Тут всё непросто, вступила в разговор Марта. Ламзурь, она указала на пожилую носатую мазычку, ведьма снов. Она умеет управлять снами. Вияна ведьма силы. А Квиле Как бы тебе объяснить. Он даже не человек.
Что? У Лёки сама собой отвисла челюсть.
А тебе идёт такое лицо, засмеялась Яна. Всегда так ходи.
Дело в том, продолжила Марта, что владельцы черепа перешли все границы. Они мало того, что преступали закон как только можно и нельзя, но и вырубали леса и загрязняли воздух и воду. И тогда местные жители обратились к Марта кивнула на мазычей.
Мы с трудом, но разобрались, в чём дело. В ком дело. Рыжий повёл бровями. Пришлось придумать кофейную компанию. Но хороший кофе никому и никогда не помашет, правда?
А почему вы приехали именно сюда?
А те двое, что владеют черепом, здесь, произнёс Квиле, откидываясь на спинку стула. Прошло много лет. Многих, кто знал о черепе, уже нет в живых. Но лучше перестраховаться, поэтому те двое даже поменяли имена. Теперь они Главнов и Крутов. И будут продолжать безобразничать.
Это плохо. Лёка почесала за ухом. Фамилии она, конечно, слышала. Этих двоих знал весь город.
Сынок одного из них сегодня давал здесь банкет, сказала Марта, выпрямляясь. В его сон мы и проникали.
А вы?
Мой отец работал на них, а потом пропал. Ещё в девяносто втором, жёстко сказала Марта. Когда попытался просто уйти. Тело так и не нашли.
Так может, он жив?
Марта только отмахнулась.
Э Я так и не поняла. Кто такая эта Аш..? Лёка переводила взгляд с рыжего на его подруг.
Ашназава? подсказала Ламзурь, поворачивая в руке мандалу из перекрещенных палочек и разноцветных нитей. Это сущность смерти и возрождения. Её культ почти исчез, остался только в праздниках вроде Чипамаде. Это «день засыпающего солнца», отмечается на осеннее равноденствие. В этом году, говорят, будет большой карнавал.
А что это у вас? Лёка кивнула на мандалу.
Это для сёмве похода по чужим снам. Палочки перекрестия прямые проходы. Нити лабиринт.
Вроде ловца снов?
Или Божье око, как тебе больше нравится. Ламзурь передала мандалу Лёке. Повесь дома у двери, чтобы плохое не входило, а хорошее не уходило. Бери, он не опасный.
У вас голова горела, вдруг выдала Лёка, вспомнив пламя вместо волос Квиле.
Вот так? изогнула бровь Яна. Голова рыжего вспыхнула, как костёр.
Так, я просила здесь ничего не поджигать! воскликнула Марта.
Ладно-ладно. Квиле провёл руками по волосам, и они снова стали просто рыжими. Меня на самом деле зовут Прятолон. Но можешь звать нас Квиле, Яна и Лариса.
А ноги? выдавила Лёка, вжавшись в спинку стула после фокуса с огнём.
А вот это самое сложное, закивала Яна. Волосы скрывать легко, а про его стопы я всё время забываю. На них даже ботинки не налезают.
Лёка наморщила лоб, пытаясь припомнить сложные имена. Рыжий закатил глаза, потом указал на себя:
Квиле. Кви-ле. Это как Филипп. Так звали отца Марты. Яну ты, к счастью, запомнила. А это Лариса. Ничего сложного.
Лёка кивнула. Наконец-то кто-то снова произнёс псевдоним носатой ведьмы снов, настоящее имя которой всё равно вылетело из памяти.
Яна положила ладони на стол и подалась вперёд:
А теперь перейдём ко второму важному вопросу. Почему отвар на тебя не подействовал? Как тебя не выбросило из сна?
Отвар, допустим, подействовал, просто нестандартно, почесала длинный нос Лариса. Вместо того чтобы уснуть, она стала нас понимать.
А как она связана с нашим делом? спросила Яна, и все разом посмотрели на Лёку.
Э я думаю, что никак, развела руками Лёка и случайно задела чашку Яны. Та опрокинулась и покатилась по столу, оставляя за собой коричнево-кофейные лужицы. Хорошо, что скатерть уже сняли. Я всё уберу.
Лёка сбегала за тряпкой и стала вытирать пролитый кофе. Увидев, что одна из лужиц приняла форму человеческой головы, усмехнулась.
Что там? спросил Квиле, не давая вытереть стол.
Да вот лужа смешная. Как будто Ленин.
Кто? перепросила Яна, подавшись вперёд. Где?
Вот, Лёка обвела рукой с тряпкой лужу, похожую на портрет Вождя мирового пролетариата.
Хм-м, протянула Яна, подвигаясь и наклоняя голову. И все остальные тоже сгрудились вокруг лужицы, как будто рассматривали нечто необычное.
Почему ты решила, что это Ленин? спросила Марта, сдвинув брови. Она в исследовании разлитого кофе не участвовала.
Почему ты решила, что это Ленин? спросила Марта, сдвинув брови. Она в исследовании разлитого кофе не участвовала.
Так я его вижу каждый день.
Это как? спросил Квиле. Из-за маленького роста ему пришлось залезть на стул с ногами, чтобы хорошо рассмотреть Ленина.
Смальтовая мозаика на стене старого Дома культуры. Я живу рядом и хожу там каждый день. Лёка наклонила голову. И правда, разлитый кофе собрался на столешнице прямо по контуру гладкой головы Владимира Ильича, собранного кусочками плитки на давно заброшенном ДК, обнесённом покосившимся синим забором.
Дом культуры, проговорила Марта, почёсывая бровь. Раньше там был монастырь, потом от него осталась только церковь, а в советское время и её закрыли.
Никогда этого не понимал. Квиле насмотрелся на лужу, сел на место и откинулся на спинку стула.
Наконец все отодвинулись от разлитого кофе, и Лёка смогла протереть стол. Сбегала на кухню, оставила там тряпку, вернулась. Все как раз что-то тихо обсуждали, сгрудившись у центра стола. Когда вошла Лёка, замолчали.
А вот скажи, у тебя в роду не было, скажем, колдунов? Или гадалок? Квиле, скрестив руки на груди, чуть склонился на бок, рассматривая Лёку.
Вроде нет. Хотя я не очень хорошо своих предков знаю. Но тут перед мысленным взором Лёки промелькнула красивая женщина в ярком наряде. Хотя моя прабабушка была цыганкой. Но это, наверное, не считается?
Кто знает. Цыгане они непростой народ. Вы много общались? Лариса прикрыла глаза, будто спала на ходу.
Вообще не общались. У неё вся семья погибла в войну, она росла в детдоме. Вышла замуж за моего прадеда, родила детей, а потом сбежала. Больше о ней никто ничего не слышал. Лёка шмыгнула. Странное дело, когда она что-нибудь творила не по общепринятым правилам, а такое случалось весьма часто, ей всегда пеняли на цыганскую кровь и твердили, что она вся в прабабку, которую никто из ныне живущих родственников толком даже не видел.
Всё равно она могла свой дар передать тебе. Лариса так и сидела с закрытыми глазами.
Какой ещё дар? удивилась Лёка. Всю жизнь она считала себя бестолочью. Пожалуй, единственным её талантом была варка кофе. Ну, ещё косички неплохо плела.
Кофе это тебе не просто так, подала голос Яна. Кофе это волшебный напиток, у него, если хочешь своя магия. Не каждому он открывается, и не каждый может его вкусно приготовить. Хотя вкус не главное, главное приготовить так, как понравится конкретному человеку. Кофе интимный напиток.
Лёка только хмыкнула. Она никогда не воспринимала кофе как что-то необычное. Стоп. А откуда они знают?
Задать вопрос Лёка не успела. Вернее, передумала спрашивать, когда увидела, как мазычи разом усмехнулись.
Глаза слипались, клонило в сон. Лёка широко зевнула.
Ой. Извините.
Да ладно, чего уж там, махнула рукой Марта. Можешь идти домой, ты завтра выходная. Заслужила.
Эм. Мы что, просто так её отпустим? Яна длиннющим ногтем указала на Лёку.
Сон мигом улетучился.
А что ты предлагаешь? буднично спросила Марта.
Да они говорят о ней, как о пустяке вроде камешка в ботинке. Да ещё и в её присутствии.
На Лёку смотрело несколько пар глаз. Тёмные Ларисы, сливовые Яны, красные (это у Квиле), зелёные (у Марты).
Я думаю, всё надо оставить как есть, сказала наконец Лариса. Мазычи переглянулись, возражать никто не стал.
Только не болтай, тихо, но отчётливо произнесла Марта.
Не буду, пообещала Лёка. Ещё чего кому-то рассказать такое. Лучше уж сразу в психушку лечь, не дожидаясь санитаров со смирительной рубашкой.
Вот и славно, улыбнулся Квиле.
Тогда до свидания. Лёка встала из-за стола, кивнула всем сразу и побежала переодеваться. Когда она выходила из «Ойме», зал опустел, а сказочные мазычи исчезли.
Мамины вертикальные сады
Утром Лёка проснулась, когда уже рассвело. Полежала с полминуты, потом резко вскочила, снова плюхнулась на одеяло, свалилась с кресла-кровати, рванула в ванную. И только наспех почистив зубы, наконец-то отчётливо вспомнила, почему она сегодня выходная. Или нет? Или всё приснилось?
В памяти вихрем пронеслись кофевладельцы-мазычи, горящая голова, горький чай Марты, чьи-то сны, черепа. Лёка зажмурилась. Перебирая на ощупь руками, присела на край ванны. Открыла глаза. Вроде всё как обычно.
Умылась ледяной водой. Воспоминания никуда не исчезли. Ну не может всё это быть правдой. Какие ещё ведьмы, бессмертные зомби и огонь вместо волос. Всего этого не существует. Вроде бы. Или существует? А как проверить?