Все дело в том, что жизнь нельзя разложить на составляющие. Нельзя строго разграничить, сказать, что здесь все прекрасное, там безобразное, здесь добро, а там зло, здесь сахар здесь соль. Так не бывает. Нельзя выделить что-либо в чистом виде, потому что слишком уж все взаимосвязано. Что хорошо одному, другому приносит вред, а чье-то горе кому-нибудь в радость. Да, есть и такое, я знаю. Красота в чистом виде бессмыслица, хотя сама по себе, на первый взгляд, идея заманчива. Красота становится красотой лишь одухотворенная человеком, иногда, одним его присутствием. Если нас пленит пустынный пейзаж, то лишь потому, что в нем мог, но не присутствует человек. Я это понял, я это знаю теперь. Знание пришло ко мне тогда, на мосту. И, действительно, с той поры что-то переломилось и во мне, сам мир изменился, и к старому пониманию вещей возврата больше нет. Я сказал тебе тогда, что ты жестока ты и была жестокой, потому что тебя обуяло чувство твоей жестокой красоты. Абсурдное и страшное сочетание жестокость и красота. Нет, его нельзя допускать. Мы были оба одинаково неправы, и оба виноваты перед красотой, что низвели ее до жестокости. По сути, мы уничтожали ее поэтому и так мучительно к ней возвращение. Но возвратиться мы должны, иначе, как же жить? Правда, Лела?
Правда. Она казалась подавленной и покорной.
От того, что он высказался, облек, наконец, в слова все, что мучило, что терзало его беспокойством, Танту сделалось легко и неожиданно радостно. Словно одолел дело, к которому не решался подступиться. Тем более, показалось, и Лалелла поняла и приняла его рассуждения. Он теперь знал, как жить дальше. Все хорошо. Избежав опасности, человек и должен чувствовать себя прекрасно. Мир в этот миг становится неповторим, особенно если рядом такая девушка, как Лалелла.
Да, милый, правда, подтвердила она. Мы возвратимся. Мы вернем себя друг другу и будем счастливы. Ты веришь в это?
Верю
Она счастливо прильнула к нему, поцеловала и, выбравшись из объятий, засмеялась.
Мы будем счастливы! Ура! пропела она и, подняв руки, закружилась по комнате.
Блаженно улыбаясь, Тант наблюдал за ней. Что-то грезилось ему, прекрасное и огромное, величиной в целый мир, в центре которого находилась она. Струи сияющего света вились вокруг нее, а он не понимал, он засомневался вдруг, она ли это? Лалелла ли перед ним? Что стало с ней, отчего вдруг она так переменилась? Неужели жертва Тихона оказалась ненапрасной? Раньше он и предположить не мог, даже наполовину, сколько в ней прелести.
Внезапно девушка остановилась.
Что это? Тант, что это такое? «Вечерняя звезда» Какая ветхость! Просто чудо, что они сохранились! И чудо, что попали к тебе. Или это не случайно? Ведь так называется твоя газета, да? Хочешь проследить череду поколений?
Нет, Лела, газета на самом деле другая. И история нашей газеты иная, в те годы она еще не началась. А название, он пожал плечами, видимо, по сравнению с прошлыми временами человеческая фантазия не слишком-то ушла вперед. Можно было бы назвать газету иначе, например «Ночной кошмар», или «Вечерний моцион», раз уж она выходит вечером. «Сумеречный кот» вот тоже неплохое название.
Шутишь? Лалелла высыпала горсть смеха. Но что же тогда тебя заинтересовало? 0 чем писали наши предки?
Она зашелестела бумагой, перебирая листки.
Ого, да здесь целая подборка! видимо Тант разложил газеты так, что разобраться в этом не составляло труда. Лалелла углубилась в чтение и быстро, с явным интересом, пробежала все заметки.
Ты веришь тому, что здесь написано?
Тант хотел было сказать, что да, верит, но, привыкший к честности во всем, осекся, потому что теперь-то он не знал, верит ли. Все сделалось таким чужим, далеким И, самое ужасное, ему уже и не хотелось верить.
Понимаешь, сказал он осторожно, что-то заинтересовало меня в этой истории. Что-то в ней есть, некое зерно истины, которое, чувствую, надо бы извлечь на свет. Я выражаюсь, конечно, расплывчато, но и дело довольно туманно. Что-то в этом есть, но вот что? Не знаю. Ничего конкретного сказать пока невозможно. Дело давнее, сама видишь, и никаких фактов по нему не осталось. Только на собственные чувства и приходится полагаться, а они для меня многое значат. Понимаешь?
И что говорят твои чувства?
Они говорят, что все может быть.
Лалелла отодвинула листки прочь от себя.
А мне кажется, это какая-то шутка, и шутка весьма неудачная. Не спорю, все подано броскими, яркими красками, есть и тайна, и страдания, и огненные шары, но Шаровые молнии-то давным-давно известны, и загадка их почти разгадана. Тебе не показалось странным, что здесь слишком много ужасов? И они выдвигаются на передний план, прямо выпячиваются. Жестокая шутка, очень жестокая тем более, если предположить, что нечто подобное действительно имело место. Но, все-таки, мой вердикт: это вымысел.
А мне кажется, это какая-то шутка, и шутка весьма неудачная. Не спорю, все подано броскими, яркими красками, есть и тайна, и страдания, и огненные шары, но Шаровые молнии-то давным-давно известны, и загадка их почти разгадана. Тебе не показалось странным, что здесь слишком много ужасов? И они выдвигаются на передний план, прямо выпячиваются. Жестокая шутка, очень жестокая тем более, если предположить, что нечто подобное действительно имело место. Но, все-таки, мой вердикт: это вымысел.
Вымысел, повторил Тант, вымысел Мистификация? Возможно, и так
Ты, похоже, так все же не думаешь? удивилась она. А по-моему, все очевидно. Видя его озабоченность, спросила: Что-то случилось?
Несколько дней назад, с трудом начал Тант, ночью, мне привиделся подобный шар. Не знаю, сон это был, или нет Он залетел в квартиру, не знаю как, он просто появился здесь, возник сам собой, поблуждал по комнате, а потом стал расти. Я хорошо его рассмотрел и запомнил: матово-голубой, с перламутровыми переливами, словно подсвечен изнутри, сыпет искрами Я смотрел на него, как зачарованный, не в силах оторваться, хотя, быть может, что от страха, не знаю. Потому что действительно было страшно, особенно поначалу. А потом где-то в глубине его проявился образ девушки, прекрасной девушки. Он был печален и, как мне показалось, звал на помощь. Ничего больше я узнать не успел, потому что в следующий миг шар взорвался и все исчезло.
Ого, пробормотала Лалелла, неужели дело зашло так далеко
Что? не расслышал Тант. Что ты говоришь?
Лалелла обняла его, притянула к себе и протянула, растягивая слова, как говорят ребенку:
Милый мой, тебе все это лишь приснилось.
Тант осторожно отстранил ее.
Я готов поклясться, что все было на самом деле, он протянул руку. Смотри, этот след оставил на стене тат самый шар. Когда взорвался.
Какой еще след? удивилась Лалелла.
След пламени, след взрыва. След небесного фейерверка, пояснил Тант и, повернувшись, указал рукой: Вот
Он осекся на полуслове, потому что след отсутствовал.
Он исчез.
Тант подошел к стене и, как некоторое время тому назад, потрогал ее рукой. Стена как стена, однородная вполне, прохладная и шершавая. Там, получасом раньше ему виделась гарь и копоть, ровным слоем лежали краски, не поврежденные нигде, с близкого расстояния это было ясно видно.
Он резко повернулся спиной к стене и, напрочь выбрасывая из головы и шар, и его след, и видение, и все, что с ними связано, махнул рукой:
Ладно, проехали! Стираем!
Миленький, подойдя, прильнула к нему Лалелла, ты просто слишком переутомился. У тебя есть три дня, постарайся отдохнуть за это время как следует. Обещаешь мне это? Хорошо?
Постой, постой, а откуда тебе известно о моем визите к врачу? перебил он ее во внезапном наплыве подозрительности. Я об этом еще и в редакцию не сообщил.
Разведка донесла, усмехнулась Лалелла. Она явно не собиралась раскрывать свои связи. А газеты эти ты спрячь подальше. Или, если ты не против, конечно, я лучше заберу их с собой.
Ну, усмехнулся Тант, не считаешь же ты, что я свихнулся? Устал немного, есть такое
Нет, что ты! запротестовала она. Просто было бы хорошо, чтобы твое внимание не касалось этих вещей. У тебя воображение творческого человека, а оно запускается от малейшего пустяка. Ну, что?
Забирай, если хочешь. Теперь это все равно не важно.
Почему теперь? Почему не важно?
Так, я помню статьи наизусть. Вспомню все, если понадобится.
Вот и нужно, чтобы не понадобилось.
Она свернула газеты, каждую в отдельности, как складывают полотно.
Прекрасно, так будет надежней. Ну, мне пора.
Разве ты не останешься?
Извини, миленький, сегодня не могу.
Тант не стал ее удерживать. Как ни страшился он одиночества, все же сильней оказалось желание броситься в постель и отключиться от всего. Ему казалось это возможным заснуть и проснуться наутро другим человеком, в другой жизни, где нет волнений, где все проблемы уже решены.
Послушай! помогая подруге облачиться в шубку, вдруг всполошился он. Скоро же Новый год! Мы встречаем его, надеюсь, вместе?
Девушка печально вздохнула.
Да, совсем забыла сказать. Я завтра должна буду уехать. Вернусь только после праздников. Никак нельзя отложить поездку, прости. У меня в деревне есть бабуля, она больной, одинокий человек. Каждый Новый год я встречаю с ней. Это традиция, и отменить ее нельзя. Так что