Он взял из ее руки сигарету и задумался над словами Эванс.
То есть, по-твоему, я либо пытаюсь доказать всем, что выбор партнера любого пола это норма, так как преследую личные интересы, что вполне логично, либо я самодовольный козел, который трепет нервы брату и отцу, чисто по приколу, так сказать? подытожил Лиамель и хотел уже было разозлиться на нее, накричать, сказать ей, что она не права, что все не так, как она говорит, но. И это «но» опять повисло в воздухе.
Угу, Эванс прикурила свою сигарету и протянула другу горевшую зажигалку с подрагивающим пламенем. Так что появилось в начале, Ли, курица или яйцо? выдохнула она вместе с сигаретным дымом, быстро заполнившим помещение.
В офисе уже никого не было, так что переживать о нарушении трудовой дисциплины не было никакого смысла. Сигнал пожарной тревоги отключен, начальник в ближайшее время не явится, а к утру запах сигаретного дыма исчезнет так же, как и наваждения избалованного мажора якшаться с челядью.
Иных вариантов, я так понимаю, ты не рассматриваешь, фыркнул Лиам и стряхнул пепел со своей сигареты в коробку для скрепок, заполненной уже больше пеплом и окурками, чем самим скрепками.
Я бы рада, Ли. Они потенциально возможны, и я не отрицаю их предполагаемого существования, Эванс приложила руку к груди, подтверждая свою искренность.
Но, зная, что будет в продолжение, прервал он ее.
Но, исходя из длительного анализа твоих поведенческих особенностей, они весьма маловероятны, Эванс стряхнула пепел в коробку и развела руками.
Другими словами третьего не дано, от ее рассуждений Лиама накрыл экзистенциальный кризис. И я либо форменный эгоист, либо инфантильный выродок, озвучил он витавшие в воздухе слова, склонив голову и искоса поглядывая на подругу тягучим, как патока, взглядом темно-зеленых глаз.
Все мы не без греха, Ли, надо уметь это признавать, без малейшего осуждения ответила она. Так зачем ты пришел? напомнила ему Эванс о цели визита, хотя сам Лиам уже сомневался, стоило ли ему сюда приходить.
Соскучился, пробубнил он слова вперемешку с дымом, попавшим в глаза и заставившим сощуриться всего на миг, чтобы протереть уголки глаз.
Это-то понятно, Эванс кивнула и уже набрала воздуха, когда Ларссон ее опередил.
Но, передразнил он ее, выпуская оставшийся в легких дым через ноздри.
Но здесь мы возвращаемся к началу беседы, хитро улыбаясь, ответила она Лиаму и затянулась, заставив уголек сигареты на мгновение вспыхнуть ярче.
Заткнись, а, одернул ее Лиам, слегка повысив голос, у меня сейчас башка лопнет от твоего психоанализа!
Его уже порядком достали речи подруги о том, что есть два вида намерений: благие и истинные, о том, что он выдает желаемое за действительное, что порой приходиться брать на себя ответственность за свои поступки, что: «Лиам, ты меня совсем не слушаешь, черт возьми, я же тебе сказала сворачивай направо!», и о том, что у всех Ларссонов врожденный топографический кретинизм и близорукость. Для единственного человека в семье, лишенного дефектов зрения, последнее было особенно обидным, но и на это мерзавка находила убойный аргумент под названием «время». «Нужно просто подождать», пела она медовым голосом, кивая на Адама в контактных линзах.
Ладно, спрошу на своем родном плебейском диалекте, смилостивилась она над другом, который неожиданно стал принимать все чересчур близко к сердцу, но подкалывать не перестала. «Нечего его баловать», прикинула девушка, исходя из того, что к хорошему быстро привыкают.
Че надо? с ужасным гоповским акцентом ребят из подворотни, спросила Эванс.
Лиам просиял от окончания ее занудных речей, вгонявших в депрессию любого адекватного человека. Молодой человек расправил плечи и гордо поднял голову, собираясь сообщить подруге нечто важное, и выдал:
На пати со мной двинешь, бейба? Ларссон быстро подхватил знакомый мотив, подпевая подруге в той же тональности.
Четче фарцуй, я ни бельмеса, удивленно уставилась на него девушка, которая никак не могла понять причину его визита. С одной стороны факт того, что Лиам опять зовет провести время вместе, казался крайне странным, с другой форма преподнесения так же заставляла насторожиться и искать подводные камни.
Ясно Лиам подвис, правильно подбирая следующие слова, дававшиеся ему с трудом. Ван мэн замутил вписку на хате с четкими, прости, не знаю, как это на вашем малявами? на последнем слове у Лиама вырвался смешок, испортивший всю серьезность момента. И я тащусь, если моя чика бросит там со мной свои мослы, едва закончил он предложение и улыбнулся голливудской улыбкой, послав к чертям серьезные щи, с которыми начинал свою речь.
Ясно Лиам подвис, правильно подбирая следующие слова, дававшиеся ему с трудом. Ван мэн замутил вписку на хате с четкими, прости, не знаю, как это на вашем малявами? на последнем слове у Лиама вырвался смешок, испортивший всю серьезность момента. И я тащусь, если моя чика бросит там со мной свои мослы, едва закончил он предложение и улыбнулся голливудской улыбкой, послав к чертям серьезные щи, с которыми начинал свою речь.
Зовешь меня на ежегодный благотворительный прием в нордэмскую галерею искусств в качестве своей пары? ошарашено спросила его Эванс, вдохнув дым так глубоко, что в горле защипало. Тебя чё, после пожара еще не отпустило? закашлялась девушка. Знатно тебя торкнуло, она подавилась дымом, поняв, что друг пытался у нее спросить. В Санспринге походу сгорело конопляное поле! только и смогла рассудить девушка, найдя единственное логичное объяснение вопросу Ларссона.
Пойдешь, что ль? заискивающе спросил Лиам и кивнул.
Сорян, Bro, я сливаюсь, Эванс развела руками. Ли, Мира попросила ей помочь, а я ей торчу, извиняющимся тоном ответила подруга, еще не полностью поменяв раскладку на человеческий английский.
За печеньку? с пониманием спросил Ларссон.
Ды да, блин, кивнула девушка в ответ, и виновато улыбнулась, заметив расстройство на лице друга, обессилено опустившим голову.
Эванс, осторожно спросил он после недолгого молчания, решив, что сейчас самое подходящее время для задушевных бесед: в офисе тишина, охрана, на всякий случай, неподалеку, в отличие от Гектора, которого она опять может натравить на хозяина. Слушай, это, конечно, не мое дело, задумчиво протянул он, отведя взгляд в окно.
Но? настал черед Эванс передразнивать его, на что Ларссон вернул ей гаденькую улыбочку.
Но у тебя есть кто-то? его голос дрогнул, и по лицу пробежала тень беспокойства.
В смысле? недоуменно переспросила девушка, затушив сигарету в коробку и спрятав ту под стол.
Ну, там, парень, девушка, существо или особь твоего вида, занимающее в вашей популяции статус партнера? Ларссон быстро переключился с деликатного разговора и начал откровенно подкалывать подругу в своей обычной манере. Вот только его взгляд оставался серьезным и сосредоточенным, внимательно следившим за каждым изменением мимики на ее лице.
Не твое дело, говнюк, возмутилась Эванс и решила не облегчать ему задачу, так запросто удовлетворив его любопытство.
Значит, кто-то есть, да? глаза Ларссона, в глубине которых зажегся озорной огонек, расширились от удивления. Он спрыгнул со стола и навис над ней, поставив руки по обе стороны от нее на подлокотники офисного кресла.
Все-то тебе надо знать, стушевалась девушка. Отвали, Эванс не собиралась сдаваться, едва смутившись от расспросов друга, что случилось с ней впервые, кажется, за в принципе впервые.
Не хочу объяснять Ники, почему маму нашли в канаве, мышка, Лиам затянул знакомую изъезженную песню, заслышав которую, девушка запрокинула голову к потолку и опустила плечи.
Ох, Ли, отвали, нет у меня никого, Эванс отвернулась и оттолкнула неугомонного парня подальше от себя. Я еще не нашла, как ты выразился, существо, она нарисовала кавычки в воздухе, своего вида, чтобы составить с ним партнерские отношения, закончила Эванс, отъезжая на кресле подальше от любопытного поганца.
Вреееешь, я же вижу, что врееешь, Лиам продолжал наступать вслед отъезжающему креслу. Он склонился перед ней, пытаясь заглянуть в лицо подруге, на котором отчетливо проступило смущение.
«Очень интересно», Ларссон оказался заинтригован. Эванс могла обдурить кого угодно, но только не его. Даже после того, как она слезла с таблеток, которыми они с Крисом ее прикармливали, в поведении девушки произошли изменения. Миа вела себя иначе, говорила иначе, приходила к тем выводам, которые раньше для нее были несвойственны из-за неспособности размышлений в плоскостях гендерных взаимоотношений. Но как бы Ларссон пристально не следил, как бы он не шпионил и не наблюдал, никого поблизости, кроме Упоротого Лиса, рядом с ней не заметил. В Уэсте же Ларссон был уверен, чуть ли ни как в самом себе. Лис, конечно, тот еще бабник и не пропускал мимо себя ни одной юбки, но спать с подругой Миры было табу даже для него.
Отвали, огрызнулась Эванс, отказываясь объясняться и раскрывать ему душу.