Как он? после недолгого молчания спросил участковый.
Хреново, грустно ответил Володя, может, в район отвезут.
Помолчали, выпили по рюмке.
Ладно, вы тут давайте, а я пойду, дела имеются, и ушел. Василий Макарович понимающе кивнул:
Наконец-то пришла муза к нашему слесарю, и хитро ко мне:
Ну и как ее звать?
Я назвал твое имя.
Красивое как и сама его обладательница, задумчиво так.
Я не возражал.
Давно его так не пробирало, продолжил он, полгода уж не пьет, зачах совсем с любимой-то женой! Ну, ничего, скоро разойдется вишь как глаза блестят вдохновение появилось. Великое дело! Без него он мается как неприкаянный, теперь вот новых песен ждать будем, а заодно и беречь, стеречь его придется. Особенно когда сойдет волна. Упадок, полный упадок Опустошение, безнадега, отчаяние. Без водки смерть ему была бы. А с ней живет как на вулкане не знаешь, что в следующую минуту вытворит. Любит его председатель наш, другой бы враз выгнал.
За стеной раздались звуки володиной гитары.
Пойдем, пройдемся, не будем мешать, и мы вышли наружу.
Был теплый майский вечер, темнело. Лица участкового не было видно, но я хорошо представлял его строгое, властное выражение. Поэтому был изрядно удивлен, когда он мягко, по-дружески мне сказал:
Зови меня просто Василий или Вася. Это я для здешних гроза, а ты ведь, в голосе ирония, столичная штучка, к тому же путешественник. Правда, чего ищешь непонятно.
Помолчал, подумал.
Хорошо что людьми интересуешься. Это верное дело. Я вот тоже сколько здесь живу всех знаю, а не перестаю удивляться односельчанам. Какие умы, какие характеры книги писать можно!
Услышать такое от милиционера было неожиданно и приятно.
Взять нашего председателя, с жаром продолжал он, не человек глыба. Сколько в жизни натерпелся на десятерых с лихвой хватит. А посмотреть на него счастливее не бывает. Во как! Или вот, например, показал на дом, мимо которого мы шли, поп приехал в гости, уникум! захожу к нему иногда, особенно когда на душе непорядок в себя прийти помогает. Заглянем?
Заходим, в доме пусто, слышно, как работает телевизор. Василий по-военному:
А ну, выходь, святая душа, гости пришли!
Скрип дивана, и появляется во весь дверной проем медведеобразный человечище в спортивных брюках, толстом свитере, борода только выдает священника.
Не юродствуй, сын мой занюханный, произносит густым басом, душа моя, как и у всех грешная, да вот здесь только, показывает на свою голову, поболее твоего будет.
Жмет нам руки своей огромной лапой.
А если здесь у тебя поболее чего же смотришь на суету мирскую? показывает Василий в сторону телевизора.
Бородач густо расхохотался:
Чтобы еще более удивиться мирской тупости и глупости! Что вытворяют, а? Бесятся, орут, прыгают, рядятся как куклы какие-то. А кукловод кто думаешь, понимают эти бараны?! Нагрешат, намаются, загонят себя в пятый угол, а далее куда? по больницам, или вот ко мне приходят спасать свои душонки. Как вы, например. Ну что, сын мой занюханный, ткнул меня в грудь так, что я на себе почувствовал мощь этой святой души, говори как на духу: чего тебе в жизни-то неймется?
Что мне оставалось делать? Я и выпалил "как на духу":
Хочу знать что есть истина?
Поп замолчал, а я подумал, что сейчас он назидательным тоном прочтет мне краткий курс молодого христианина. Но не тут-то было:
Садитесь за стол, говорит, достает большую бутыль, соленые огурцы, сало. Наливает. Опять спирт, чтоб его! Пьем, закусываем, молчим. Участковый смотрит на меня во все глаза не ожидал, наверное.
Был один когда-то, знал что есть истина, медленно начинает поп, да нет его давно уже. Ты вроде бы не похож на него А значит, и дело твое пустое. Выпей-ка еще, и наливает мне полстакана спирта я махом глотаю, глаза лезут на лоб.
А теперь правду рассказывай чего тебе надо?
Пока я соображал что ответить, вступился Василий:
Не один он, святейшество. Спутница с ним. Вовка наш полчаса с ней провел и в небеса свои улетел.
Ах, вот как! поп от души засмеялся, аж пот на лбу выступил. За такую истину и я не против, махнул полстакана, стал смачно закусывать, трясясь от смеха. Василий не отставал и по спирту, и по веселью выпил и пронзительно засмеялся. Только мне было не до смеха. Зря, наверное, рассказал.
А я-то думаю куда сына моего понесло? Только не истиной это зовется, а по-другому. Женись и все дела.
При слове женись сердце сжалось, я стал трезветь, нарастала злость к этим двоим.
Видите ли, святой отец, подбирая слова, начал я, замужняя она.
Так пускай разведется, я возражать не стану.
Так не любит она меня!
А зачем же с тобой идет? уставился на меня в недоумении.
Чтобы тоже узнать что такое истина. Другого объяснения у меня, действительно, не было.
Ух ты! воскликнул Василий, наливая еще в стаканы, впервые слышу чтоб женщина таким интересовалась, а если еще и в путь отправилась Вот это да!
Поп сидел, нахмурившись, тоже, наверное, впервые слышал.
За истину! провозгласил участковый, и все выпили. Священник несколько раз погладил в задумчивости свою бороду:
Ну что же, тогда будем рассуждать логически: цель благородная да, благородная. Несбыточная да, несбыточная. И что из этого следует? он вопросительно посмотрел на меня и Василия мы не знали. А следует то, что вы пройдете с божьей помощью, конечно, благородный путь к несбыточной цели! и вновь разразился смехом.
Судя по некоторым, ставшим мне известным фактам он посмотрел мне прямо в лицо этот путь должен стать не таким уж неприятным. И то хорошо, благодари бога. А любовь к богу прежде всего должна присутствовать в тебе, сын мой занюханный, а к женщине уважение и внимание. Вот так. А теперь, дети мои пора вам вернуться, откуда пришли. И старайтесь не грешить в вашей мирской маете.
День пятый. Не все еще потеряно, правда?
Возвращались мы уже ночью, участковый проводил меня до самого дома, бормоча: ну вы, ребята, даете!. В доме было темно. Володя встретил, быстро показал на кровать и затворился в своей комнате. Я упал как подкошенный и отключился. Так же мгновенно я включился когда услышал голоса. Незнакомый мне холодный и суровый спрашивал:
Вы понимаете с кем вы сейчас разговариваете?
Да, тихо ответил кто-то.
Вы осознаете свою ответственность за то, что сейчас будете говорить?
Да, еще тише ответил тот.
Тогда объясните нам, зачем вы посягаете на бесконечное?
Я, ваша милость ни в коей мере не посягаю, голос дрожал от волнения, но я все же узнал в нем моего пожилого Джентльмена! Я просто хочу выяснить, разобраться, сформулировать, так сказать, гипотезу
Лжешь!!! прогремело в ответ.
Лжет! раздались рядом еще два не менее устрашающих возгласа.
Поверьте мне, голос Джентльмена стал до неузнаваемости жалким и беспомощным, я не лгу, я
Замолчи, ничтожество, зловеще произнес первый, нам все и так ясно без твоих оправданий. Ты приговариваешься
И тут душераздирающий крик Блондинки:
Неееееее-т! Неееееее-т! Не смейте!!! Он не причем!! Это все я!! Это я толкнула его сюда! Меня казните, оставьте его в покое!!!
Гробовое молчание. Потом один за другим первый, второй, третий будто раскатами грома: «Кто это? Кто это? Кто это?». А далее десятки, сотни раскатов: «Кто это? Кто это? Кто это?» слились в невыносимый грохочущий хор
Да я это! Володя тряс меня за плечи, чего кричишь, что приснилось?
Пить больше не буду, пришла ясная четкая мысль. И не потому, единственный атом моего сердца, что не хочу предстать перед тобой недоделанным Володей, которому вдохновение приходит через градусы, а потому, что так к нашей (!) цели не приблизиться. Пошатываясь, я вышел во двор светлеет, прохладно. Невдалеке виднелось озеро мое спасение. Темная гладь воды веяла холодом, но для меня это было то, что нужно. Раздевшись донага, я с разбегу нырнул в черную глубину и поплыл под водой, открыв глаза. Ледяная вода обожгла грудь, живот, ноги, глаза растворились в непроницаемой черноте. Страх завладел всем существом. Может быть, так умирают? возникла мысль. И дальше совсем страшная: А если не вынырну?. В следующую минуту я бешено рвался вверх, где, с шумом вдохнув в легкие воздух, понесся к противоположному берегу и обратно. Силы были на исходе, а тело горело от холода, когда я вылез из воды. Жив! первая мысль торжествующего человека. Трезв! первая торжествующая мысль живого человека. Крепкий сон в доме поэта стал мне наградой.
Доброе утро, мой ускользающий солнечный лучик! Как-то ты заметила, что утро вечера мудренее, и я вот тоже по утрам привыкаю обдумывать все что произошло накануне: разум спокоен, в меру критичен, в меру оптимистичен. Поэтому каждый раз, только-только проснувшись, представляю тебя и замираю как я? Откуда-то изнутри поднимается теплая волна и обогревает всего Но долго на этом задерживаться нельзя, иначе за теплом появится жар, а за жаром в общем, надо быстро переключиться на не менее важные раздумья об Истине. Тем более что в голове и сердце укрепился дедушкин стих: Кто слово истины на сердце начертал, тот ни мгновения напрасно не терял