Настена посмотрела на нее как на сумасшедшую, а сама потянулась за ее пивом. Они молча обменялись напитками. Настена сделала несколько жадных глотков. Игнатьева только пригубила и то с осторожностью. Все следили за ней с научным интересом, ждали отторжения. Но девушка посмаковала капли и выдала оправдательный вердикт.
И мне тогда, пожалуйста, улыбнулась Сиран, поставив пиво на столик.
Возьми стакан, заботиться о сопернице лучшей подруги Карина принципиально бы не стала.
Сиран поднялась и ленивым шагом отправилась на кухню. Плиссированный подол в пол скрывал длинные ноги полностью. Казалось, что девушка плывет. И в движениях рук ощущалась сила нежности. Она в целом двигалась грациозно, с истинно женским достоинством, которым хотелось восхищаться. Все парни, кроме Варданяна и Самвела, проследили за ней. Карина старалась не обращать внимания на ревность и зависть, которые давно искололи душу, а теперь били в старые проколы.
Мне тоже захотелось этой гадости, сказал Зайкин и покосился на красную жидкость в прозрачной бутылке. Кариш, можно?
Он схватился пальцами за донышко ее стакана. Она распустила свои и пригрозила взглядом.
Только выплевывать обратно не надо.
Постараюсь.
Парень оскалился на миг и глотнул сразу много, аж щеки раздулись. Голова подалась вперед рефлекторно, как при рвотном порыве. Карина испугалась за свой напиток и скуксилась в предвкушении отвратительного зрелища. Остальные тоже напряглись. Варданян выдавил нервный смешок. Зайкин что-то промычал и, наконец, проглотил.
А в этом что-то есть, сказал после того, как отдышался. Такое же горькое, как безответная любовь.
Синие глаза улыбнулись ей без укоризны. Парень сделал еще глоток и поболтал оставшуюся половину в стакане. Каменчук и Миша переглянулись с ухмылками. Игнатьева украла Каринин жест закатила глаза. Гога хмыкнул.
Стакан верни, Карина протянула ладонь.
Как только напиток оказался в руке, она допила его залпом, не сумев удержать гримасу омерзения. Так горчила не безответная любовь, а девчачья поспешная глупость.
Сиран вернулась, как раз когда она наливала себе новую порцию. Плеснула и ей щедро до краев.
По-моему, пришло время провозгласить тост, озвучил Зайкин и поднялся с прыжком. Если кто помнит, мы тут в честь Варда собрались.
Он поднял в сторону друга банку. Тот поднял бутылку в ответ и изобразил смущение на лице. Сиран села с ним рядом и положила подбородок на широкое плечо, поглаживая рукой по спине. Биттер она пила спокойно, даже не морщилась. Настена тупила взгляд в дырочку на алюминиевой крышке.
Зайкин сделал глубокой вдох и легкий довдох, будто готовился к очень длинной речи и раскрыл рот в широкой улыбке.
Ну че, Вард с днюхой! Будь!
На этом весь тост и закончился. Парень глотнул пива. Остальные несколько секунд осмысливали, а потом засмеялись.
Такие трогательные слова, Зай, прямо в сердечко, именинник утер несуществующую слезу.
От души, брат, Зайкин приложил правую руку к левой груди и чокнулся с ним через весь столик.
Все только после этого догадались выпить за Варданяна и присоединились к чоканью. Зайкин сунул два пальца в картофель фри и вытащил дольку. Игнатьева хлестнула его по руке легонько.
Зай, нечего жрать как свиньи из общего корыта. Тащи тарелки.
Блин, проворчал парень, но подчинился и принес одноразовые картонные блюдца. Кинул их стопкой на край стола.
Игнатьева по-хозяйски раздала каждому, а себе и Гоге взяла одно на двоих. Они и дольки картошки делили между собой, целуясь. Карина еще не видела Риту такой романтичной. Со стороны выглядело смешно, но мило. Остальные в компании ничему не удивлялись и не обращали на них внимания. Варданян с Сиран себе такого не позволяли. Он даже не смотрел на свою девушку, а на все прикосновения никак не реагировал. Она иногда гладила его по плечу или по волосам, а он все внимание сконцентрировал на историях Зайкина. На Настену, которая сидела напротив наискосок, Варданян тоже не смотрел, специально. Это чувствовалось, его напряжение и страх случайно зацепиться взглядом за ее розовое лицо. Настена тоже делала вид, что ничто, кроме истории, ее не интересует, и боялась поворачиваться к противоположному углу.
За едой и алкоголем все постепенно расслабились. Зайкин уступил роль рассказчика Каменчуку, а за ним подключились Миша и Гога. Игнатьева много встревала в истории последнего, потому что он делился их совместной поездкой в Турцию, где оба натворили много глупостей. Карина искренне смеялась над их приключениями, хотя внутри не до конца верила, что Игнатьева может тупить, а главное, признавать собственные ошибки и смеяться над ними.
Ее ваще так переклинило. Она была уверена, что мы на нашем этаже и это наш номер, уверял друзей Гога, активно жестикулируя. И пошла ругаться на ресепшн. Я ее не смог остановить.
Игнатьева хохотала, держась за живот.
Я реально допилась. Мне уже администратор тычет в цифру этажа у лифта, а у меня все плывет. И вместо пятерки шестерка мерещится. Мы там, наверное, полчаса спорили, пытались доказать друг другу очевидное. Весь отель сбежался на это посмотреть.
Девушка треснула себя по лбу и запила позор пивом Гоги, потому что биттер уже выдула.
Главное, самоуверенность, заключил Зайкин и открыл новую банку. Этого у тебя не отнять.
Да уж.
Все досмеивали остатки, запивая хохот алкоголем. Сиран поставила стакан на столик и оглядела компанию в ожидании внимания.
У нас с Туриком тоже был казус в Индии. Только к нам в номер вломились.
Блин, Сир, не надо, засмущался Варданян, украдкой глянув на Настену, и закрыл пол-лица ладонью.
Сиран захихикала. Самвел тоже улыбался, кажется, знал историю. В глазах Настены зажглось любопытство.
Такой вечер откровений, я хочу поделиться.
Варданян вздохнул глубоко и уставился на Зайкина.
Я сам тогда расскажу.
Сиран пожала плечами и снова взяла стакан в руки.
Короче, к нам в номер ворвалась обезьяна, шимпанзе, кажется.
Бонобо, поправила его девушка и опять хихикнула.
Я спал
А я в душе была.
Варданян посмотрел на нее, поджав губы. Девушка подняла руки, показывая, что отступает и глотнула «Кампари». Он продолжил.
Дверь, главное, открыла сама. Вошла спокойно. И на кровать ко мне запрыгнула.
Парень резко остановился, стянул губы вправо, пытаясь сдержать смех и стыд одновременно. Лицо быстро залилось краской. Рука стерла испарину со лба.
В общем, она приставать начала
Да ладно? Зайкин от возбуждения чуть подался вперед. В плане, за гениталии трогала?
Миша с Каменчуком выдавили по смешку. Гога вытянул лицо в удивлении. Игнатьева лоб нахмурила, одну бровь приподняла, а рот приоткрыла.
Ну и за это тоже, тихо ответил Варданян, пробежав смущенными глазами по кругу, на Настене остановился на секунду и опустил взгляд в пол. Ну, как трогала. Просто погладила
Сиран, улыбаясь, утешила его ласковым прикосновением ладони к щеке.
А я во сне думал, это Сир
Короче, я выхожу из душа, а он с ней уже сосется, выпалила она сквозь смех.
Все прыснули. Зайкин так ухахатывался, что разлил пиво на себя и на пол. Немного попало и на джинсы Карине, но за общим весельем она не стала придавать этому значения.
Ну, не прям сосался, Варданян покраснел до мякоти грейпфрута. Конечно, я сразу проснулся. И тут хозяйка его прибежала
Это еще самец оказался? хохотал Каменчук. Жестяк.
Миша отодвинулся от друга, но смеялся от души.
Как думаете, это измена? в шутку спросила Сиран. Я до сих пор не определилась.
Улыбка быстро слетела с лица Варданяна. Растерянные глаза встретились с Настениными и убежали под столик. Карина чувствовала, как тело подруги заряжается электричеством. Самвел странно прищурился, но остальные продолжали смеяться. Варданян через пару секунд вернул себе смешливое выражение. Настена допивала пиво.
Кстати, у бонобо секс это важная форма социального взаимодействия, Зайкин быстро переключился на серьезный тон. Они по поводу и без трахаются. Причем все со всеми.
Правда? засомневалась Настена. Как люди?
Ага, прикинь. И не только обычным сексом, но и всякие там ласки используют. Оральные, например. Целуются даже.
Любопытно, откуда ты это знаешь? уставилась на него Карина.
Парень не успел ответить, Миша оказался шустрее.
Зай, обращайся, если на порнхабе уже все пересмотрел. Я тебе подкину отборной порни.
Лол, Зайка зоофил, рассмеялся Каменчук.
Я викифил, оскалился тот.
Задрот, то бишь, помотала головой Игнатьева.
Зайкин молча позволил всем отсмеяться. Карина тоже смеялась и параллельно любовалась им, его легкостью и весельем, уверенной улыбкой, добрыми глазами, расслабленной позой. Наслаждалась уютом, который он излучал, и теплом, которое усыпляло самых вредных душевных кошек.
Че-то мне торта захотелось, сказал хозяин, поднявшись. Время десерта?
Все закивали.
Да-да-да, ратовал Варданян. Давно пора.