Переход решил провести завтра ночью. С утра на работу не пошёл, сказался больным. А сам целый день просидел в интернете. Читал историю России, от киевских времён до революции. Вечером с женой поужинали:
Саша, как ты себя чувствуешь? мне стало не по себе от внимательного взгляда супруги. Она думает, что я серьёзно заболел, а я думаю, как проще слинять от семейной жизни.
Всё хорошо, киса. Просто на работе запара, думаю о работе, извини.
В полночь я, волнуясь, потёр пальцем третью полоску. Привычно согласился на перенос.
Декабрь 1868 года
Быстро прошедшая дурнота навалилась на меня. Постепенно туман в голове прошёл. Я распластался на земле, во рту кровь. С трудом выпрямился и сел. Так, провёл рукой по лицу. Вроде мужик, вот только какая падла разбила мне хрюндель. Болит нос и заплыл правый глаз. Капли крови на земле, пришлось зажать нос ладонью и лечь на спину. Рядом никого, неподалёку слышу человеческие голоса и гогочут гуси. Такое ощущение, что я в деревне. Осматриваю свои руки. Худые и мосластые, но это руки молодого человека. Одет я в какой-то сюртук серого цвета. Что-то из дореволюционного. Я опять откинулся и стал бездумно смотреть в ярко-синее небо. Я точно не в Израиле. Свежо, однако, изо рта пар идёт, температура около ноля. Внезапная головная боль застала меня, когда я было успокоился и поудобнее устроился на земле.
Это сознания хозяина тела настигло нас. Я не сопротивлялся, стараясь плыть по течении. Предо мной проносится не такая и долгая жизнь молодого парня. Я уже не удивился, что его также зовут Александр.
Родился в 1849 года, в Волчанском уезде Харьковской губернии.
Наше семейство является уважаемым среди купеческой среды города Харькова. Дед мой, при императоре Николае I сумел выкупиться из крепости, будучи очень предприимчивым и переехал из Орловской губернии сюда. Здесь ему удалось поднять хозяйство, выкупить крупо-дробилку и начать торговлю зерном. Харьков 19-го века бурно развивался, он стал центром торговли и промышленности. Кустарное производство начало уступать место большим предприятиям.
Мой отец, Иван Никитич Адоевцев, удачно женился на дочери купца первой гильдии и не растерял отцовский капитал. Кроме усадьбы под Харьковом у нас был большой двухэтажный каменный дом, выходящий одной стороной на Николаевскую площадь. Кроме нескольких мельниц у батюшки были две салотопки. А главное, нашему семейству принадлежали три лавки в Сергиевских рядах. Также на Благовещенском рынке батюшка держал павильон, торговавший сельхозпродукцией. Недавно отец вышел в первую гильдию, чем очень гордился. Его капитал превысил 50 000 ассигнациями. С этого момента он получил привилегию посещать «Коммерческий клуб», служащий подобием «Благородного собрания». Только там исключительно для дворян, а «Коммерческий клуб» служил местом общения элиты купеческого сословия.
У меня два старших брата. Старшему, Матвею уже 28. Помогает отцу, в основном занят в наших лавках, а также в павильоне на рынке.
Средний, Аркаша, на два года старше меня. Заканчивает Владимирский Киевский кадетский корпус. Батюшке стоило огромных трудов и изрядной суммы денег устроить его в это учебное заведение. Ну неохотно они принимают не дворян. Но, как говорится, осёл, гружённый золотом, везде пройдёт.
Я же вечный недотёпа. Родился недоношенный, слабый маменька говорила, что до семи лет постоянно болел. В отличии от старших братьев, из-за слабого здоровья я не ходил в гимназию. Отец нанимал мне частных учителей.
Старший брат после окончания реальной гимназии начал помогать отцу. Аркашу удалось протолкнуть в будущие офицеры, а я получил среднее образование частным образом и отец отправил меня в Гейдельбергский университет региона Бадена на факультет естествознания. Первоначально планировалось, что я стану врачом, но мне удалось настоять на изучении технических наук. Вдвоём с моим камердинером Иваном снимали комнату неподалёку от основного здания в районе Бергхайм. Это время было, наверное, самым счастливым в моей жизни. Я ушёл от родительской опеки, папенька давал мне достаточно средств для существования. Мы не тратили много денег на выпивку и женщин. Мне хватало на еду, книги и путешествия по округе. Зато непередаваемое ощущение свободы помогло мне успешно окончить университет и получить диплом этого старинного учебного заведения. Эти три года остались в памяти, как лучшие годы в моей жизни.
И вот мне уже девятнадцать лет, месяц как я вернулся в родные пенаты. В этом году родители решили перед рождеством отдохнуть в нашей усадьбе, которая расположена в шестистах метрах от села Ольховатка. Сама усадьба представляет большой одноэтажный деревянный дом с флигелем для прислуги. Вокруг большой сад, поодаль приличных размеров пруд, образованный в результате запружения трёх небольших речушек, протекающих через село.
Господи, да что опять с тобой случилось? Это бежит маменька мне на помощь. Родное лицо склонилось надо мной.
Сонька, зараза такая, быстро сюда.
Соня, это одна из трёх дочек Акулины, нашей кухарки. Вместе со своим мужем Антипом, дочками и единственным сыном, это семейство жило во флигельке и присматривало за нашей усадьбой.
Прибежавшая девчонка помогла маменьке приподнять меня и так, ковыляя, наша троица добралась до высокого крыльца. Мне неудобно опираться на женские плечи, но чего-то голова кружится. В спальне меня частично раздели и уложили в кровать. Через несколько минут мама принесла тазик с горячей водой и начала осторожно платочком стирать кровь с моего лица.
Саша, что случилось, почему у тебя всё лицо оказалось в крови?
Собственно, я сам виноват. Бой братец Аркадий собрался навестить соседей, семейство Григория Ильича Платонова, у которого две дочери на выдании. Скучно ему в нашей убогой усадебке, вот он и вырядился в парадный кадетский мундир и в начищенных до блеска сапогах влез кучку навоза. Братец и так с утра был заведённый нашим с ним утрешним разговором, а тут ещё такая неприятность. Ну и засветил с ноги нашей дворовой собаке Найде. А та кормит семерых щенков, вот я и кинулся на её защиту. Да только Аркаша оттолкнул меня, вскочил на коня и дал ему шенкелей. Не сильный в принципе толчок, но я запутался в собственных ногах и грохнулся на холодную землю. Своей же рукой при этом попав по носу.
Маменька, да голова закружилась, неудачно упал и разбил нос, Вы не беспокойтесь.
Мама удовлетворённо посмотрела на мою чистую физиономию и ласково провела ладошкой по лицу, какой же ты у меня неуклюжий. Через полчаса будем обедать, ты пока полежи, я Соню пришлю за тобой.
Мама встала и вышла из комнаты. А я наконец-то смог побыть наедине со своими чувствами и мыслями. Нас теперь трое и нужно время, чтобы привыкнуть к этому. Я даже умудрился отключиться, проснулся от того, что меня за рукав рубашки теребит Соня.
Александр Иванович, маменька Ваша кушать зовёт.
В столовой, за большим овальным столом уже находились уже все домочадцы. Папенька дождался, пока я займу своё место слева от него, прочитал молитву и подал знак начинать. Тут же матушка с помощью старшей дочери Акулины, Варвары стала наливать в наши тарелки суп.
УмКак я соскучился по этому матушкиному супчику. Наваристый, овощной, а пахнет как. Стараясь соответствовать приличиям, я аккуратно опустошил свою тарелку.
При этом я внимательно рассматриваю своих близких.
Папенька наш среднего роста, в пять вершков (два аршина и пять вершков соответствует 165 см. в дальнейшем автор будет стараться избегать наиболее сложных стилистических оборотов речи, свойственных данной эпохи. То же касается и мерной системы).
Правда и поперёк себя шире, отец подлазил под коня трёхлетку и спокойно приподымал его. Наш дед был такой же могутный, оба моих братца пошли мастью и плотным телосложением в него. Плотные и чернявые. Матвей отпустил густую бороду, а Аркаша лихие усы.
Только я пошёл в маменьку, она роста повыше, на вершок супруга опережает. Высокая, до сих пор сохранившая стройную фигуру, всегда с аккуратно уложенными в высокую причёску светлыми волосами.
Вот и я, видимо, в маменьку и пошёл. Более субтильного телосложения, 8 вершков ростом, это я вытянулся в 16 лет. Волосы у меня как у матушки, светлые и вьющиеся.
А что, Александр, когда планируешь делом заняться? это отец решил напомнить о нашем с ним разговоре, состоявшемуся накануне. Он хотел, чтобы я начал работать на сахарном заводе Ивана Осиповича Ставкова, давнего отцовского компаньона. Я же больше был настроен принять предложение управляющего компанией «Бельке и К». Это новый завод, где планировалось производство фабричных машин. Там даже несколько предприятий: чугунно меднолитейный, механический и котельный заводы. Совсем другие перспективы, но батюшка прав в том, что в меня вложены немалые средства и нужно, как минимум, их вернуть.