Ну, что-то ты больно разговорился. Здесь пока ещё решаю я. Как скажу, так и будет. На это дело я даю тебе месяц.
Слушаюсь! выдохнув едкий дым, встав, Феникс убрал зажигалку в карман и поспешно вышел из кабинета.
Глава 6
Пробуждение Арины было мучительным. От воспоминаний голова разболелась ещё больше. Девушка босыми ногами прошлепала в кухню, и, достав из аптечки таблетки шипучего аспирина, бросила две в стакан с водой, затем залпом осушила весь стакан, и, обхватив себя за плечи, чтобы унять дрожь, направилась в душевую.
***
Довольный сложившимися обстоятельства и покладистостью Лизы, Вадим направился в прихожую за пиджаком. Зацепив взглядом телефон, брошенный им в кресло, вспомнил невесту и решил ещё раз ей позвонить, но позднее. После недавнего звонка, обозленный решительным отказом Арины пообщаться, он пообещал себе жестоко рассчитаться с невестой за все неприятности, переживания и многое другое, а пока им управляла злость, в разговоре не было смысла. Мужчина состроил гримасу и направился к вешалке. Взяв пиджак в руки, он нервно рассмеялся.
Не понял? Это что, шутка такая? Вадим трясущимися руками отшвырнул вещь, осознавая, что она принадлежит женщине. Так это пиджак этой суки. А где тогда мой? Мой, где пиджак? Я видел, как уходила рыжая. Лизе он не нужен. Неужели курица Зиновьева хитрее, чем кажется?
Вадим взбесился и рванул к телефону. Набирая номер, он скрежетал зубами от злости.
***
Арина обернулась полотенцем и вышла из душевой. Телефон завибрировал и пополз по столу. Взглянув на дисплей, она ответила:
Вадим, я больше не хочу тебя слышать.
Слушай, сука, твоя шутка не выглядит удачной.
От неожиданности девушка чуть не выронила телефон из рук.
Ты по какому праву так со мной разговариваешь? всхлипнула она.
Ты куда дела мой пиджак?
Зачем он мне? Спросила Арина, опускаясь на пол. От нервного напряжения ноги не держали её.
Тебе виднее. Ведь это ты утащила его, и оставила свою тряпку на моей вешалке. Зачем-то он понадобился тебе. Ворожить собралась? Или решила пошутить? Надеялась, что я пойму намеки и приползу к тебе и папаше твоему побитой собакой? Рычал Вадим.
Послушай: у тебя всё в порядке с головой? Зачем мне твоя одежда?
Вадим осекся, но, не теряя уверенности, снова начал кричать на невесту:
Слушай меня внимательно: если через час ты не привезешь мой пиджак, будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Тут Арину охватил гнев, которого она точно от себя не ожидала.
Не дождешься, самовлюбленный щенок, выкрикнула она, и отшвырнула трубку. Визжит как истеричка. Хоть бы подумал: зачем мне сдался его пиджак.
Тварь, тварь, тварь! Вадим начал бить кулаком об стену. О, нет. Ну как же так? Конец операции обернулся крахом и началом больших неприятностей. Что же теперь делать?
Нервно выкурив сигарету, он собрался на работу.
Несмотря на то, что Вадим цыган, он получил хорошее образование. Когда Зиновьев Сергей Алексеевич проводил кастинг на освободившуюся вакансию заместителя финансового директора, Вадим перещеголял семерых кандидатов. Активный и общительный он за пять минут стал вне конкуренции. Должность, конечно же, досталась ему. Он часто превышал служебные полномочия, но сообразительность постоянно выручала его. И на тот момент, когда злость на невесту распирала, он позвонил начальнику и сообщил, что задержится в банке.
Вадиму прощалось многое, как и позволялось. Зиновьев полагал, что о лучшем зяте мечтать не стоит, когда дочь никому не нужна. О том, что Вадим знаком с Ариной, глава семьи узнал гораздо позднее, чем принял Заречного на работу, и с тех пор боготворил его. Вадим лестно отзывался о Зиновьеве, внимательно его слушал и никогда не прекословил, подводя задуманное к финалу. Только теперь ему будет труднее провернуть аферу без нужной вещи. И, несмотря на то, что значительная часть счетов фирмы пустела, ту вещь, которая находится у Арины, он никак не мог потерять. Там хранилась документация не только на Зиновьева, но и на него самого Заречного Вадима Романовича.
Вадим не догадывался, что Зиновьев узрел подвох, оберегая финансовую часть, как коршун добычу. Как только стали исчезать значительные суммы со счетов, он начал выяснять суть происходящего: кто эта крыса в его фирме, посмевшая таскать сыр прямо из-под носа хозяина. Все подозрения падали на финансового директора, но тот никак не мог позволить этого, потому что был обязан начальнику за спасенную жизнь отца. А в то, что это Вадим, Зиновьев отказывался верить. Да только зная, что в жизни бывает всякое, Сергей Алексеевич решил потолковать с будущим зятем, вызвав его к себе в кабинет.
Вадим не знал новостей. Он только зашел в свой кабинет, не успел ознакомиться с последней документацией и вовремя посмотреть диск, как его вызвали к директору.
Ну, здравствуй, зятек! пророкотал седовласый мужчина, перекладывая бумаги из объемной папки на стол.
Доброе утро, Сергей Алексеевич! ответил Вадим. Он озадаченно посмотрел на Зиновьева. Тот спокойно откинулся в кресле, почесал бровь и скрестил руки на худой груди. Седые волоски бровей сошлись тонкой линией над жестким взглядом.
Да уже без пяти минут обед, зятёк. Что-то ты долго в банке был.
Важный документ затеряли курочки из кредитного отдела.
Ну да, ну, да. Бывает. Кругом одни растяпы, подмигнул Зиновьев, и протяжно вздохнул.
Зачем я так срочно понадобился? Спросил Вадим, делая нерешительные шаги вглубь кабинета. Он остановился рядом с низким столиком у широкого кресла, откупорил бутылку минеральной воды и выпил половину.
Ты присаживайся. В ногах правды нет. Что-то я до Арины дозвониться не могу? У вас всё в порядке?
Более чем, ответил Вадим. Он не смотрел на Зиновьева, скользя взглядом по его рабочему столу.
Гудки-то идут. Странно, недоумевал отец, тронув пальцем бровь, густые волоски которой скрывали тонкий белый шрам.
Может в ванной была и не слышала, предположил Заречный, нервно зажимая в кулаке крышку от бутылки с минеральной водой. Он смотрел, как в оставшейся воде играются пузырьки, и с ужасом осознал, что кожа покрылась мурашками.
Ну да ничего. Не о ней сейчас речь. Сама найдется. Я тебе вот что сказать хочу: у нас завелась крыса, которая нещадно ворует большие куски сыра.
Откуда Вы узнали? Едва справляясь с голосом, спросил Вадим. Он не предполагал, что о хищениях станет известно так скоро.
Пока разбираются, кто именно это делает. Ты что же думаешь, что я в этом кресле просто штаны протираю? Деньги сами преумножаются в моих руках? Если бы я за всем не следил, фирму разворовали бы значительно раньше. И когда я доберусь до этого скота, я сам его повешу перед главным входом в офис, чтоб другим неповадно было, негодовал Зиновьев. Он вскочил с места и принялся расхаживать по кабинету, сжимая кулаки.
И что же мы будем делать сейчас? Позволим воровать дальше? Качал головой Вадим. В голове возник вопрос: «Скажет ли правду старый козёл?» Всё случилось так внезапно, что у него не было времени подготовиться к разговору и отыскать Арину.
Я уже перестраховался, ответил тесть, пытливо вглядываясь в лицо зятя. Он заметил, что собеседник нервничает. «Неужели всё-таки он?» Часть счетов я скинул на секретные адреса, а часть вечером разойдется по заграничным счетам, поведал Зиновьев.
И какова эта часть? Заинтересовался Вадим. Всё же было хорошо в финансовом плане. Я только недавно проверял бухгалтерию, там всё отлично. Сам составил отчет.
А какой именно частью ты интересуешься?
Той, что уйдет вечером, ответил Вадим, взглянув на Зиновьева.
Значительно больше, чем уже наворовали, сказал Сергей Алексеевич, усаживаясь в кресло.
А почему же вечером? Дознавался Вадим.
Потому что ещё не все документы готовы.
Значит, ещё есть время, пробормотал Заречный, не контролируя мысли.
Время на что? Ухватил фразу Зиновьев, разглаживая мизинцем седую бровь.
Ну, я про мошенника говорю. Вы же ему даете такое значительное время в половину дня.
Ох, что-то ты темнишь, зятек!
Вадим не на шутку разошелся. Он предполагал, что до вечера остальные деньги уйдут по нужным каналам, и принялся дерзить:
Как же вы мне надоели: ты и твоя глупая дочь!
Мужчина попутно соображал, как же ему покончить с надоевшей аферой.
Что ты сказал щенок? Взвился Зиновьев, и ухватил несостоявшегося зятя за рукав аккуратно выглаженной рубашки.
Да ничего. Просто все вы меня достали.
Кто тебя доставал? Тебя же кормили с ложечки и пылинки сдували. Или ты у меня мало зарабатывал, а пахал день и ночь? Гневно выкрикнул Зиновьев, отпуская руку собеседника.
Да, ладно. Всё в порядке, примирительно вздохнул Заречный, поднимая обе руки вверх, будто сдавал позиции. Я просто погорячился. Но я, действительно, пахал. А то нет?
Ты уволен, пристально глядя на собеседника, проговорил Сергей Алексеевич. Он опирался ладонями в столешницу так сильно, что пальцы посинели, а ладони задрожали.
Я-то уйду, а ты, старый козёл, за прошлые грехи ещё ответишь.