А почему это произошло с нами? Почему именно на нашей стоянке? И зачем они сражались между собой? продолжал я засыпать собеседника вопросами.
Не знаю, Варанта. Возможно, поблизости находилось место силы или древний забытый жертвенный алтарь. А может и то и другое. Да мало ли что? отмахнулся рыцарь. Сейчас важно другое. Нам в любом случае повезло, что духи занялись друг другом, а не тобой или мной. Не каждый, встретивший на своём пути духа Бора, выходил из схватки живым или не лишённым рассудка.
А ну-ка, продолжай, принялся напирать я ещё пуще. Тура Бора Слезы гнева и милости Истоков В книгах, что прочёл я, нет ни единого о них упоминания.
Ты задаёшь вопросы, на которые я не имею ответов, возразил белобородый. Мне известны лишь слухи и обрывки легенд. Тилы считают, что между так называемыми Истоками идёт своя бесконечная борьба, на протяжении всей истории. Любой эльф ответил бы, что Тура и Бора всегда ищут сражения друг с другом, ибо так они исполняют волю старших, стремясь к хаосу и одновременно равновесию этого мира. Как там на самом деле и что всё это означает, я не знаю. Так же, как и ничего не ведаю об этих мифических старших сущностях. Разве что эльфийские россказни являются единственным подтверждением слухов, которые так же испокон веков исходят от эльфов. Сказки всё это, закончил Тамиор и небрежно отмахнулся, состроив недовольное лицо.
Завтрак был окончен. А к вечеру того же дня мы наконец покинули Незыблемый лес и вышли к широкой уезженной дороге, на горизонте которой уже виднелись крыши смотровых вышек Мак-Та́ура. Солнце торопливо клонилось на покой, а нам оставалось сделать последнее усилие, чтобы оказаться дома.
Глава 4
Позвольте от всего сердца поздравить вас, милейшие господа путники! С многократной радостью спешу доложить, что вы являетесь, подумать только, аж сотым и соответственно сто первым посетителем, не побоюсь громких речей, этого величественного города! встречал нас у стен Мак-Та́ура старый пройдоха Януль.
Стараясь изобразить свою осведомлённость на предмет хороших манер, коими он категорически не обладал, и даже слово «хАроших» писал с ошибкой, как, пожалуй, и все остальные слова, он застыл в карикатурном реверансе и лилейным голосом продолжил свои подозрительно услужливые разглагольствования.
Прошу уделить мне всего минуту вашего драгоценного времени, господа, и все останутся довольны, я уверен, глядя снизу вверх, заявил часовой.
Мы с Тамиором недоумевающе переглянулись и отступили назад на полшага, пытаясь избежать такого внезапного к себе внимания. Хоть попытка и казалась заведомо тщетной.
Януль, человек неряшливый и грубый во всех смыслах, являлся правой рукой начальника стражи Мак-Та́ура. Он был необыкновенно широк в талии, неповоротлив, но, когда дело касалось дармовщинки, становился суетливее полевой мыши. Круглое лицо со всегда прищуренными хитрыми глазками, ярко розовые щёки, покрытые жиденькими, но старательно уложенными бакенбардами и тонкий, с нотками сарказма голос, а также пухлые выпирающие вперед губы, окончательно довершали в нём образ крупного и невоспитанного ребёнка. Однако с одним и, пожалуй, единственным его достоинством спорить было сложно он умел уговаривать и говорить. Делал это с душой и на редкость убедительно. И хорошо зная представшего перед нами человека, можно было с уверенностью сказать, что беседа, начатая с чрезмерно милого и добродушного тона, определенно не сулила ничего хорошего.
Как вы, возможно, знаете, господа путники, расплываясь в широкой улыбке и, не прекращая неуклюже кланяться, продолжал Януль, Мак-Таур, некогда бывший всего лишь неприметной деревушкой, основанной тилами примерно семь веков назад, и названной Макка Таурэ, что на эльфийском наречии означает «руби дерево», ныне является главным мытным постом, вблизи нынешних, дальних границ славного города-государства Далратии, еле удержавшись, от того чтобы прервать здоровенную тираду на середине и перевести дух, выпалил стражник. После окончания Войны Семи рас и вовремя начала становления людей на просторах За́рии первого по величине материка Тилрадана, жители этих богатейших земель промышляли лишь охотой, рыболовством и заготовкой древесины. Теперь же, когда Макка Тауре именуется Мак-Тауром, имеет свои правила торговли, собственную систему охранения закона и порядка, в лице вашего покорного слуги, стены высотой в два человеческих роста, и прочие блага процветающего поселения, этот город может легко побороться за звание «перекрёстка Зарийских торговых путей».
Мы ошарашено молчали, не понимая причин данного представления. Мои глаза раскрывались всё шире, а у белобородого, с каждым новым словом, нижняя челюсть непроизвольно ползла вниз.
Разумеется, такое полное великолепие вы можете наблюдать только благодаря крайне удачному расположению нашей скромной цитадели всего в половину дня пути от Далратии никак не унимался Правая рука начальника стражи Торговые караваны со всех концов Зарии, а порой и целого Тилрадана стремятся в нашу уютную обитель, что бы подготовиться к большой торговле в столице или обделать мелкие дела перед дальней дорогой восвояси. И-и-и О всемогущий его величество случай! победно отсалютовал он Только сегодня, только для вас существует невероятная возможность посетить жемчужину дальних границ людских земель всего за какие-то скромные четыре золотых Януль резко оборвал свою помпезную речь, с особенным удовлетворением и по слогам произнеся последнее слово.
Януль, проклятый грабитель, ты чего?! возмущённо забасил я, чуть не срываясь на крик от досады. Какие четыре золотых, ты о чём говоришь? Мы здесь живём. Полторы недели в походе. Добыча портится. Ноги еле волочём. Открывай ворота, проныра!
Ваше возмущение, господа путники, вполне объяснимо, вновь запел пухлый стражник. Но вы упускаете одну малюсенькую деталь, мелодично прошелестел он.
Да?! И какую же? недовольно прорычал я в ответ.
Вдруг шея Януля втянулась в плечи, он подозрительно посмотрел по сторонам и, прикрыв рот рукой, наклонился ближе к нам.
Крохотную такую деталь, заговорщическим тоном протянул он, но весьма значимую. Город находится на особом положении, так сказать. Не далее, чем вчера на постоялом дворе остановился представитель Указующего перста с инструкциями от самого Высшего лорда, Верховного правителя владений человеческих Данкила Тарда Благородного. Цель столь неожиданного визита держится в тайне, всё тише шептал часовой. Во всяком случае, мне о ней ничего не известно. Но общим приказом велено регистрировать всех входящих и покидающих город. Януль вновь выпрямился, довольно осклабился и уже в полный голос произнёс:
А у меня, вот беда, как раз перед вашим приходом бумага вся исписалась. Ну не оставлять же пост на этих бездельников, он кивнул в сторону одной из смотровых башен, на которой, позёвывая, из стороны в сторону расхаживал караул, состоящий из единственного сонного бойца. А без записи впускать я никак не могу, подытожил наглец и чуть заметно протянул раскрытую ладонь под нос белобородому. Рад бы, но не велено.
Тамиор молча, выудил из-за пояса худой кошель, вытряс из него горсть разновесных монет, отобрал четыре золотых и вложил в подставленную руку.
Весьма благодарим вас, господин ревнитель закона за крайне познавательную и предельно интересную лекцию о славном городе Мак-Тауре, бесстрастно произнёс воин, при этом положив свою широченную пятерню поверх кисти стражника, и сжав её с такой силой, что золотые кругляши буквально врезались в пухлые пальцы Януля и тот сдавленно пискнул. Будем рады незамедлительно посетить это чудесное место.
Четыре золотых сумма вовсе не большая, но сам факт.
***Город впустил нас в своё нутро, обнажая знакомые улочки, утопающие в вечернем полумраке и наполненные шумом голосов спешащих по своим делам горожан. Впереди светилась торговая площадь просторный пятачок, затихающий только за полночь, а возле городского фонтана, что с момента воздвижения служил негласным местом для любого праздного сборища, толпились разумные. Трое стражников беседовали с заезжими торговцами-лаканами, раздраженно тыча в помятый пергамент и указывая на стоящую у центральной дороги груженую повозку. Тут и там сновали неугомонные канри, рвущиеся скорее промочить горло после тяжелого трудового дня. А среди гула общей монотонной болтовни изредка выделялся восторженный смех компании очаровательных толади, с интересом наблюдавших за уличным концертом, устроенным одним из странствующих бардов и собравшим вокруг себя немало слушателей. Группа задумчивых тахара сидела поодаль, углубившись в чтение каких-то наверняка занимательных книг, а зазывалы из местных лавок с безделушками, наперебой заманивали простодушных покупателей. Иначе говоря, всё было по-прежнему и на своих законных местах.