Меня зовут Андрей Долгнов и я ищу своего сына, сказал он.
Я ни чем вам помочь не могу, так же тихо сказала Любава, И не знаю ничего. А вот Питирим вас ждет. Идите вон там по тропинке к реке, он к вам выйдет, совсем тихо сказала она, и, повернувшись к нему спиной пошла в дом, больше ни сказав, ни слова.
*** Обычный спальный микрорайон, дома натыканы вплотную друг к другу вплотную, это не фигура речи, ширина между домами, чуть больше двух метров в проходе. Я обошла дом, в котором мы живем, затем стоящий рядом. Между нашим и соседним таким же высотным домом была узкая щель, которую я планировала использовать для побега, как запасной вариант. Очень фантастический вариант, но наша квартира напоминала ловушку и я решила, что нужно все таки подстелить соломки и приготовить путь отступления просто на всякий случай. У меня в голове постоянно крутилось, а если заблокируют подъезд, что нам делать, прыгать в окно? Ладно, обдумаю позже свой фантастический план спасения, а пока лучше оглядеться вокруг. Выкатила коляску на утоптанную дорожку и стала осматриваться. Небольшой парк и озеро, много мам с детьми гуляет здесь, а больше то и не где. Перед домами вместо детской площадки, все плотно забито машинами. А в другой стороне что? Покатила коляску туда, рассматривая все вокруг. Кир на улице затихал сразу, рассматривал все что видел и засыпал. Первые дни осени, но пока еще стоят теплые дни и нужно гулять, да и боялась я сидеть дома, казалось, что безопасней на улице. Я прошлась еще немного, все как обычно и типично. Небольшой торговый центр и несколько магазинов рядом. Стандартный набор, продукты, фрукты и овощи, цветочный киоск и аптека, все новые районы в любом городе одинаковы. И, также в продуктовом магазине широкие проходы, и куча мамочек с колясками в магазине. Кир уснул в коляске, широко раскинув ручки, я накинула на него пеленку, немного прикрыв его, от слепящих ламп и стала набирать в корзину продукты. Еще в аптеку заглянуть, у Кира стали резаться зубки и он все тащил в рот, нужно взять ему кольцо в аптеке из мягкой резины. Продукты как обычно сложила в багажник коляски и сделала несколько кругов около нашего дома и оставив привычно несколько магических сигнальных маячков. Кстати в Пскове до нашего дома добрались через сутки после нашего бегства, мы подъезжали к Твери, когда сработали маячки, и я их почувствовала. Причем сработали сразу несколько штук, как будто дом окружали, со всех сторон, я, почему то подумала, что они нашли хозяйку квартиры, и, увидев данные моего паспорта слегка обалдели. Я ведь жила в Пскове по своему паспорту. Представляю, в какой ярости были наши преследователи. А на кладбище пока все было нормально и это значит, что защита на Кире держится. Возвращаться в квартиру было страшно, я так вымоталась за это время, что стала бояться всего, хотя может за счет этого чувства и живы. У меня было стойкое чувство безнадеги, я уже жалела, что мы приехали в Москву, слишком огромный город и много магов, а я всех считала сейчас врагами, но и уходить было пока невозможно. Я не знаю, что происходило и кто руководит погоней и что они знают про нас, даже кто они такие не представляла себе. Для меня они точки на карте, и они снова активировались и контролировали все выходы из Москвы. Первую пробную вылазку, для создания отходного пути, я сделала поздно вечером. Кир проснулся и потребовал еду, дом только утих. До поздней ночи в доме гудели трубы, шумели соседи, плакали дети, стены в доме как из картона. Только недавно у нас за стеной угомонилась парочка. Они сначала громко ругались, затем бурно занимались сексом. Мы с Киром лежали и слушали и вот все вокруг угомонились, успокоились, все вокруг стихло. Я покормила Кира в коляске, и он уснул, уже до утра. А я тихо оделась и мышкой скользнула в подъезд, не забыв запереть квартиру. Поднялась пешком по лестнице до последнего этажа. Лампочка не горела, и на площадке было темно. Мне это было на руку, я и в темноте видела хорошо. Чердачная дверь была заперта на небольшой навесной замок. Завтра надо будет купить такой же и попасть на чердак. Хотя, я вернулась в квартиру и стала тихо рыться на антресолях. У Питирима всегда были инструменты, и в доме и в машине. На всякий случай, обычно говорил он. Я знала запасливость Питирима и не удивилась, что и в этой квартире я тоже вытянула с антресолей небольшой деревянный ящик. Небольшой то, небольшой, но ящичек оказался весьма тяжелым. Я еле сняла ящик тихо, и не уронив. Аккуратно разобрала содержимое и нашла небольшие удобные ножницы по металлу. Снова вернулась к чердачной двери. Замок ножницами я не смогу перекусить, а вот петли замка запросто. Я тихо подвела ножницы к петле и щелкнула. Звук получился негромкий. Плоскогубцы я тоже прихватила и слегка ими отогнула петлю. Я сняла с одной петли замок, и он свободно повис на второй. Осторожно открыла дверь и проскользнула на чердак. Прошла весь дом по чердаку до конца, и вышла на крышу. Крыша соседнего дома была совсем рядом. Я одна могла бы даже легко перепрыгнуть, а вот с ребенком и рюкзаком точно нет. Я снова спустилась на чердак, где то, я что то видела. А вот нашла. Видимо доски остались после строительства, и их рабочим было лень стаскивать. Две длинные не меньше четырех метров доски, хлипковаты на вид. Но, лучше приготовлю, а там может, повезет, и они не пригодятся. Я вытащила доски на крышу и аккуратно уложила у бортика крыши. Главное что все прошло тихо, и я не нашумела. Я быстро вернулась обратно, и, выбираясь с чердака, пододвинула замок к поврежденной дужке. Совсем не видно со стороны, что замок просто висит, надеюсь, что и никто другой, тоже пока этого не заметит. Вернулась в квартиру вся чумазая и в пыли. Главное что Кир спокойно спал, я боялась, что он проснется, и раскричится. Я тихо умылась, и сразу легла спать, теперь надо еще попасть в другой дом и там тоже приготовить выход с крыши. Утром одела Кира, и мы снова пошли гулять. Мне нужен паспорт, постоянно крутилось у меня в голове, второй раз как в Пскове мне уже не повезет и моим паспортом пользоваться опасно. И я не представляла, как можно его достать или украсть. Хорошо бы украсть, ведь фотографии в паспорте обычно безликие. Я постоянно думала об этом, и кто ищет, тот и что ни будь, обязательно находит.
*** Андрей посмотрел вслед Любаве и пошел, куда она отправила. Он не спеша вышел на тропинку и пошел к реке. Уже потянуло запахом воды и прохлады, как он почувствовал, что его нагоняют. Питирим внешне за эти годы не изменился, он молча подошел и стал рассматривать Андрея.
Для чего ты их ищешь, после долгого молчания спросил Питирим.
Я не знал про ребенка и теперь ищу, чтоб, тут он запнулся, В общем ищу. И разозлившись на себя, Андрей сказал, Это мой первенец, я не знал о его рождении, и я хочу его забрать. А вы наверняка знаете, где сейчас девчонка. И вы знаете, что с ними будет, если их найдут.
Питирим потоптался и сказал, Пойдем ка вон там посидим. У реки лежало огромное бревно скамейка. Они сели, и Питирим медленно заговорил, Я действительно не знаю где они сейчас. Я помог Елене, когда она принесла домой ребенка. Я вывел ее отсюда, помог с документами и посадил в машину, отправив в Москву, думал, она там отсидится. А водителя в Твери убили, когда он уже был без Елены и ребенка. Видимо она сошла раньше, почуяв опасность. Мы ее тоже ищем и ничего, я очень за нее боюсь. Она хорошая девочка, если б я знал тогда, что это твой ребенок утащил бы его сам на капище обратно. Даже если б она мне этого и не простила.
А что со мной не так, разозлился Андрей. Что я вам всем сделал?
Питирим снова замолчал, потом резко сказал, Я не знаю кто ты. Ты когда появился, нас всех предупредили, Не помогать тебе. Пришли несколько тварей в капюшонах, очень сильных. Не люди, а странные существа и несло от них, как от теневых собак. Они сказали, разрушат все здесь и всех убьют. Машка тебя подобрала, и они ее не тронули, но постоянно наблюдали. Присматривали, чтоб вам плохо совсем жить было. Я и так тогда сделал что мог, нашел Габриэля и отправил вас отсюда. Меня за это наказали тогда сильно. Он снова помолчал и спросил, Машка то давно умерла?
Андрей вздрогнул и сказал, Мария жива, правда старенькая, но бодрая, еще долго проживет. Я о ней хорошо забочусь.
Ну и, слава Богу, баба она хоть и недалекая, но добрая. Продолжил Питирим. Ты Андрей уезжай отсюда сегодня же и ищи их. Елене теперь сюда возврата нет и ты мне должен. А ты сейчас в силе и сможешь укрыть ее. Она необычная, не такая как все мы. Нет в ней злости и зависти и черноты, такие как она редко рождаются. Ты мне должен, и если что случится, я тебя хоть где найду. И уезжай сейчас же, снова повторил он. Любава уже и так в тень превратилась. И все и за тебя. Ты сам не досмотрел за своим семенем, а нам теперь все это боком вышло, снова. И поговори с Габриэлем, он должен знать, что с тобой не так.
Андрей посмотрел на Питирима и быстро не прощаясь, пошел к машине, все только стало запутанней. Самолет в Москву рано утром и нужно лететь в Москву. Андрей уже провел предварительные договоренности с тем, что бы приостановить охоту. Но всем сладок приз, и он один не справиться. Уже в машине на обратном пути он дозвонился до Габриэля и попросил его срочно прилететь.
*** Оказалось, что за озером есть небольшой летний ресторанчик. Днем он был закрыт, а вечером там собиралась весьма сомнительная публика. Несколько дней подряд, я вечерами, рядом, стараясь не попадаться на глаза, катала коляску с Киром. Я была не одной мамочкой с коляской, усиленно гуляющей у ресторанчика. Моих товарок по несчастью, только по другой причине было несколько, только состав менялся. Обычно здесь молодые мамочки выглядывали своих мужей, сбежавших расслабиться и повеселится от семейной жизни. Мне нужен был паспорт, а в ресторане по вечерам было много пьяной молодежи и разношерстной небогатой публики. Конечно, близко я не подходила, стараясь разглядывать издалека. Теплые деньки заканчивались, и вся моя надежда была на этот ресторан. Я так надеялась, что мне подвернется удобный случай, что, в конце концов, мне повезло. Из ресторана уже в сумерках, еле вышла, качаясь на нетвердых ногах, очень пьяная девушка. Кто то ей кричал с летней террасы, а она, пьяно отмахиваясь тоже пыталась, что то сказать в ответ, и, отойдя с освещенной площадки, упала на скамейку и уснула. За девушку никто не беспокоился, видимо решив пусть отлежится. За скамейкой густо росли кусты, я огляделась никого из прохожих. Все мамы с колясками уже разошлись, и только я гуляла до темноты по злачным местам. И я решилась, отошла с коляской в сторону домов, из ресторана нас уже не было видно, и оставила коляску под деревом. Я бегом незаметно, за кустами, быстро добежала до скамейки с лежащей на ней девушкой. Сумка упала у нее с плеча и открылась, маня меня. Я вытянула из куста руку, больно оцарапавшись при этом, тихонько открыла сумку настежь, и увидела торчащий паспорт. Быстро запихнула его в карман джинсов и бегом вернулась к коляске. У меня от страха руки тряслись, но никто ничего не заметил. Тем более, мало ли, где девушка могла посеять свой паспорт. Дома рассмотрела паспорт внимательно, он был сильно потерт и помят, хозяйка явно не аккуратистка. Фотография в паспорте как я и ожидала, была никакой и подходила любой девушке этого возраста. Сложно определить кто на фото в паспорте, я, или его хозяйка. Девушка себе косметикой округляла глаза, делая их как у куклы и на фото это было видно, придется мне также разрисовывать теперь свои глаза и сходство будет потрясающим. И для моих целей пойдет. В эту же ночь, я в соседнем доме через постоянно сломанный домофон четвертого подъезда, почти также поднялась пешком на последний этаж, раскусила дужку замка на чердачном входе, и приготовила выход с крыши, хотя очень надеялась, что нам этим путем не придется уходить. Но мне стало все равно легче чувствовать себя, когда есть хоть и фантастический, но путь к бегству. Украв паспорт, я стала искать еще одну съемную квартиру, пусть будет запасное укрытие. И нашла в другом конце нашего же микрорайона. Рассудив, что если будут искать, то не подумают на то, что я прячусь рядом. Квартир в районе, сдавалось несколько, я выбрала ту, что подальше от нашего дома и договорилась с хозяйкой о встрече. Хозяйка сдаваемой квартиры покрутила паспорт в руках и сказала, подозрительно поглядывая то на Кира, лежащего в коляске, одетого девочкой, то на меня.