-э, нет, отпрянул он, что упало, то пгхопало! Бегхи себе! Эй, Дгхозд! Умолкни!
Спешно закончив разгрузку, он затолкал напарника в кабину грузовика, сам залез внутрь, и, просигналив мне на прощание, они отчалили. Но через пару метров грузовичок, издав бьющий по ушам визг, дернулся и остановился. Из окна показался хохолок, а затем я услышала:
Береги себя, краля!
И подергивая головой, Дрозд залаял и скрылся в кабине грузовика.
«Ну и ну», я проводила взглядом, теперь уже точно отъезжающий грузовик и увозящий двух странных типов. Как только машина скрылась из виду, ко мне подбежала собака: задержалась у моих ног обнюхала их, затем подошла к тому месту, где недавно стоял грузовик, и повела носом. Я, расчетливая и экономная до мозга костей особа, не привыкшая раскидываться едой, подозвала мохнатую к себе и протянула ей уже успевшую остыть булку. Собака недоверчиво глянула не меня исподлобья, а потом, неловко вильнув хвостом, одним махом сцапала у меня с ладони угощение и отбежала в сторону. Сама же я поспешила в подземный город.
Хвала небесам! Я не страдаю топографическим кретинизмом! В свое время мне было достаточно провести пару дней в подземном городе, чтобы понять, как расположены улицы, ходы и коридоры. Так что я быстро сообразила, куда мне идти, как только, едва сдержав рвотный рефлекс, проскочила канализационный тоннель и очутилась в темном проходе. Отодвинув в сторону завесу, преграждающую мне путь, я прошмыгнула в «Зал памяти», мельком взглянула на фото родителей Дэмиана и выскочила в коридор, где едва не сбила с ног кого-то. Этот кто-то парень примерно моего возраста, и судя по всему, я застала его врасплох икнул и в удивлении открыл рот.
Тшш! я приложила палец к губам. Ты меня здесь не видел, окей?
Не закрывая рта, парень кивнул, а я побежала по направлению к тронному залу.
Мои шаги гулким эхом отдались от стен, когда я вошла в пустующий зал. Посреди своеобразного дурбара1 одиноко стоял трон, и лишь знамя тевтонов, по-прежнему висящее на стене позади трона, составляло ему тихую компанию. Я подошла ближе к величественному креслу, оглядела его со всех сторон, потом, проведя рукой по изогнутой спинке, прислонилась к нему ухом, надеясь услышать отзвуки разговоров, которые престол впитал в себя, но он безмолвствовал. А я вдруг почувствовала всю тяжесть бремени, взваленного на плечи брата, и словно придавленная этой тяжестью медленно опустилась на трон. Перед глазами тут же предстала картина, как тронный зал наполняется людьми в черных одеждах, они смиренно склоняют головы, а я взираю поверх них, пряча за улыбкой холодность души.
«Черт возьми!» выбросив собственный мрачный образ из головы, я поднялась и вышла из зала.
Комнаты брата, где предполагалось, он должен был находиться, тоже пустовали, и, задержавшись там только для того, чтобы выпотрошить вазу с конфетами себе в карман, я направилась в кабинет магистра. Это место не вызывало у меня радостных эмоций, скорее навевало досаду, порождая горечь в сердце, потому что именно здесь я узнала причину того, почему мой брат стал Великим магистром тайного Ордена. Я хорошо помню тот день: прежний магистр, сидя в кресле за столом, глядел на меня, а я, сдерживая ярость, стояла перед ним. Его скрипучий голос раздражал меня, резал по ушам, как ногтями по стеклу но я, стиснув зубы, терпела. Тогда-то он и рассказал мне правду о дедушке и что именно он стал причиной того, что теперь мой Константин вынужден жить в недрах подземного города и оставаться мертвым для родных и близких2.
В обмен на свое спасение твой дед пообещал нам последнего внука, улыбаясь, проговорил магистр.
Что за чепуху вы несете? Совсем умом тронулись?
Ты же в курсе, что твой дед был военнопленным в Кенигсберге?
Да, слышала что-то от мамы.
И тебе должно быть хорошо известно, что делали с военнопленными, которые смогли вернуться на родину? Советская власть в годы войны, да и после, никого не щадила. Твой дед догадывался о том, что вернись он домой, спокойной жизни ему не видать это в лучшем случае, а в худшем и до лагеря недалеко.
И что? Что вы этим хотите сказать?
Мой предшественник предложил твоему деду сделку, от которой не отказываются, магистр протянул мне раскрытые ладони и ухмыльнулся. В обмен на его спокойную и тихую жизнь со своей семьей, он отдаст Ордену своего последнего внука! А потом наигранно вздохнул: Ах, разве это не судьба? Сначала твой брат, а теперь и ты здесь, в подземном городе, хотя мы тебя и не ждали.
«Вот же чокнутые!» подумала я тогда и после еще долго не могла поверить в то, что дедушка был способен на подобное отдать неизвестно кому собственного внука! Мне всегда казалось, что дед смотрел на Константина с обожанием, и лишь при взгляде на меня в его глазах проскальзывала жалость, отчего я невольно ощущала себя червяком. Так что кого он и мог отдать Ордену в качестве откупной, так это меня. Хотя я могу ошибаться, я с трудом помню свое детство. Папа нередко мне говорил, что его посещали инопланетяне и даже вживили ему чип в ухо, видимо и мне перепало от посещения представителей внеземных цивилизаций память стерли. Я и дедушкуто толком не помню, но вот его взгляд живо стоит перед глазами и возникает каждый раз, стоит мне вспомнить о нем. Я не сердилась на деда за его поступок, мне хватило здравого ума понять, в каком он отчаянии оказался, раз решился и дал обещание. Но о чем думал этот дряхлый бублик Великий магистр, раз спустя десятилетия отыскал Константина!?
Я передернула плечами, сбросив неприятное воспоминание о магистре и о том разговоре, и вошла в кабинет. Меня встретило молчаливое приветствие стен, складывалось впечатление, что сюда давно не захаживали. Я подошла к окну и выглянула наружу: на мостовой редкие прохожие. Я отвернулась от окна, едва сдерживаясь, чтобы не впасть в уныние: интуиция вновь говорила со мной, как тогда, когда я искала брата, еще не зная ничего о подземном городе. Сейчас она взывала ко мне, вопя: «Брата здесь нет!» И все же, желая найти хоть какую-ту зацепку, я бросилась обшаривать полки: не знаю, что я хотела найти, но лишь бы это могло подсказать мне, что же все-таки здесь произошло. Но тщетно, полки пусты и никаких документов, словно тут прибрались в отсутствие хозяева.
«Что же делать? Где еще искать?» сетуя на невезение, я вышла из кабинета и неожиданно столкнулась с женщиной.
Сара!? А как ты здесь оказалась? воскликнула она.
Я вгляделась в ее округлые от удивления глаза, смутно припоминая в ней секретаря бывшего магистра.
Где магистр? не отвечая на ее вопрос, спросила я.
В лазарете, пролепетала она, а ты
Но я уже со всех ног бежала в лазарет, и не смогла скрыть недовольство, когда ворвалась в больничный покой и наткнулась на старикана, прикованного болезнью к кровати. «Ну-у на-а-до же! Она имела в виду его!»
Его лицо, изможденное болезнью, осунулось, глаза и губы впали, и совсем бы провалились, если бы не старческая как пергамент кожа, удерживающая их на поверхности лица. И лишь нос остался на месте, даже как будто увеличился в размерах, и своим трепыханием ноздрей выдавал человеческое стремление к жизни. Тонкие руки, опутанные сетью просвечивающих сквозь кожу голубых вен, подрагивали в такт ноздрям.
Так это вы?
А кого же ты надеялась увидеть? просипел магистр.
Где мой брат?
Его кха-кха здесь нет.
«Он мне не скажет, даже если знает. Только время теряю», я молча развернулась и пошла прочь.
Сара прохрипел магистр, погоди я хочу тебе сказать
На секунду я замерла, но не обернулась и решительно вышла из палаты.
2
Сара
Покинув лазарет, я направилась к архивариусу.
«Хенрик! Он точно может мне помочь!» уж кому-кому, а ему многое известно. Отыскав нужную мне дверь, я тихонько постучала и, услышав негромкое: «Да-да, входите!» протиснулась к Хенрику в кабинет.
Сара!? не ожидая меня увидеть, Хенрик вскочил с кресла, позабыв о своей хромоте, и тут же неуклюже брякнулся обратно. Откуда ты здесь? Ты одна? Хенрик поглядел поверх моего плеча, видимо, желая увидеть еще кого-то.