Юлия Atreyu
Под знаком огня
Шестнадцатое октября. В детстве я любила этот день. Он выпадал на школьные каникулы, и практически всегда на бабье лето. Светило солнце, душа радовалась, и я приглашала множество гостей на свой день рождения. Утром квартиру украшали надувными шарами, электрическими фонариками и картонными гирляндами с моим именем, и возрастом. Я надевала нарядное платье и получала первые подарки от родителей. Я помню их все от кукол и настольных игр, до косметики и гаджетов. Сколько радости они приносили. Потом я смотрела любимые фильмы в гостиной и принимала бесконечные звонки с поздравлениями от родственников, а мама на кухне пекла огромный шоколадный торт мой любимый и резала салаты. Папа без конца бегал в магазин, докупая то, что забыли из списка на кануне. Позже приходили друзья. Да в детстве у меня было много друзей. В подростковом возрасте с этим стало сложнее изменились интересы и у нас находилось все меньше совместных занятий и тем для разговоров. Чем старше я становилась, тем ситуация осложнялась. Я не была закрытой или изгоем. Просто так получилось, что глубокой дружбы не случилось и к двадцати шести годам я имела всего одну бывшую однокурсницу и пару приятельниц по работе, с которыми иногда могла встретиться в баре за бокалом пива. Личная жизнь тоже не стала предметом гордости. Последние отношения, завершившиеся еще в конце прошлого года, оставили внутри глубокий тягостный след, и я до сих пор не могла удалить фото Артема из телефона. Хотя старалась не открывать его, чтобы вновь не погрязнуть в воспоминаниях, связанных с этим крышесносным романом. Артем вопреки моему вкусу, был по первых глянцево красив. До него я обращала внимание на брутальных, выглядящих слегка гранжево, парней. Бывшего же с самого утра можно было фотографировать на обложку тинейджерского журнала. Идеально ровный бело розовый тон кожи, припухлые губы и ресницы, густоте которых завидовала я сама, вьющиеся светлые волосы, аккуратно уложенные прядками, каскадом падающие на лицо. Во вторых вопреки популярности у женского пола, не требующей дополнительных манипуляций, его поступки привели бы в благоговейное оцепенение любого пикапера, ибо убийственные поведенческие схемы так и сыпались из Артема. Он был то был милахой, из корейской дорамы, то вытворял дикие поступки, намеренно, чтобы меня позлить. Здоровыми эти отношения точно язык бы не повернулся назвать, и тем не менее, разрыв оказался неожиданно болезненным. Кажется он сказал мне, что за год отношений так и не почувствовал то самое, из за чего стоило бы продолжать И вроде я давно переросла такое отношение к себе, но почему то начать что то новое с кем то другим, казалось более энергозатратным, чем продолжать жить старым пусть только в своей голове. Нет, все же надо удалить это фото. Сегодня шестнадцатое октября и мне исполнилось двадцать шесть лет. Начинаю новую жизнь. Все отжившее прочь! Я полезла в карман куртки, доставая телефон. Приложила палец, на экране разблокировки появилось изображение демона Врубеля. Красивый. Но мрачный и безысходно тоскливый. Надо сменить его на что нибудь другое. Хватит этого олицетворения. Мне нужен новый образ, новое чувствование себя, новый виток. Я нервно дернула пальцем, желая открыть поисковик, но телефон выскочил из руки и, упав в жухлую, спутанную траву, заскользил по ней в самый низ оврага, у края которого я стояла, любуясь пестрым облачением деревьев на той стороне. Вот черт! Этого еще не хватало. Как теперь его найти?. Я поспешно зашагала вниз, полубоком, неловко оступаясь на буграх неровной поверхности склона. Трава блестела от влаги, оставленной сырым воздухом. Спуск был резким, еще и я, как на зло, одета в сапоги на каблуке и платье по случаю дня рождения. Пусть каблук и не высокий, но все же не самая удобная обувь для лазания по оврагам. Поскользнулась, упав на пятую точку. Да чтоб тебя!. Поднялась, отряхивая платье, и продолжила движение вниз, пытаясь разглядеть не застрял ли мой телефон где то в попутных зарослях. Нет. Видимо улетел, гад, в самый низ. Там вообще реально что то найти в этом бурьяне? Еще и туман стелется. Надо было идти в бар, а не переться в одиночку в Коломенский парк. Унылый день рождения, зато, как я и хотела, началась новая жизнь без телефона
Спустившись на дно оврага, я возмущенно нахмурилась, бурча себе под нос:
О нет, это что ручей? Сверху он казался узкой тропкой.
Тут внизу, сырость и неприветливый холодный осенний воздух, сразу набрасывались на тебя, настырно проникая под одежду, словно все это время притаившись в тумане, наблюдали со дна, только и выжидая, чтобы урвать кусок твоего тепла, когда по необдуманности ты решишь спуститься.
Осмотрев приличный пятачок местности, и не найдя свой гатжет, я покосилась на ручей.
Ну что ж Это последний вариант ответа
Сделала шаг ближе, вглядываясь в темную воду. Вроде не глубокий. Присела на корточки и задрала вверх один рукав куртки. Следующие насколько минут, я чувствовала себя хирургом, наощупь пальцами изучая неглубокое дно ручья. При всем при этом, самого дна на удивление видно не было, так что смотрела я перед собой. Рука замерзала, потихоньку наступали сумерки и над оврагом зажглись желтые фонари. Но сюда их свет не добивал и мне стало крайне неуютно и даже жутковато. Туман густел и во мраке даже казался каким то мутно зеленым, как в фильмах ужасов. Иррациональное чувство страха, вспышками выбрасывало в голову картинки из всех страшилок, просмотренных мной за двадцать шесть лет. Я уже почти слышала визги девушек из фильмов про экзорцизм и видела силуэт приближающейся монахини с того света.
Черт с ним! Завтра днем приеду еще раз и поищу! Резво подскочила я и, оступившись, ушла одной ногой в ручей, да так глубоко, словно дна, которое я трогала секунду назад, там отродясь не существовало. Потеряв равновесие, я завалилась назад, целиком погружаясь в воду. Чтоо?! Это ведь тонкий ручеек! Я от силы могла в нем намокнуть и испачкаться, как в луже, но не утонуть с головой!
Стало не до шуток. Поганый омут, казалось, имел на дне мощную засасывающую воронку. Меня тащило вниз с такой скоростью, что отчаянные гребки руками больше напоминали попытки воробьиных крыльев сопротивляться штормовому ветру. Свои плавательные способности я назвала бы средними, но, к счастью, с перепугу, удалось набрать достаточно воздуха в легкие и пока что он не заканчивался. Или мне это только казалось и от шока время замедлилось, превращая каждую секунду в вечность под водой. Серое стекло поверхности ручья нещадно отдалялось, а тянущий вниз поток, нарастал. С ужасом осознав, что уже не выберусь, я сделала еще несколько исступленных толчков конечностями, истратив на них последние силы и на пике неистового всепоглощающего страха, захлебнулась.
Ощущение было, буд то ребра до боли сдавило двумя гранитными плитами и меня куда то вытолкнуло. Легкие содрогнулись, я, закашливаясь выплевывала воду, все еще в ней находясь, но не на дне ручья, а на поверхности моря? Океана? Гигантские холодные гребни захлестывали с головой и где то в дали шумно бились о скалы. Я ничего не понимала. Отовсюду сыпалась белая пузырящаяся пена. Подо мной бушевала вода, прямо над которой, почти ее касаясь, стелились молочные облака. Словно игрушечная лодочка из древесной коры, я резко взмывала ввысь, с криками, и так же стремительно опускалась, закручиваясь в плену динамичного потока, и, то и дело заглатывая его соленые брызги. Очередная яростная волна, диким мустангом, несущаяся к берегу, подхватила меня, увлекая за собой в сторону острых массивных скал. Я что есть мочи задвигала руками и ногами, сопротивляясь, но ни на миллиметр не продвинулась в обратном бешенному течению направлении. Происходило что то необъяснимое, ненормальное, но анализировать времени не было весь психический и физический ресурс сосредоточился на главном спасти свою жизнь, а дальше разберусь что творится. Хотя мысль о спасении даже на маленькую толику, не была подкреплена реальностью. По собственному прогнозу в ближайшие пару минут меня ожидала кошмарная кончина от удара о камни, или на дне неизвестного беснующегося водоема.
В округе послышался высокий пронзительный визг. Буд то бы птичий. Он был на столько громким, что его не заглушал даже грохот прибоя, врезающегося в камни. В полноголосой интонации отчетливо прослеживались ноты сердитости, ожесточения и почти человеческий надрывный вопль. Крики неведомых птиц, где то впереди стихли так же резко, как и появились, а потом облака прижались вплотную к воде. Глаза застелила сплошная белесая пелена, словно что то сверху ее всколыхнуло, заставив опуститься ниже. Оно и лучше промелькнуло в голове хотябы не увижу какой из обломков скалы станет моей надгробной плитой. Совсем рядом позади послышался звучный шлепок о воду. Я взвизгнула и попыталась обернуться, чего, разумеется, не вышло, но даже акула сзади, наверное, напугала бы меня меньше. Прямо перед моим лицом под хлесткими воздушными порывами, расступилось марево и из ниоткуда показались огромные бугристые крючковатые птичьи лапы. Они спикировали прямо в воду, обхватив меня острыми загнутыми когтями за плечи и, словно я ничего не весила, вытащили из воды, поднимая в облака. По моей щеке полоснуло жесткое упругое перо громадного крыла второй птицы, тоже выхватившей что то перекатывающееся по волнам. На этот раз точно все. В голове пролетела шальная мысль о том, что разбиться в один шлепок о скалы было прекрасным вариантом смерти. Внезапным, почти безболезненным, на фоне леденящей кровь перспективы быть живьем разодранной на куски птенцами гигантского монстра, у которого только что случился очень удачный пятидесяти пяти килограммовый улов.