Не знает толком, что надо, а что нет, но поехал туда опять!
Игорь, как ты в дом вошел?
Ты ж мне ключи дала!
Когда? Вчера? Да нет, я помню, что клала их
Оксан, ты что, совсем? не дал он мне выразить свою мысль. Мы вчера не виделись. Нет, ты мне раньше еще их дала. В тот день, когда мы договорились, что поедем туда.
Мы не виделись вчера?! О боже, у кого-то из нас точно поехала крыша.
Игорь, какой сегодня день?
Все, я так и понял! Ты опять тусовалась с Надькой! Напились вчера до потери пульса. Вот отчего у тебя голос такой болезненный.
Нет, не из-за этого. Так какой день сегодня?
Воскресенье. Шестнадцатое сентября.
Ну да! А я как говорю? Так и есть.
Игорь, кончай пудрить мне мозги. Ты что, не помнишь, как мы вчера
Подожди, прервал он, у меня второй звонок.
Я повисела на линии всего полминуты, и снова появился Игорь.
Блин! Оксан, тут такое Капец Этот продюсер, с которым я год встречи добивался, перенес ее на пять часов раньше! У меня осталось всего немного времени, а я в соседнем городе! Боюсь, не успею!
Сейчас же ночь! дивилась я.
Да, он занятой человек! День расписан по минутам, прослушивание делает иногда ночами. Давай, все, я помчал! Надеюсь, успею. Постараюсь. Я слышала, как он влез в машину и захлопнул дверцу. Я люблю тебя! Я очень тебя люблю!
Я тоже! расплылась я в улыбке, но холодные гудки меня остудили.
Что это сейчас было? Игорь просто издевается, никакого другого решения не может быть. Он понял, что погорячился, расставшись со мной, и решил это переиграть. И представить все теперь под таким углом, что это он эгоист, а я невинная всепрощающая овечка. Такого, конечно, не было и в помине, я всегда добиваюсь своего и никогда не отступаю, иду на любые ухищрения, чтобы заставить мужчину поступить так, как я хочу. Но это было мило с его стороны разыграть для меня этот скромный спектакль.
Понедельник, 17 сентябряЯ опаздывала на работу. Но не потому, что проспала. Все части тела продолжали болеть, и это доставило мне немало хлопот при попытке привести себя в порядок после ночи. Душ, завтрак, наряд, макияж все было совершено медленнее, чем обычно. Хорошо, что фирма расположена в пятнадцати минутах ходьбы, и я смогла добежать до нее всего за восемь.
Однако не успела я раздеться и отдышаться, в комнату зашел босс.
Так-так-так, Ксения Михайловна Я велел вам прийти на час раньше, но вы явились на пятнадцать минут позже.
Я задержусь сегодня, с готовностью отрапортовала я.
Конечно, задержитесь. Как и все остальные, обвел начальник острым взглядом присутствующих в комнате, то есть, помимо меня, еще четырех девушек, которые мгновенно сжались под его взором и принялись еще неистовее бить по клавишам и листать документы. Босса боялись все. Но с вас я, в знак не столь наказания, сколь назидания другим, снимаю премию за этот месяц.
Но
Что? вперился он в меня противными мелкими глазками.
Стоит сделать вставку. Фирма занимается производством сантехники и весьма преуспевает. Само производство и склады у нас находятся в другом месте, за городом, а здесь на первом этаже один из магазинов, на втором сидит все руководство, а также бухгалтера, экономисты, финансисты. Я начинала менеджером по продажам, попросту сказать продавцом, затем была старшая над продавцами, после ведущий экономист, а теперь я, страшно сказать, начальник бюро цен. Две девушки, сидящие в нашей комнате, находятся в прямом моем подчинении. И получать нагоняи перед их лицами каждый день выводит меня из себя. Конечно, выхожу я из себя уже после того, как директор удаляется в свой кабинет, и достается обычно все тем же девушкам.
Но повторила я.
Кстати, пятничный отчет надо переделать! придумал он уже мне назло. Включи в него расходы позапрошлого месяца.
Это нечестно! пыталась я воевать с самодурством. Я целыми месяцами вкалываю, как проклятая! Выхожу по субботам! А в месячный отчет позапрошлый месяц не входит!
А ты включи! настоятельно изрек он. Лучше больше, чем меньше. Чтобы через час был у меня на столе.
Через час?!
Не одарив меня ответом, Петр Владимирович развернулся и ушел к себе, громко хлопнув дверью.
Ты очень грубо с ним разговаривала, Ксения, прошипела мне Алиска, бухгалтер. С ней у меня сложились довольно приятельские отношения. Ты же понимаешь, чем это грозит. С начальниками так нельзя, уволит враз.
Да, но это было нечестно с его стороны! Да еще и отчет переделывать, он знает, гад, как я ненавижу переделывать сделанное!
У всех в комнате выкатились глаза.
Ксюха, тише! замахала руками бухгалтерша. Вдруг здесь жучки? Или добавила одними губами: стукачки!
Я покорно открыла папку с отчетами и вытащила последний. Но вдруг в раненой голове моей что-то щелкнуло. Я осмотрелась. Все сидели как мыши. Разговаривать нам запрещалось в рабочее время. В обеденное тоже. Вообще обеды у нас не приветствовались. Десять минут на еду и снова работать. Самые умные на этот час куда-нибудь сдувались, чтобы боссу не пришло в голову навалить на них кучу дел на этот личный, неоплачиваемый час. По субботам выходили беспрекословно. А теперь, как выяснилось, за пятнадцатиминутное первое в жизни! опоздание лишали премии за целый месяц. И, несмотря на начальственную должность, зарплата была не такой уж величайшей (по сравнению с наносимым моральным ущербом), а без премии и вообще так себе. Что я здесь делаю?
Начальник стоит отдельного описания. Хоть я уже не раз давала понять, что это за человек, но о его внешности пока умолчала. Так вот, это пузатый, как водится, дядечка хорошо за пятьдесят, лысый, с седым пушком на лбу, вокруг ушей и сзади ближе к шее. Лицо всегда красное, и дело не в давлении. Босс любит выпить. Делает он это в обед, после оного спит (но его замы не дремлют! Так что опять никакой жизни), а в самом конце рабочего дня его вдруг распирает работать. Он носится, как конь, по всем кабинетам (за что и получил прозвище Конь), начинает требовать со всех выполнения каких-то несуразных заданий. Этого предвечернего часа боятся даже его закадычные друзья замы. А если кто-то от невеликого ума в это время заторопится домой, начитавшись коллективного договора, в котором указано время завершения рабочего дня в восемнадцать ноль ноль, то он первый в списке на увольнение. Мы все свыклись с таким скотским отношением к своим персонам. А некоторые, как Алиска, даже напридумывали себе жучков и шпионов (хотя последние водятся практически на любом предприятии, почему бы им не быть и у нас). Новый вопрос: почему я это терплю?
Мне вдруг вспомнились слова Игоря. Он прав, я позволяю вытирать о себя ноги! Он прав, я ненавижу эту работу! Я вообще ненавижу цифры! Просто для девушки модно заниматься финансами. И прибыльно. Вроде бы. Смотря где.
От разрушительных мыслей помогли отвлечься звонки контрагентов. С поставщиками я билась о снижении цен, с заказчиками о повышении, короче, все было как всегда, и так время быстро приблизилось к обеду.
Напившийся босс по кличке Конь в середине обеда занырнул в нашу комнату повторно и прямиком направился к начальнику бюро цен.
Где отчет?
Какой? заморгала я глазками.
Который я велел переделать! Глаза Коня свернули, и он стукнул по столу, икнув.
Я предусмотрительно распечатала пятничный отчет, который оставила без изменений, и протянула Петру Владимировичу с елейной улыбочкой.
Вот он, пожалуйста!
Начальник кинул мимолетный взгляд на бумагу и резюмировал:
Он такой же!
Не поняла? притворно удивилась я.
Здесь только август. Где второй месяц? гневался босс не на шутку.
Второй месяц? То есть февраль?
Почему февраль?
Второй месяц в году.
Мою иронию не оценили.
Да нет же! Что у нас перед августом идет? Алиса Матвеевна! рявкнул он на мою подругу.
Июль! подавившись вермишелью, сообщила она.
Вот! Здесь должен быть июль.
Здесь не должно быть июля, твердо настаивала я на своей позиции. Это месячный отчет. Когда будет квартальный, тогда и будет июль.
А мне нужен июль!
А отчету он как собаке пятая нога.
Ты со мной споришь?! Да кто ты такая! рассвирепел Конь, а все девицы попрятались под столы.
Я человек с высшим экономическим образованием. Начальник бюро цен. Мне виднее, какой месяц должен быть в отчете. А вы закончили десять классов, не можете считать без калькулятора, не знаете, что такое Excel и 1C, и пишете с грубейшими грамматическими ошибками! И хватит дышать на меня коньяком, отойдите от моего стола! заорала я.
Босс ошалел. Цвет его лица поменялся десять раз, прежде чем он произнес роковое:
Вы уволены. Заявление мне на стол.
Весь день я слонялась по квартире, забыв даже о краже сумочки и больной голове. Мне отчаянно нечем было заняться, потому что последние пару лет у меня был только один выходной воскресенье. В будни и субботу я приходила довольно поздно, самое раннее в восемь, чаще после девяти или даже десяти. А сейчас было три часа дня, а я уже перемыла все чашки в доме и погладила постельное белье.