Ты поосторожнее там, говорит Алёна, помешивая чай ложечкой. У вас ведь наверняка мужики будут в экспедиции. А у тебя эта твоя фобия.
Мой руководитель женщина, произношу я с какой-то надеждой.
Ну, знаешь, это такая себе защита, качает головой Алёна. Мы вон в техникуме как-то пошли в поход, так у нас придурок один нажрался и стал приставать к самой главной нашей тихоне. А преподша только поржала с её воплей. Типа, ох уж эти подростки. Хоть спрей от комаров носи с собой вместо перцового баллончика.
От рассказа Алёны становится жутко, но вместе с тем я чувствую какую-то поддержку. Она не осуждает ту девушку, а значит и меня бы не осудила, решись я открыться ей. К тому же мне понравилась идея со спреем. Радикально, конечно, но подобные вещи в экспедиции всегда под рукой. Надо научиться защищать себя.
Наконец приходит долгожданный день. Не зря я столько убивалась над лабораторными и рефератами. Экспедиция из восьми человек, включая Ольгу Дмитриевну и меня, отправляется в исследовательский лагерь в тайге. До Усть-Сибирска мы доезжаем на электричке. На станции нас встречает знакомый Ольги Дмитриевны на Пазике и увозит в лагерь. Я впервые оказываюсь в подобном месте, а потому без конца кручу головой по сторонам, пытаясь разглядеть всё и сразу.
Первое, что бросается в глаза это лес, обступивший лагерь сплошной стеной, глухой, высокий и непроглядный. Он завораживает своей красотой, пугает шорохами и скрипами, манит загадками и тайнами. Мне слышится странный шепот в шуме ветра, в ветвях деревьев. Кажется, что кто-то зовёт меня и я следую за ним вглубь леса до тех пор, пока один из ассистентов Ольги Дмитриевны не окликает.
Макарова, ты куда?!
Я прихожу в себя и спешно возвращаюсь назад. Начинаю разбирать вещи, что мы привезли с собой: наши рюкзаки отдельно, отдельно воду, провизию, оборудование. Лагерь состоит из трёх небольших деревянных домиков и пристройки. Поскольку женщины и девушки оказываются в меньшинстве, нам предлагают выбрать дом самим. Мы с Ольгой Дмитриевной осматриваемся и выбираем тот, что поближе к деревянному туалету. Я разбираю свой рюкзак, проверяю на всякий случай сигнал мобильной связи. Естественно, он здесь отсутствует. Но Ольга Дмитриевна говорит, что в случае необходимости мы сможем связаться с цивилизацией по рации. Мне немного тревожно, но я понимаю, куда собиралась.
До вечера мы осваиваемся. После за ужином Ольга объясняет мне план исследовательской работы, говорит что-то о графиках и журналах. Просит держать мобильный при себе, чтобы всегда иметь возможность сделать фото, если фотокамера занята кем-то другим. Я слушаю её вполуха, а сама вслушиваюсь в этот таинственный шёпот. Мотыльки кружат над столом, рядом потрескивает костёр. Ребята переговариваются о чём-то, но всё это лишь фон.
Иди к нам. Мы здесь
Я оборачиваюсь по сторонам, вглядываюсь в темноту. Но разумеется, не вижу ничего кроме бесконечных кедров.
Майя, ты слушаешь? Ольга Дмитриевна касается моей руки, и я вздрагиваю.
Что?
Иди-ка ты отдыхать, качает головой она. Совсем носом клюёшь.
Спорить с руководительницей нет смысла. Тем более, что я действительно чувствую себя абсолютно обессилевшей. Ночью мне снится сон: огромное кострище и множество полуобнажённых мужчин, произносящих в трансе какие-то слова, будто заклинание. Я просыпаюсь в холодном поту рано утром. За окном ещё стелется молочно-белый туман. Наспех надеваю свой спортивный костюм и бегу до туалета. Слышу подвывание волков где-то вдали.
На обратном пути прохожу мимо нашего стола под открытым небом и вижу рядом с ним щенка. То, что в лагере нет собак, а щенков и подавно, до меня доходит не сразу. А когда доходит, то я, добрая душа, с какого-то перепугу решаю отвести его обратно в лес. Срываю стебель бурьяна и подгоняю его к тропинке, ведущей прочь из лагеря. Он рычит и тявкает, но идёт, потому что стебель с листьями большой и страшный.
Уходить далеко от лагеря не хочется, тем более, когда такой туман вокруг. Я то и дело оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что всё ещё вижу дома. Не знаю, быть может, воображение играет со мной злую шутку, но кажется, будто эта тропа какая-то бесконечная. Вчера мне казалось, что мы в этих лесах, будто в чаше, стоит чуть выйти за границы лагеря и упрёшься в сплошной густой лес. Теперь вокруг залитый молочным туманом простор, а кедры деликатно возвышаются где-то там впереди.
Я вновь оборачиваюсь назад и понимаю, что не вижу больше домов. Бросаю тоскливый взгляд на волчонка и поворачиваю назад. Прогулялась, и будет. Надо возвращаться. Спешно иду в направлении лагеря. Белое марево в первых солнечных лучах придаёт всему какой-то мистический оттенок и заставляет нервничать. Я прибавляю шагу, но лагерь всё равно не вижу впереди ни через десять метров, ни через пятьдесят. Конечности начинают холодеть. Я что, не заметила, как ушла в лес, и заблудилась? Слышала ведь о таком раньше. Неужели сама поддалась на этот гипнотический эффект тайги?
Пытаюсь успокоить себя. Понимаю, что нервы и суета это последнее, что может мне сейчас помочь. В конце концов, можно просто дождаться, когда рассеется туман и по собственным следам найти дорогу назад. Да и Ольга Дмитриевна очень скоро хватится меня, так что можно вполне ожидать, что они отправятся меня искать. Стоит мне только подумать об этом, как я различаю мужские голоса.
Ты на след посмотри, это точно она
Голос незнакомый, слишком низкий и грубый. Ещё и выговор какой-то странный. Но я на радостях спешу на этот голос сквозь деревья и туман. Внезапно кто-то с силой хватает меня за руку и прижимает к дереву.
Не дёргайся, если хочешь жить, предупреждает меня полушёпотом мужчина за спиной. Холодная дрожь пробегает по телу.
Часть 2 «Моя пленница»
2.1
Артём
Время близится к полуночи. В округе слышны возгласы и ритуальное пение. Так происходит каждое полнолуние. Шаманы в святилищах призывают из другого мира омег, существ другого пола, именуемых среди людей женщинами. Я долго наблюдал за этим, но теперь настало время действовать. Обряд призыва вот-вот начнётся. Я готовлюсь, собираюсь будто на охоту. Беру свой лук, ножи и верёвку, немного сонной травы и воду. Возможно, мне предстоит долго блуждать по лесу в поисках. Поверх рубахи с длинным рукавом, набрасываю маскировочный плащ. Я оттого так долго прожил отшельником, что умею скрываться и быть незаметным. Мой отец обезумел бы от злости, если бы узнал, на что я собираюсь пойти.
Ночь светла из-за полной луны и множества звёзд. Представляя перед глазами собственноручно нарисованную карту, я спешу к ближайшему святилищу. В густом тумане очень трудно не нарваться на кого-то из моих сородичей. Один за другим они подтягиваются к святилищу, чтобы хотя бы посмотреть на женщину.
Я их видел не раз, а потому знаю, что ничего необычного в них нет. Они маленькие, выглядят и пахнут необычно. Но в целом кажется, будто от них больше вреда нашему миру, чем пользы. Омеги слабые, не могут постоять за себя, оттого становятся лёгкой добычей для альф. Те в свою очередь готовы драться друг с другом, лишь бы заполучить желаемое. Из-за слабости омег альфы тоже становятся слабыми. Я хочу изменить это. Оборотни должны эволюционировать.
Чем больше времени проходит с начала ритуала, тем плотнее лес окутывает туман. Он как проводник, как мост между двумя мирами. Я выбираю себе укрытие и старательно прячусь. Святилища из белого камня отражают лунный свет, распространяя вокруг сияние. Глаза оборотней горят хищным жёлтым светом. Постепенно воздух меняется, становится более влажным и холодным. Ритуальное пение стихает. Остаётся последняя часть обряда поиски призванной омеги. Той, которая должна будет подарить стае новое потомство.
Слышу сдержанные голоса и шаги. Несколько раз мои сородичи проходят мимо, но не замечают меня. Они сейчас слишком увлечены, чтобы обратить внимание на запах ещё одного самца поблизости. Сам я принюхиваюсь и прислушиваюсь ежесекундно, стараясь уловить малейшие колебания в воздухе. Наконец мне удаётся заметить что-то странное. Тонкий сладко-горький аромат касается моих ноздрей. Вслед за этим появляется громкий неосторожный шум шагов. Ну что за глупое существо? Инстинкт самосохранения, видимо, напрочь отсутствует. К сожалению, омегу замечаю не только я. Ещё двое спешат по следам за невысокой хрупкой фигурой.
Я понимаю, что нужно действовать, и одним прыжком настигаю добычу. Она пытается сопротивляться, но её сил недостаточно. Зажимаю ей рот ладонью, не давая закричать и выдать наше местонахождение. Другой рукой перехватываю руки за спиной. Она извивается точно змея, хочет выскользнуть. Приходится прижать её всем телом к ближайшему дереву.
Не дёргайся, если хочешь жить, предупреждаю я. Ощутив мою силу, она послушно замирает.
Аромат её опасно манит, пробуждает во мне скрытые желания. Но я сопротивляюсь этому естественному зову.