Сначала я не мог поверить, что нас так легко отпустили, но потом понял мы всегда будем находиться в поле зрения МКЭТ. Они следят за каждым нашим шагом и не позволят сделать что-то, что будет противоречить их планам.
В любом случае мне было плевать на чертовых ублюдков из МКЭТ. Единственное о чем я думал, это скорая встреча с мамой. Теперь, я был в этом уверен, мы больше с ней не расстанемся.
Район, в котором я жил, ничуть не изменился за тринадцать лет. Все такой же серый и убогий. Будто и не уезжал никуда. Я боялся, что мама могла переехать, но страхи не оправдались. Наш дом стоял все на том же месте, да и выглядел ничуть не лучше.
Сколько бы я не стучался в старую ободранную дверь, никто не открывал. Я подумал, что мама на работе, или просто куда-то ушла, но тут из соседнего дома вышел мужчина.
Парень, тебе чего здесь понадобилось? он осмотрел меня с ног до головы, презрительно хмыкнув. Ты слишком молод для этой грязной шлюхи. Хотя, если не передумаешь, надень две резинки. Иначе рискуешь подхватить от нее какую-нибудь дрянь.
Чем больше говорил этот ублюдок, тем сильнее закипал гнев в моей душе. Но мне ни в коем случае нельзя было терять контроль. Иначе на меня обрушится слишком много эмоций. Причем, не самых приятных. Вряд ли люди, живущие в этом районе, были счастливы.
Эй, ты оглох что ли? вновь позвал сосед. Так зачем тебе понадобилась Лиза? Ты ж не трахать ее пришел, я прав?
Где она? хрипло спросил я, избегая смотреть на ублюдка.
Да дома она, махнул он рукой. Обдалбалась поди, вот и не открывает. Просто толкни дверь, она ее никогда не запирает.
Я сделал так, как сказал сосед. Дверь действительно была не заперта. На меня обрушился спертый запах сырости и плесени. Я едва сдержался, чтобы не заткнуть нос и рот. Даже глаза начало щипать, но я все равно вошел в дом.
Темнота, только сквозь заколоченные досками окна чуть-чуть пробивался солнечный свет. Если снаружи дом почти не изменился, то внутри я едва ли смог узнать его. Обои на стенах посерели от времени и влажности, местами были покрыты плесенью. Пол был настолько грязным, что, казалось, на улице чище, кухня завалена пустыми бутылками и коробками из доставки. А еще повсюду были разбросаны шприцы, упаковки из-под таблеток и презервативы.
Меня начало тошнить. От запаха, от того, что я видел, от слов ублюдошного соседа, от осознания, что его слова могут оказаться правдой.
Я поднялся по лестнице, стараясь не касаться стен и перил. Родительская спальня была наверху, как и моя детская комната. Мне было одновременно и страшно и любопытно. Но страх все же был сильнее. Я оказался совсем не готов к такому исходу. Реальность обрушилась на меня словно ведро ледяной воды. Меня трясло и контроль трещал по швам.
Наконец я поднялся на второй этаж. Идя по коридору, я старался не рассматривать то, что когда-то было моим домом. Дверь в спальню родителей была открыта. Там, в отличие от всего дома, окна не были заколочены досками, поэтому было относительно светло.
Она лежала на кровати. Рваное, заляпанное в чем-то платье, было задрано почти до пояса. К счастью, на ней было белье. Ноги, худые настолько, что сложно было представить, как она на них вообще ходит. Да и сама она была словно скелет обтянутый кожей.
Мама, позвал я дрогнувшим голосом. Мам, я вернулся.
Ее глаза были плотно закрыты, но веки тревожно дергались, будто ей снился какой-то кошмар. Я подошел ближе, с ужасом отмечая синяки по всему телу. Рука потянулась прикоснуться к ней, разбудить, но замерла на полпути.
Лицо моей матери было неузнаваемым. На правой щеке багровел синяк, под глазами пролегли тени, губы иссохшие и потрескавшиеся. От когда-то красивых густых черных волос ничего не осталось.
Мама, вновь позвал я чуть громче.
Она открыла глаза, глядя в пустоту. Медленно, будто на это уходили все ее силы, она повернула голову в мою сторону.
Кто ты? голос хриплый, безжизненный.
Я Тед, мама, твой сын. Я я вернулся.
Сын? удивленно произнесла она. Затем ее губы дрогнули в презрительной усмешке, У меня нет сына.
Ее слова отдались болью в сердце, но я не показал вида. Упав на колени перед кроватью, я горячо заговорил:
Мама, это правда я. Меня отпустили. Теперь я никуда не уйду, слышишь? Мы
Убирайся! рявкнула она тут же закашлявшись. Пошел вон!
Мама, но я Я же Тед!
Она вновь посмотрела на меня. Зрачки будто подернуты какой-то дымкой. Внезапно ее глаза распахнулись шире, словно она наконец узнала меня. Мое сердце пропустило удар, счастье ударило в голову. Мне было плевать в каком состоянии она находилась, я готов был сделать все, чтобы вытащить ее. Но
Зачем ты вернулся? спросила мама так тихо, что я едва ли мог расслышать ее слова. Я тебя давно вычеркнула из своей жизни. Просто уходи. Забудь обо мне так же, как это сделала я.
Но почему? Ты Мы
Она резко схватила меня за руку, притягивая ближе к своему лицу.
Давай, выдохнула она. Сделай это. Прочитай мои эмоции и тогда сам все поймешь. Ты ведь можешь, да? Этому тебя научили?
Мгновение я вглядывался в ее глаза, наполненные ненавистью ко мне. Я сделал то, о чем она просила. Снял барьер, открывая сознание. Мне хватило маленькой щелочки, чтобы прочесть ее. Эмоции, негативные, пронизанные отчаянием и безнадежностью, захватили весь мой разум. Она не просто ненавидела меня, она меня презирала. Каждой клеткой своего тела. И еще боялась. Страх был в каждом ее вздохе. Я пытался отыскать в этом бешеном потоке эмоций хоть что-то хорошее, но его не было. Нечего было искать. Моя мать практически утратила свою человечность, полностью отдавшись пороку.
Она не испытывала ни боли, ни радости. Лишь равнодушие и ненависть ко всему миру. Наркотики, алкоголь, беспорядочный секс, вот чем была заполнена ее жизнь. И там не было места для меня уже очень давно.
Когда? спросил я, чувствуя как щиплет глаза.
Когда, что? усмехнулась мама. Когда я забыла о тебе? она оттолкнула мою руку, падая обратно на подушку. Если подумать, ты всегда был обузой. Твой никчемный папашка уговорил меня не делать аборт. Зря я его послушалась. Он сел в тюрьму, повесив на меня не только долги, но еще и заботу о тебе. К счастью, ты оказался тем самым чудовищем, о которых так пекутся эти выродки из МКЭТ. Один звонок и тебя забрали. Мне заплатили неплохую компенсацию. Хватило, чтобы погасить долги, даже кое-что еще осталось.
А как же письма? спросил я, не теряя надежды. Ты же писала мне письма. Ты говорила, что скучаешь!
Не, парень, тебя надули. Я и знать не знала, где ты находишься. Да меня не так уж сильно это волновало. Кто бы не присылал эти чертовы письма, то была точно не я.
Это не важно. Я вытащу тебя отсюда. Давай
Заткнись! она вновь перешла на крик. Закрой свой поганый рот! Ты просто чудовище! Монстр, который вообще не должен был появляться на свет! Слышишь меня? Убирайся! Пошел вон из моего дома!
Я вскочил на ноги, делая несколько шагов назад. Она все продолжала визжать, проклиная меня. А я никак не мог поверить, что это и есть моя мать. В конце концов, я просто развернулся и вышел из комнаты. С каждым шагом я двигался все быстрее, пока не сорвался на бег. Выйдя из дома, я спустился по ступенькам и ринулся прочь от когда-то родного дома. И только когда легкие начали гореть от бега, я остановился.
Меня вырвало. Стоило только вспомнить то, что я видел, как желудок вновь выворачивало на изнанку. По щекам текли слезы, из груди рвался крик. Сердце разрывалось на куски от невыносимой боли.
Если бы я только мог, я бы действительно не стал появляться на этот свет.
Вставай, Тед, раздался ужасно знакомый голос надо мной.
Мистер Роджерс? Что Вы тут делаете? севшим голосом спросил я. Следили за мной?
Конечно, он даже спорить не стал. А ты думал мы отпустим эмпата уровня B без присмотра? Если бы ты не смог держать эмоции под контролем, что угодно могло произойти. Тебе ли не знать этого? Или годы в школе прошли впустую?
Роджерс был прав. Я и сам прекрасно это понимал. Поэтому я убежал. Я едва смог сдержать себя. Еще чуть-чуть и точно бы потерял контроль. Тогда Нет, даже думать об этом не хотелось.
Так что, так и будешь валяться на земле?
Нет, я вытер лицо рукавом, поднимаясь с колен.
Вот и хорошо.
Что дальше? Заберете меня обратно в школу? я не планировал туда возвращаться. Но теперь, когда я увидел во что превратилась моя мать, мне больше некуда было пойти.
Ты вроде окончил школу, усмехнулся Роджерс. Или я ошибаюсь?
Тогда что?
Знаешь, Дэвис, мне казалось ты умный парень. Разве вам не сказали на выпускном определиться с выбором академии?
Я не
Что? Не хотел идти в академию? Ну, теперь у тебя нет выбора, верно? Роджерс положил руку мне на плечо, слегка сжав его.
И опять он был совершенно прав. У меня не было выбора. Эмпаты и телепаты не могут жить как обычные люди. Они, конечно, находят работу, заводят семьи, но свободы выбора у них нет, у нас, ограничена. В какой-то степени мы являемся эволюцией человечества, но при этом мы же и становимся его рабами.