Мила, дома нет, соседка обхватила меня обеими руками не давая упасть. Был пожар. Взорвалась котельная. Твои родители они не смогли выбраться.
Меня стошнило прямо по дорогу и повело к земле. Не помогло даже то, что я крепко держалась за плечо женщины. И последнее, что я помню, было белое небо и падающие безмолвные хлопья снега, обжигавшие моё лицо.
Глава 1
Неужели проспала?
Я подскочила с дивана и тупо уставилась в телефон, пытаясь определить, который час. Так и есть! На душ времени уже не останется, только умыться, одеться, да перехватить что-то из еды. Дополнительно взятые смены в ресторане всё-таки дали о себе знать полным отсутствием сил.
Будильник звенел? спросила я у Юльки, которая, судя по всему, даже не ложилась, сидя за ноутбуком всю ночь. Её розовые волосы были всклокочены, а под глазами проступили синяки, которые было видно даже за стёклами очков. Рядом стояла кружка с тёмной жижей.
Нет, я думала, у тебя сегодня выходной, она ненадолго оторвалась от экрана, отпив успевший остыть кофе.
Взяла ещё пару смен, бросила я, выбегая босиком в тускло освещённый коридор. Дёрнула дверь ванной. Заперто!
Занято, из-за двери донёсся сладкий голос Маши, ещё одной моей соседки.
Мне срочно. Я проспала!
Послышался щелчок шпингалета, и из ванной выплыло белоснежное видение в махровом халате и с полотенцем на голове, благоухая пионами, Маша, словно спустившийся с небес ангел, выделялась на фоне обшарпанной коммуналки. От неё ещё исходило тепло горячего душа.
Уступаю, она улыбнулась, пропуская меня.
Я юркнула в ванную, наскоро умылась прохладной водой, почистила зубы и привела волосы в порядок, закрутив высокий пучок. Взгляд остановился на отражении в зеркале. Да, Машке не место в этой убогой квартирке. Она девушка статная, настоящая русская красавица, стройная и фигуристая длинноногая блондинка с большими амбициями. Вслед такой любой мужик сворачивает голову, даже глубоко женатый. А вот я, словно брошенный котёнок тощая, высокая, угловатая. Единственное, что в моей внешности было выдающегося это огромные голубые глаза, обрамлённые черными ресницами, которые сейчас с тоской смотрели на меня из зеркала. Я как нельзя лучше подхожу этой квартире замученная, уставшая, отверженная.
Весь лоск богатой девочки за последние четыре года испарился. Я сильно похудела, «полиняла», как говорит Юлька. Почти не пользовалась косметикой, только для работы в расчёте на щедрые чаевые. И гардероб мой был крайне скуден и куплен на распродажах в дешёвых магазинах. Всё, что осталось от бывшей наследницы банкира моё имя. Воронова Людмила Константиновна. Благородное имя, а я оборванка.
Распахнув дверь, я едва успела остановиться, чтобы не влететь в просаленную тельняшку Толика.
Привет, протянул сосед, облокотившись на косяк, не давая мне проскользнуть мимо.
Толик, дай пройти, опаздываю, я потупила взгляд, не желая встречаться с его вечно стеклянными глазами.
Он пропустил мимо ушей мою просьбу, оставшись на месте. Его неумелые подкаты раздражали, но я уже научилась мягко его отшивать.
Чего не заходишь? от него пахнуло перегаром. Наверняка всю ночь бывший вдвшник Толик снова пил в одиночестве. Хорошо, если не ломился в нашу комнату, как это бывало. Конечно, три одинокие девушки, живущие за соседней стенкой, были очень соблазнительным вариантом для одинокого мужика. Но даже если бы и ломился, я спала так крепко, что не услышала бы и выстрела пушки.
Слушай, давай потом. У меня работа, спешу.
Ссориться с ним не хотелось, всё-таки он был раза в три крупнее меня. Мало ли что придёт ему в пьяную голову скрутит на раз или зарядит одной левой. Трезвый он был даже сносным, делал что-то по дому руками розетки, крючки, полки. Но стоило ему выпить, и Толика несло. Девчонки, особенно красавица Машка, не раз давали ему оплеухи за распускание рук.
Его взгляд опустился к моей груди, и я непроизвольно прикрыла выступающие сквозь майку соски. Через силу улыбнулась и аккуратно протиснулась в щель между соседом и стеной, чувствуя к тому же неприятный смрад от нестиранной тельняшки.
Я запомню, пробубнил он вслед.
Придурок, прошептала я, захлопнув дверь в комнату. Оглядела наши сорок метров, которые мы снимали с соседками вскладчину. Как всегда бардак. Кто сказал, что, если девушки живут вместе, всё должно быть чисто и убрано? Моя одежда валялась рядом с диваном, на котором я обитала, вокруг стола и кровати Юльки были разбросаны обертки от шоколадных батончиков и чипсов, а Машина косметика складировалась и на трюмо, и на подоконнике, и на обеденном столе, за которым она уже наводила марафет.
Толик? Маша подняла на меня взгляд, нанося крем на лицо.
Я кивнула. Только он из всех соседей нас донимал. Других, семейную пару стариков, было почти не видно и не слышно, только изредка мы сталкивались на кухне или в коридоре, перебрасывались короткими приветствиями и расходились по комнатам.
Опять зажимал? подала голос Юлька. Он ночью всё по коридору слонялся. Компанию, наверное, искал.
Да какая тут компания, прошипела я, когда от него воняет как от свиньи.
Я перебирала кучу своего тряпья пытаясь найти чистое, хотя могла надеть первое, что попало под руку вся одежда всё равно только одного цвета, чёрного. Так практичней, пятен не видно и подбирать по цвету не приходится. По крайней мере так я объясняла свой выбор другим. Напялив футболку и джинсы, я похлопала себя по карманам в поисках сигарет. Давно не пью и не употребляю, но вот от привычки курить избавиться так и не смогла. Хоть перешла на ментоловые, чтобы не так пахло табаком на работе не поощряют вредные привычки.
Юль, сигареты есть?
Подруга кинула мне початую пачку своих и я, ловко поймав, сунула их в карман.
Ты не перебарщиваешь с дополнительными сменами? спросила она. На тебя уже смотреть страшно, становишься похожа на зомби. Мы тебя видим только утром и вечером, когда на диван валишься.
Нет, не перебарщиваю, бросила я, зашнуровывая кроссовки.
На людей кидаешься
Я вздохнула и посмотрела на неё с прищуром.
Это не считается.
Что не считается? Маша отложила палетку теней и посмотрела на нас с интересом. Что она сделала? Подралась с кем-то?
Не успела.
Юля, попыталась я остановить подругу, но это было как переть против паровоза.
Зашли мы на днях в какую-то забегаловку захватить с собой кофе, Юлька развернулась к Маше, полностью игнорируя мои попытки приструнить её. Пока заказ ждали я отлучилась в туалет, а когда вернулась, она уже поцапалась с каким-то парнем. Кричит на него, ну точно бешеная, разве что слюна из рта не брызжет. Я даже испугалась, что она с кулаками на него кинется, еле оттащить успела.
Она преувеличивает, попыталась оправдаться я, видя распахнутые глаза Машки. Влез со своим мнением. Ещё и одёрнул меня. «Кофе мужского рода А ваша подруга, знает, что в слове хаос ударение на «а»? попыталась я передразнить интонацию незнакомца. Мистер «Я Люблю Всех Поправлять».
Чего он влез-то? удивилась Маша.
Услышал про отказ от соцопеки. Стал интересоваться, что случилось. А какое его дело?
А что за парень? Симпатичный? не унималась Маша. Ей только дай про парней поболтать.
Не знаю, я отмахнулась. Айтишник какой-то с ноутом, ещё и в подранной футболке. Какая разница? Он влез в наш разговор, хотя его никто не спрашивал.
Да, Юлька права. Ты бы поубавила свой пыл. Может, он бы что полезное посоветовал, а ты на него накинулась. Я понимаю, что тебе деньги нужны, но
Да не кидалась я на него! вспылила я. Да, огрызнулась, нахамила даже, не спорю. Просто расстроена была. А он как спусковой крючок сработал.
Паше сказала? в голосе Маши послышалось сочувствие.
Я покачала головой. Подруги всё знали про мою войну с органами опеки, как я уже три года бесполезно пыталась взять над братом опекунство, каждый раз получая отказ. Неудивительно кто бы отдал ребёнка-инвалида в руки бывшей наркоманки без особого места жительства?
«У вас нет своего жилья».
«У вас были приводы в полицию».
«Вы состояли на учёте в наркологическом диспансере».
И прочее, и прочее. Отказ шёл за отказом и даже то, что я его родная сестра, что четыре года я чиста, у меня есть стабильная работа и я могу снимать какое-никакое жильё, не могли их убедить в том, что я способна позаботиться о прикованном к креслу ребёнке. Нянечка из интерната, где жил Паша, посоветовала мне нанять хорошего юриста. А юрист стоил денег.
Деньги-деньги-деньги Чёртовы бумажки!
При мысли о том, что придётся расстроить брата, снова разочаровав его из-за решения опеки, я едва сдержала рвущиеся слёзы и развела руками.
Ладно, что я тут стою? Лариса мне втык вставит, если опоздаю, я схватила куртку, рюкзак и под сочувствующие взгляды подруг выбежала из комнаты.
Апрель ударил в лицо мелкой питерской моросью, а ветер проник под куртку, заставляя дрожать всё тело. Снег таял, размазывая по земле грязь и слякоть, а на кроссовках следы от соли. Идя к троллейбусной остановке, я затянулась сигаретой и только здесь дала волю слезам, но стоило выйти со двора на проспект, вытерла лицо и тряхнула головой.