Мне пряник с автографом от шефа, пожалуйста, послышался нежный голос, словно шифоновый, такой же тонкий и прочный.
Карие глаза переметнулись на покупателя, первого в очереди, и тут же залились красным негодованием. «Она здесь что делает?» взревела ревнивая стерва в душе.
Лина, в платье пастельного розового оттенка, с волосами, до седого белыми, впервые смотрела на нее в упор. Карамельный запах пробивался в нос. Карине хотелось сморщиться. Опять его бывшая выглядела шикарно, а она по-идиотски. В этом колпаке и бесформенном халате выглядеть иначе было нельзя. Краска густо заливала щеки под тональным кремом.
Сзади послышался усталый вздох. Карина теперь стояла между ним и ней, как последняя защитная крепость или пустая преграда. Сердце задребезжало. Губы онемели. Лина перевела взгляд ей за спину, на Зайкина, и засияла. Это был искренне влюбленный взгляд, одновременно тоскливый и радостный, мученический и надеющийся.
Зай, я с подарком, сказала девушка и приподняла руку с пакетом, в котором лежало что-то сферическое, очень похожее на мяч или идеально ровный арбуз.
Парень тут же подскочил к ней, легонько оттолкнув Карину, и потянул подарок вниз.
Спрячь!
Хоть и засмеялась, Лина успела схватить его за запястье. Он попытался убрать руку, но казавшиеся немощными пальцы девушки крепко ее держали.
Ты мне обещал, пронзительно проговорила она.
Я помню, процедил Зайкин.
Карина переводила недоумевающий взгляд с нее на него и обратно. Следующие в очереди тоже поглядывали на всю сценку недовольно. Компания однокурсников притихла. Настена впервые посмотрела на подругу сегодня и встретилась с ней понимающим взглядом. Они сейчас испытывали одинаковые чувства.
Почему именно здесь и сейчас? Ты видишь тут очередь, он окинул глазами зал.
Подождут, я ведь ждала. Гораздо дольше, шифоновый голос надорвался, в уголках глаз скопились слезинки.
Лина быстро глянула на Карину, казалось, только для того, чтобы облить презрением.
Твоя помощница справится, она ухмыльнулась ему в лицо. Надо было двух брать.
Зайкин расширил ноздри, но стерпел. Карине он бросил, что отойдет на полчаса, и покинул избу. Она только растянула рот, чтобы громко возразить, но не успела.
А я, вообще-то, тоже хотела пряник с автографом! возмутилась женщина, стоявшая через одного за Линой.
Карина поджала губы и без улыбки поздоровалась со следующим покупателем. Мысли бежали за Зайкиным. Сердце не успокаивалось, интуитивно чувствовало неладное. Соперница действовала нахально, понимала, что добивается своего. «Неужели?! не верила наивная душа. Да не может быть. Да пошел ты в жопу, Зайкин!».
Очередь зашевелилась, как огромный ползучий червь, который медленно просыпался и передвигал себя небольшими изгибами тела. Казалось, толпа вот-вот ее проглотит в наказание за побег кондитера и перемелет прямо целиком, сломав все косточки.
Прошу прощения, к сожалению, шефу пришлось отлучиться на полчаса, извинялась она перед его подписчиками, которые жаждали пряников с ручной надписью. Как только он вернется, мы обслужим вас вне очереди.
Да я уже тут час торчу! негодовали многие явно преувеличивали, но спорить Карине не хотелось.
Да хватит возмущаться. Всякое случается, кричал кто-то сзади. Дайте другим-то купить. Мне, например, автограф нафиг не нужен.
Полная женщина с ребенком на руках выглянула из колонны пока еще упорядоченных людей.
Ждите своей очереди! ответила писклявая девка спереди. Мы же ждем.
Из-за вас все теперь будут ждать, пропустите, женщина опустила ребенка на пол и решительно двинулась к прилавку.
Эй, куда!
Карина нервно хлопала глазами, не понимая, что делать и как решать конфликт. Руки опускались. «Вот подонок, бросил меня тут одну», обижалась она на Зайкина. Гам в очереди поднимал гул в душе. И мысли все закончились, словно связи между нейронами порвались. Никак не удавалось одно с другим связать. Только вибрация от стресса бегала по всему телу.
Уважаемые покупатели! спас ее голос Варданяна сзади.
Девушка резко обернулась и увидела улыбчивого парня и смущенную Настену.
Тем, кто за автографами, мы раздадим их бесплатно, он встал за витриной и показал для примера имбирный пряник без глазури. Вы сможете подписать их позже, когда шеф вернется. А пока всех обслуживаем в обычном порядке.
Тем, кто за автографами, мы раздадим их бесплатно, он встал за витриной и показал для примера имбирный пряник без глазури. Вы сможете подписать их позже, когда шеф вернется. А пока всех обслуживаем в обычном порядке.
Варданян указал на Карину. Она сосредоточенно кивнула, испытав острое чувство облегчения. Сердце все еще стучало. Настена улыбнулась и погладила ее по плечу. Это прикосновение успокоило окончательно. Игнатьева с Гогой и Сиран остались в очереди, но махали оттуда в поддержку.
Дело пошло быстрее. Люди, получившие взамен ожидания халяву, поуспокоились. Возмущение спало. Воздух над очередью разрядился. Карина с Настеной в четыре руки шустро обслуживали одного за другим. Первая, в основном, возилась с кассой и деньгами, а вторая собирала заказ. Варданян раздавал людям пряники, извинялся перед каждым, а с некоторыми успевал обсудить кулинарное мастерство Зайкина. Тот вернулся, когда весь шум поулягся, а сбоку собиралась очередь с пряниками.
Увидев друга, он вытаращил глаза и быстро спрятал за пазуху пакет.
Ну, наконец-то! воскликнули все трое и пара человек из очереди одновременно.
Парень сбросил груз за коробками и прошел в избу, поправляя колпак.
Поклонники ждут твой автограф, усмехнулся Варданян, кивая на колонну. Пряники я им уже роздал. Бесплатно. За ожидание. Буду подходить за автографом.
Спасибо, все еще ничего не понимая, ответил Зайкин, но встал на место друга и широко улыбнулся заждавшейся толпе.
Карина сверлила его взглядом сбоку, досадуя, что выяснять отношения пока не было времени. Очередь прирастала, хоть и уменьшилась. Они с Настеной работали в четыре руки. Варданян помогал на два фронта.
Игнатьева, Гога и Сиран не решались подходить на пике, потому что всем четверым в избе некогда было болтать. Зайкину и так приходилось поддерживать беседу с подписчиками и другими знакомыми. Встречались однокурсники, студенты с других курсов и факультетов, внеуниверситетские приятели. Все жаждали внимания. Часть Варданян перетягивал на себя, кого знал, но работалось все равно тяжело.
Наплыв затих только после обеда. Все вымотались. Настена присела на мини-холодильник. Варданян встал рядом, опершись сзади на него рукой, а вторую положив на бок. Зайкин развернул локоть на витрине. Карина упиралась бедром в кассу, а руки держала скрещенными под грудью.
Что бы я без вас делала, ребят, спасибо, с чувством проговорила она, устало улыбнувшись.
Варданян с Настеной тихо посмеялись.
А ты блин цензурной лексики не хватило, чтобы докончить мысль.
Девушка дернулась в сторону Зайкина. Тот рефлекторно отпрыгнул, подняв невинные руки, и широко раскрыл слезливые глаза опять таблетки от аллергии плохо помогали. Лишь бы не утопать в любимом синем, она опустила взгляд вниз на красный нос, затем на персиковые губы, которые сохранили на себе едва заметный слой розовой помады, очевидный след недавнего поцелуя.
Хоть бы рот вытер, заметила Карина брезгливо и протянула ему большую упаковку влажных салфеток.
Парень средним пальцем коснулся нижней губы и размазал подушечкой помаду. Кончик языка чуть вытянулся наружу слизать чужеродный налет, но сразу спрятался.
Настена пронзила его укорительным взглядом, который быстро сменился недоумением сначала поверила, потом засомневалась. Варданян тоже перевел кофейный взгляд на друга и спросил:
Я думал, она улетела.
Ну, не в космос же, Зайкин грубо стер салфеткой розовый слой. Тут лететь всего три часа.
Карина хмыкнула, а сама решила, что допросит его с пристрастием, когда они останутся наедине, хоть и не имела на это морального права и была уверена, что ничего не добьется. Он давно увиливал от прямого ответа, хоть и обещал все рассказать. Каждый раз сжимался от боли при упоминании бывшей, выворачивал шею, прятал глаза, принимал закрытую позу. Всем сердцем не желал делиться и не делился. Девушка не хотела давить, чувствуя щепетильность темы, но больше не могла сдерживаться.
Лететь три часа, чтобы побыть вместе пол? хотелось его задеть самым острым шипом, только она не понимала, что приносит наибольшую боль, потому била наугад. Скорострел ты, Зайкин. Зачем так разочаровывать девушку?
Карина старалась выглядеть ироничной и сильной, но, когда взгляды Варданяна и Настены сошлись на ней, осознала, что звучит жалко. Синие глаза тоже смотрели с непониманием. Персиковые губы быстро превратились в ухмылку. И голос зазвучал с легким ехидством.