Лисицына села на пассажирское сидение, ткнула пальцем в сторону большого здания из красного кирпича:
Там парковка, можно оставить машину. Заведующая нас ждёт.
До приезда Звейниекса оставалась пара часов. Тушин загнал машину в куцую тень, растормошил Веника. Между сиденьями появилось заспанное лицо пухлого бородатого ребёнка, щёчки в складочках. Он зевнул во всю пасть и сказал обиженно:
Ты мне кофе обещал.
Обещать не значит жениться. Приведи себя в порядок, в дверце влажные салфетки. Лицо федерального канала, блин.
Сам лицо пробурчал оператор, потягиваясь. Я с другой стороны и ниже
Тушин открыл дверцу.
Стойте! Лисицына вцепилась ему в рукав. Посидите тут, я схожу с заведующей поговорю. Она недовольна, что её заранее не предупредили про съёмку. Не надо обострять.
Когда она скрылась в доме, Веня тронул Тушина за плечо.
Посмотри сказал он шёпотом. Окна.
Михаил повернул голову. В десятке метров от них торчало крыло здания тёмно-багрового цвета. Узкие окна и выложенные по стене торцами кирпичей узоры хорошо б смотрелись в историческом кино, с матросами, увешанными пулемётными лентами, и девушками с наганами, в коже и красных косынках. Но вместо орлов революции во всех окнах с первого до последнего этажа были дети.
Между головами первого ряда выглядывали другие, над ними те, кто повыше, или кто нашёл стул. Дети стояли и молча смотрели на машину телевизионщиков. Не разговаривая и не улыбаясь. Тушин поёжился. Нет ничего более странного, чем ребёнок, который не улыбается. Потом внутри что-то случилось. Исчезли головы сверху, потом остальные спокойно развернулись и ушли вглубь здания.
Жуть какая-то, сказал Веник. Как тут люди работают? Кукуха улететь может.
Дети всегда дети, сбросил оцепенение Тушин. Просто собрались посмотреть на машину, потом пошли на обед. Как раз пора.
Их хоть кормят, заныл Веник, а ты мне даже кофе не взял.
Хватит скулить. Сейчас заведующая напоит, потерпи.
Распахнулась дверь. На крыльцо вышла угрюмая Лисицына и радушно улыбающаяся миниатюрная пышечка в лёгком сарафанчике. Тушин с Веником вылезли из машины. Веник полез в багажник, а Михаил поднялся по ступенькам, протянул руку:
Михаил Тушин, телеканал СТВ. А это, он кивнул в сторону машины, Вениамин, мой оператор.
Очень приятно, а я директор школы, Василиса Витальевна, она вложила свою маленькую ручку, почти детскую, с трогательными перетяжечками, в руку журналиста. Надо, кажется, говорить «директорка», но мне это слово не нравится.
Совершенно не надо! согласился Тушин. «Директорка» что-то унылое и злое, даже ядовитое. Это ведь совсем не про Вас.
«А она ничего, подумал Тушин, несмотря на то, что полненькая».
Он легко сжал её руку и виновато улыбнулся:
Вы извините, что так внезапно, прям сосуля на голову. Неожиданное редакционное задание. Как начальству что-нибудь в голову ударит, надо бежать выполнять.
Ничего страшного, ответила Василиса Витальевна, безмятежно улыбаясь, у нас всё точно так же. Мне стесняться нечего: в школе полный порядок. Идёмте.
В прохладном холле, ярко освещённом люминесцентными лампами, Тушин огляделся. Обширное пространство с двумя рядами квадратных колонн сияло свежим ремонтом. Неплохая мебель, на одной из стен огромный выключенный телевизор.
Хорошо у вас, вот прям на самом деле хорошо, удивился Тушин. После ограды с колючкой и КПП 17он ожидал увидеть стены, крашенные до середины зелёной краской.
Нравится? обрадовалась Василиса. Ремонт мы закончили два месяца назад. Частично за счёт областного бюджета, частично спонсоры помогли. Сейчас многие крупные компании занимаются адресной благотворительностью. Вся техника и мебель от одной крупной корпорации из Москвы. С чего хотите начать?
Тушин открыл рот, но в этот момент живот Вени выдал такую руладу, что Михаил сказал:
А давайте начнём со столовой. Мы сможем посмотреть, что едят дети, как и в каких условиях им готовят?
Конечно. У вас есть санитарная книжка?
И у меня, и у Вениамина.
Василиса удовлетворённо кивнула:
Тогда без проблем. Можете покушать с детьми, оцените уровень наших поваров.
Тушин чуть скривился, он не любил слово «кушать» в применении к взрослым людям, зато Веня расцвёл и засиял. Он был так голоден, что мог и кушать, и есть, и жрать, и хавать, и производить приём пищи, и, желательно, одновременно.
Тушин чуть скривился, он не любил слово «кушать» в применении к взрослым людям, зато Веня расцвёл и засиял. Он был так голоден, что мог и кушать, и есть, и жрать, и хавать, и производить приём пищи, и, желательно, одновременно.
А кофе у вас есть? спросил он.
Детям дают кофе с молоком, но он вам не понравится: он слабенький и без кофеина. Зато у меня есть в кабинете кофе-машина. Тоже подарок одного из наших благотворителей. После столовой я вас угощу. Пойдёт?
Веня кивнул.
Василиса повернулась к Тушину.
Только у меня просьба Даже не просьба, это необходимость. Всё, что касается самой организации работы школы снимать можно. Лица детей должны обязательно скрываться, как это называется?..
Заблюрим 18детские лица, не беспокойтесь, мы в курсе правил, заверил её Тушин.
И всё, что скажут дети, сначала должна проверить я. У нас закрытый интернат, у каждого ребёнка здесь есть своя печальная история. Не всё можно делать достоянием общественности. Вас, наверное, в департаменте предупредили?
Конечно, ни о чём не беспокойтесь. Фильм пойдёт в эфир только после утверждения у Вас и в департаменте.
Ну, тогда прошу в столовую.
Она распахнула широкие двери в ярко освещённое помещение. Гам за столами стих, сотня мальчишеских глаз обернулась к вошедшим людям. Дети с ложками в руках молча разглядывали пришельцев, особенно бородатого пухляша с камерой, висевшей на странной конструкции.
Приятного аппетита, дети! задорно крикнула Василиса так неожиданно, что Тушин вздрогнул.
Спасибо, Василиса Витальевна, ответили дети хором и вернулись к еде. Время от времени кто-то из детей с осторожной улыбкой пытался поймать взгляд посетителей и сразу прятал глаза. Улыбка гасла, и ребёнок снова утыкался в свою тарелку.
Они шли через столовую. Веник не отрывался от экрана, и ряды детских голов за столами поднимались и опускались вслед за глазком камеры, как волна, запущенная болельщиками на футбольном матче. Вокруг молча двигали челюстями, тишину разбавлял только стук ложек о тарелки, и отдавался эхом звон посуды за раздаточным окном.
Попробуете? спросила Василиса, когда они дошли до конца столовой.
Что? Тушин задумался о чём-то. А, нет, спасибо.
А я попробую! заявил Веник. Мы про интернат материал снимаем или что? Качество детского питания проблема федерального уровня.
Ваш коллега прав, улыбнулась Василиса, присаживайтесь.
Веня одним взмахом разложил штатив и закрепил камеру, сам упал на стул напротив. Из кухни вышла огромная женщина с красным лицом. Завершённые рукава халата врезались в мощные руки тяжелоатлета. Она подкатила тележку к их столу.
Что будете кушать? спросила она приятным грудным голосом. У нас сегодня супчик с вермишелью, рассольничек, кашка пшённая с котлетками, компотик из сухофруктов и салатик с огурчиками, помидорчиками, всё самое свеженькое.
Мне всё! объявил Веня.
А давайте и мне супчик И котлетки, махнул Тушин. И компотик. С детства не пил компотиков из сухофруктиков.
Женщина обрадовалась, проигнорировав язвительные нотки в голосе гостя. Расставила заказанные блюда и скрылась на кухне. Стало тихо. Тушин обернулся: вся столовая не сводила глаз с их стола. Натянув улыбку, он помахал им рукой. Дети отвернулись и заработали ложками.
Ты чего? спросил Веня.
Ничего, буркнул он, не должны дети тут жить, неправильно это.
Веня пожал плечами:
Знаешь, у меня батя алкаш конченный был, и мамаша тоже. Как думаешь, у них детство хуже моего? Вряд ли, он сунул в рот ложку. О-о М-м-м А вкусно Правда вкусно. Василиса Витальевна, у детей то же самое?
Почти. Вам аджички абхазской добавили, а детям острое не даём.
Тушин поковырял ложкой в тарелке. Он затылком чувствовал взгляды, но знал: если повернётся, увидит склонившиеся над тарелками головы. Веню это не парило. Он уплетал суп за обе щёки и бормотал:
Мих, вот зря не ешь. Супчик исключительный, люто рекомендую.
Лисицына осторожно коснулась его руки:
Михаил, тихо сказала она, вспомните, что я говорила вам в машине. Думайте об этом.
Тушин кивнул и сунул ложку в рот.
Приоткрылась входная дверь, в щель сунул голову охранник и сделал круглые глаза. Василиса подскочила, засуетилась:
Вы кушайте, мне нужно отойти, встретить человека, потом я к вам вернусь. Кушайте-кушайте. Василиса засеменила через столовую к выходу.