Военачальники выглядели растерянными. Один Латерфольт и бровью не повел. Шарка внимательно слушала каждое слово Хроуста, чтобы не вышло как с Моррой, когда она пропустила мимо ушей самое важное.
Митровицы, продолжал Хроуст, знамениты не только своими богатствами. Многие уже забыли, но я не забыл: еще сто лет назад Бракадией владели короли именно из этого рода. Они правили славно и достойно: первыми собрали страну воедино и первыми начали брать на службу кьенгаров вместо того, чтобы охотиться на них и сжигать на кострах. Так продолжалось несколько веков, пока не умер старый король Арбрехт. Корону унаследовал его сын Хешт, но спустя пару дней после коронации он внезапно и скоропостижно скончался, а его жена забрала детей из Хасгута в Митровицы и поклялась присягнуть на верность двоюродному брату Хешта по материнской линии Зикмунду Первому, прадеду короля Редриха.
Шарка снова начала путаться в незнакомых именах, хотя Хроуст говорил медленно, словно разжевывая все для нее одной. Сиротки нахмурились и приоткрыли рты.
Что за чушь я только что услышал, пробормотал Рейнар себе под нос, но в полном молчании его слова прозвучали достаточно громко, чтобы Хроуст их расслышал.
Чушь? усмехнулся Хроуст. Я не говорил тебе, что ты жуть как похож на своего отца Хладра? Да, я помню всех, и Хладра тоже.
Молчание.
Мы встречались с ним втайне от всех спустя десять лет после казни Тартина Хойи. Хладр сам рассказал мне эту историю и даже показал свидетельства: дневники твоего прапрадеда Хешта, на последних страницах которых он описывает собственной рукой, как Зикмунд угрожал убить его детей, если он добровольно не примет яд и не отдаст корону панам Хасгута. Станешь дальше упрямиться, Рейнар? Сделаешь вид, будто отец не рассказывал тебе и братьям этой истории? Печально, но сам Хладр умер вскоре после нашей встречи. Я даже не успел понять его замысел. Думаю, он не хотел трона, но чувствовал, что Редрих это язва на теле Бракадии. Я лишь успел поклясться ему, что никогда в жизни не подойду к Митровицам с булавой в руке. Свое обещание я держу, как видишь.
Мой отец любил Редриха и был ему верен всю жизнь. Они выросли бок о бок. Он никогда не настраивал нас против короны. Он взял с короля клятву, что тот присмотрит за нами после его смерти
О да! Редрих и присмотрел: послал всех троих сыновей Хладра в самое пекло в битве с Аллурией!
В той битве нужны были грифоны, чтобы помочь Свортеку. Редрих этого не хотел
Он не хотел только одного: чтобы ты вышел оттуда живым.
Чушь! Лицо Рейнара сморщилось, словно его прошила боль.
Ты знал об этой «чуши», пес! подал вдруг голос Латерфольт. Ты сам рассказывал мне о ней, когда мы, как наши отцы, встретились ради заговора того самого, который ты провалил, обоссавшись от страха и погубив моих людей! Но тогда-то ты был так уверен! Тряс передо мной дневниками Хешта! Клялся отомстить за своих чертовых братьев! Ты всегда знал, будь ты проклят!
Латерфольт, угрожающе процедил Хроуст.
Сиротки нервно перешептывались. Шарка вдруг осознала, что, силясь все понять и запомнить, забыла дышать или это голова кружилась от услышанного?
Ответь мне, сын Хладра, продолжил Хроуст, дав Сироткам вдоволь нашептаться, почему бы тебе не взять то, что принадлежит тебе по праву?
Рейнар долго не отвечал, словно рассчитывал, что Хроуст забудет о вопросе и оставит его в покое. Но гетман упрямо ждал, не шелохнувшись. Замерли и Сиротки, и даже Латерфольт. Наконец рот герцога перекосила ухмылка:
Да потому, что народу плевать, кто король: я, Редрих, маленькая ведьма или ты! Для него не изменится ровным счетом ничего. Он, народ, уже давно забыл, из-за чего грызетесь вы с Редрихом или Редрих с Митровицами. А лично мне корона и даром не нужна! Я провел с Редрихом достаточно времени, чтобы увидеть, что она делает с людьми. Такой судьбы я не пожелаю даже тебе, старик. Кроме того я понимаю, к чему ты ведешь. Ты хочешь предложить мне вместе свергнуть Редриха и думаешь, что я от счастья затанцую на задних лапках, как болонка.
Древние рода Бракадии пойдут за тобой. Для них кровь это все
Никто никогда и никуда за мной не пойдет! Я самоубийца. Я еретик. Я предатель. Я торчок. При дворе считают, что я сплю со своим оруженосцем. Армия думает, что я убил их генерала. Я не смог даже подарить детей своей жене, и наш брак был расторгнут. Рейнар расхохотался: Ты смешон, Ян Хроуст, в своей жажде мести и власти!
Древние рода Бракадии пойдут за тобой. Для них кровь это все
Никто никогда и никуда за мной не пойдет! Я самоубийца. Я еретик. Я предатель. Я торчок. При дворе считают, что я сплю со своим оруженосцем. Армия думает, что я убил их генерала. Я не смог даже подарить детей своей жене, и наш брак был расторгнут. Рейнар расхохотался: Ты смешон, Ян Хроуст, в своей жажде мести и власти!
Да как ты смеешь! закричал Латерфольт и, уже не в силах сдерживаться, бросился к Рейнару. Кирш и Петлич схватили его за плечи, но Латерфольт сбросил их с себя и стал наступать на герцога: Смешно? Это ты смешон и жалок, шваль! Дело даже не в короне, а в чести! Редрих отнял у тебя все: убил твоих братьев, забрал твоих грифонов, украл даже герб твоего рода, оставив тебе собаку! Собака ты и есть, и неудивительно, что Редрих вытирает о тебя ноги!
Егермейстер оказался рядом с герцогом. Оружия при Латерфольте не было, но, кажется, он готов был убить Рейнара голыми руками: пальцы скрючились, как вороньи когти, и только молчание Хроуста останавливало его. Шарка вдруг заметила глаза Своры за железным креслом. Она их не звала, точнее, не заметила, как призвала, и уж точно не смогла бы себе ответить, зачем это сделала.
Убьем его, Ян! кричал Латерфольт. Он бесполезен! Добудем все, что нам нужно, от других пленников. Я скорее смирюсь с Редрихом, чем присягну такому, как Рейнар!
Впервые в жизни хинн дело говорит, гетман, развеселился Рейнар. Но тут же пощечина, такая сильная, что Шарка почти ощутила ее на собственной щеке, заставила его замолчать.
Заткнись, Латерфольт! Терпение Хроуста закончилось. Не тебе отдавать приказы! Не тебе, который все эти дни только и делал, что хныкал, как дитя, когда я в нем нуждался! Шарка!
Она вздрогнула, словно забыла о собственном существовании. Теперь на нее смотрели все: и дрожащий от ненависти и обиды Латерфольт, и Рейнар с разбитыми, но все еще ухмыляющимися губами, и Хроуст, который от гнева словно вырос, как великан, и ничего не понимающие Сиротки. Шарка обнаружила, что уже давно стоит на ногах, а вокруг нее уплотняются демоны.
Шарка! повторил Хроуст и сделал шаг в сторону, чтобы не загораживать пленника. Убей герцога Рейнара!
Что?
Он не повторил приказ, но по одному его виду она поняла, что ей не почудилось. Шарка мотнула головой, словно пытаясь сбросить с себя взгляд болотного цвета глаз Рейнара и взгляд Латерфольта, который впервые за пять дней смотрел на нее, а не сквозь нее.
Разве Хроуст не обещал, что больше ничего не попросит?
Латерфольт в два прыжка оказался прямо перед Шаркой и схватил ее за плечи:
Давай, Шарка! Это суд, и он велит тебе казнить этого человека! Делай же!
Она слабо попыталась вырваться из его хватки, но руки, которые совсем недавно ласкали и оберегали ее, впивались все сильнее. Хроуст вмешался и разнял Латерфольта и Шарку, как отец дерущихся детей. Герцог в ошейнике снова рассмеялся неприятным сухим смехом
Она вышла из-за спины Хроуста и встала напротив Рейнара. Тот умолк, но ухмылка так и не сошла с окровавленного рта. На мгновение она вдруг увидела лицо молодого Рейнара того прекрасного длинноволосого вельможи с высокомерным прищуром из сна Свортека. Демоны стеклись к железному креслу, и в следующий миг оно утонуло в многорукой, многоголовой, бурлящей тьме. В ее копошении пропали очертания человека. Черный водоворот вился и вился вокруг пленника
А затем замер и опять превратился в стаю демонов, припавших на передние лапы, как псы перед хозяином. Рейнар проступил из тьмы, бледный и испуганный, но живой и невредимый. Свора пожирала его взглядами жемчужных глаз, но ни одна лапа, ни одна пасть так и не коснулись герцога.
Вот почему мы не убьем тебя, произнес Хроуст, спокойный, как фокусник, который только что показал несложный трюк. Может быть, ты сам уже давно сдался. Но у Свортека были на тебя планы, раз он передал тебе часть Дара.
Свортек ничего мне не передавал, выдохнул Рейнар. Клянусь!
Твои клятвы яйца выеденного не стоят, выпалил Латерфольт.
Выведите Рейнара, распорядился Хроуст, не дожидаясь очередной перепалки. Дайте ему новую рубашку. Никаких больше цепей и ошейников. Мы с вами увидимся на второй части суда, ваше величество.
Конвоиры отстегнули Рейнара от кресла и вывели из зала. Следом вышли, получив одобрение Хроуста, Сиротки, перешептываясь на ходу. Гетман уселся обратно на свой стул: старые ноги устали от долгого стояния. Латерфольт не спешил покидать зал, как и Шарка, которая вообще слабо представляла себе, что делать без их приказов.