Да! И зачем только?
Затем, чтобы показать, что человек машина, вставил Тэл любимое.
Ага, иронично произнес Рэд.
После того как старший планировщик некоторое время побегал по этажу в целях обмена информацией по идеям с коллегами, спустился в подвал за рекламой, устроил мозговой штурм с Тэликси на пару часов и составил небольшой конспект, он обратился к Дэни:
Пойдем на первый этаж.
Там, в одном из свободных кабинетов, где у окна был стол, а по сторонам два стула, Рэдмонд, едва присев, начал:
У нас шумно, Дэни, поэтому я привел тебя сюда.
Дэни, судя по спокойствию на лице, не возражал.
Я сегодня был на планерке. Там было несколько профессоров и они все были довольны, когда я отчитался, что тебе все понравилось.
Я сам рад, признался Дэни.
Отлично. Но, короче, если ты помнишь, директор на собрании говорил, что нам нужны новые идеи. И их должно быть много.
Да.
Вот, в общем, на планерке сказали, что эти идеи уже пора сочинять. И начать предлагаю сейчас. Нас здесь двое, нам никто не помешает. Бумагу, планшет, ручки я взял.
И как пойдет наша работа? весело спросил Дэни.
Просто. В формате мозгового штурма. Итак, я объявляю наш с тобой первый мозговой штурм. Кидай идею.
Дэни аж напрягся:
Сразу?
Да, немедленно, приказал Рэдмонд.
Хорошо, пускай будет величие.
Величие?!
Ну да Директор же говорил о величии на собрании замялся Дэни. Или не подходит?
Рэдмонд покрутил в руках ручку, скривил удивленную гримасу, потом записал на листе сверху: «Величие», и добавил:
Очень здорово, после паузы и пристального взгляда на Дэни он еще спросил: Что дальше?
Ну, я так понимаю, надо понять, что значит «точка величия».
Мы это обсуждали с Тэлом, сразу помог Рэд. Лерой просто приложил к своим словам математику.
Хорошо Так, значит, мы ищем просто что-то великое?
Именно!
И что же считать великим?
«Он задает правильные вопросы» подумал Рэдмонд.
После небольшого молчания, выжидательного для старшего планировщика, стажер заметил:
Я так понимаю, надо что-то выделить.
Давай выделим.
Очевидно, величие это некое состояние. Наверно, комплекс.
Так Рэдмонд взял ручку. Нарисуем стрелочки.
Не знаю, может, сюда входит независимость?..
Ха, в этом смысле современный бесчувственный человек велик. Но я запишу, заметил Рэд и тут же вскочил: Ну так да! Давай ориентироваться на современного человека.
Дэни согласился:
В чем тогда его величие?
Так, я думаю если этот человек такой всегда, значит, такая тенденция. Хм, мы привыкли говорить о стилях, смекнул Рэдмонд, вот я это и отмечу.
Тут Дэни заметил:
Получается, мы все сводим к современному человеку, которого я не слишком-то знаю!
Здесь его учитель снова вспомнил, что перед ним человек из традиционного города, то есть не самого последнего образца. Было отчего устыдиться.
Этот человек еще не факт, что является носителем всего великого, сказал Рэдмонд и попал в точку.
Забавно, я об этом тоже подумал, улыбнулся Дэни, а Рэдмонд не в первый уже раз убедился, насколько порой круто читает мысли наперед.
Итак, чего же может не хватать современному человеку в аспекте величия? задумался старший планировщик.
Дэни засмеялся.
Что? не понял Рэдмонд.
На этот вопрос только ты можешь ответить.
Ах да, сообразил старший планировщик и почесал подбородок. Отменяем тогда. Говорим просто о величии.
Они подумали пять минут, поговорили. Дэни попытался что-то нарисовать.
Я все-таки утверждаю, что величие это своего рода стиль, сказал Рэдмонд. Что мы сюда можем внести?
Я думаю, красоту, ответил Дэни. Красота всегда вызывает восхищение. В ней есть что-то великое.
Отлично, записал Рэдмонд. Что еще?
Счастье! Как же без него?!
Так, счастье
Не знаю, входит ли сюда сам человек
Человек это прекрасное, отрезал Рэдмонд.
А, это ваш принцип, понял Дэни.
Скорее вывод, до которого мы дошли сами, подчеркнул старший планировщик.
Получается, я не прав?
Ну, как сказать Рэдмонд взглянул в свои записи там от слова «Величие» исходили стрелочки «Независимость», «Красота» и «Счастье», и хотелось пририсовать еще одну. Объединялись эти стрелочки в «Стиль», а вело все одной большой стрелкой к «Человеку». Человек может и должен быть великим. Я бы сказал даже, обречен.
Но он им не является? допытывался Дэни.
Рэдмонд спрятал лицо в ладони.
Надо вспомнить, что говорил директор, сказал он. С одной стороны, человек и может оказаться той самой «Точкой величия», и это, получается, был как бы намек на то, чтобы мы вернулись к главному к человеку. Человек средоточие всех наших стремлений. С другой стороны, это можно расценить и как обратное, как будто человек больше не заслуживает абсолютного внимания и требуется найти что-то еще.
Но вы же уделяете внимание не только человеку?
Да, ты прав.
Что же тогда точка?
Пока не знаю
Их мозговой штурм продолжался еще час, а потом они пошли на обед. Рэдмонд всерьез задумался над словами Дэни о том, что для большего понимания понятия великого нужно проводить опыты. Рэдмонд спросил стажера, как он представляет себе эти опыты, и тот в ответ промолчал.
Несмотря на это, Дэни ему реально нравился. Для первого мозгового штурма совсем неплохо, думал он, разве что темпа порой не хватало. Когда Рэдмонд проводит мозговой штурм с Тэлом, они еле сдерживаются, чтобы не перебить друг друга, а бумага у обоих заполняется моментально. Правда, это все теория, понимают они, а на практике реализовать удается лишь немногое, может, думал Рэдмонд, как раз это имел в виду Дэни, когда говорил про опыты, испробовать как можно больше вариантов введения идей в народ. Если так, то это, надо признать, у него не всегда удается то ли не хватает рекламы, то ли идеи все подворачиваются не те.
Рэдмонд ел первое, вспоминая, какая идея пока была самой яркой, самой запоминающейся, не в его карьере, а вообще. Очевидно, это что-то связанное с историей развития Оле-Вивата: строительство пакетами, появление Институтов, признание человека и т. д. А в его карьере?
Трудно сказать. Интересной была мысль о том, что человек существо в общем игривое, подверженное всегда какому-то соревнованию и игра занимает в его жизни роль чуть ли не ключевую. В соответствии с этим стали придумывать различные игры, в основном интеллектуальные. Так свободное время в жизни работников Института стали посвящать игроведению, а сама идея закрепилась в городе под знаком «возвещения нового гедонизма».
Запомнилась также идея о том, что человек по природе своей тяготеет к свободе, а значит, является в определенной степени безответственным. Причем безответственность эта простительна настолько, насколько велики границы понимания свободы у каждого человека. Забавной эта идея получилась из-за того, что после ее принятия и развития многие в Институте как-то резко стали опаздывать и забили на дисциплину, зато оправдания были теперь согласно идее.
Вскоре эту идею решено было бросить.
Но вот заметно, думалось сейчас Рэдмонду за обедом, что идеи все-таки в основном направлены на человека и служат на благо ему. Хорошо это или плохо? Конечно, хорошо. Только вот что имел в виду директор?..
III
Дэни выглядел даже лучше, чем обычно, все-таки два выходных не прошли даром. Он и выспался, и прогулялся, а в вечерние часы проштудировал еще несколько идей и материалов, которые ему порекомендовал Рэдмонд.
Особенно Дэни понравились прогулки по Оле-Вивату незнакомому городу, о котором он слышал, и не раз. Не сказать, чтобы понимал все то, что происходит здесь, но презрения и быть не могло, так как Оле-Виват априори считается более высокой формой города.
Многих тянуло в Оле-Виват сам факт существования в схожем ландшафте города, настолько отличного от других городов, вынуждал жителей нет-нет, да и помечтать. За короткое время Оле-Виват обеспечил себе стиль, построил себя на своих же идеях, создал себя с нуля. Это вызывало в других городах, особенно в традиционных, заслуженный интерес, да и уважение. Многие приезжали сюда просто для того, чтобы «подышать иным воздухом», хотя понимали, что для полного проникновения в жизнь Оле-Вивата нужно провести в нем минимум год.
Дэни тоже тянуло. Более того, временами ему казалось, будто детство его как-то даже связано с Оле-Виватом, то ли он тут родился, то ли стал осознавать себя как человека Для жителя традиционного города жителя Нейчиди, каковым он себя называл, это были простительные заблуждения.
И вот Дэни в свои молодые годы решился на путешествие он не стал мелочиться, а, имея какие-то деньги, отправился в Оле-Виват на долгосрочное пребывание. Он сразу нацелился поступить в один из Институтов, о которых тоже, разумеется, слышал, брали туда без каких-либо специальных условий, фактически просто по желанию, да и ни в чем никого не ограничивая. Главное генерировать идеи.