Дальше ехали молча. Мотор заглох минут через двадцать, и Денис остановил Ниву на обочине.
Приехали. С вещами на выход, сказал он, когда Нива остановилась.
Они вышли из машины, Терещенко собрал самое ценное в рюкзак: деньги, инсулин, документы. Закинул лямки на плечи. Потом поставил машину на сигнализацию, и крутанувшись, громок крикнул.
Черт!
Его можно было понять. Бросать машину посреди дороги больно.
Папа, что случилось? спросил Алешка. Почему ты кричишь?
Денис выдохнул и потер переносицу. Потом посмотрел на Алешу.
Все в порядке. Пойдем пешком.
21:15
Когда они вошли в город, Денис повернулся к детям и проговорил:
Не отставайте.
Улицы были безлюдны. В окнах домов горел свет. На перекрестке в пятне уличного фонаря был виден блокпост, оборудованный по всем правилам фортификации: нагруженные друг на друга мешки, бойницы. Терещенко негромко чертыхнулся. Он помнил, чем все закончилось, когда они в последний раз встретили блокпост Харченковых. Потом присмотрелся к блокпосту и понял, что там были казаки: одеты по форме, на головах папахи.
Когда они подошли к блокпосту, казак вскинул ружье. Терещенко инстинктивно запустил руку за спину, коснулся пистолета.
Руки в гору! прогорланил казак, щуря бульдожьи глаза. Блокпост зацыкал предохранителями.
Денис подчинился.
Шо у тебя за спиной? спросил казак.
Пистолет. Травматический, ответил Терещенко.
Через миг из-за мешков выскочили два хлопца, подскочили к нему, и один из них забрал пистолет. Обшманали. Потом детей. Рюкзак. Хлопец гнусаво рапортовал:
Чисто.
Казак опустил ружье, блокпост защелкал обратно предохранителями.
Какими ветрами? спросил казак.
Терещенко опустил руки.
Армавирскими. Проездом тут. Машина сломалась. У вас что-то произошло? Зачем блокпост? спросил Терещенко.
Обеспечиваем правопорядок, покуда затмение не кончится. Я, значит, подъесаул Матвей Степаныч, будем знакомы. А это хлопцы мои. Сам-то кем будешь?
Денис.
Шо с машиной-то?
Бак залатать надо. Пробил.
Это ж каким макаром-то ты его пробил? Это ж не колесо, подъесаул прищурил глаз.
Гнусавый паренек облокотился на мешки и перегнал в другой угол рта зубочистку:
Наверное, пулю поймал? Сейчас психи всякие активизировались, как черти из табакерки.
Типа того, сказал Денис. Ну так есть у вас тут автосервис?
Автосервис есть. Только сейчас закрыт. Комендантский час у нас. Утром откроется, сказал подъесаул.
Терещенко покачал головой:
До утра не могу ждать. Неужели совсем ничего нельзя сделать? Может, кто-то сможет помочь? Очень срочно надо.
Матвей Степаныч, может поможем людям? спросил гнусавый.
Ну, в принципе, можно. Только проблемка одна есть. Подъесаул выбил папиросу из пачки, дунул в фильтр и стал прикуривать.
Есть тут у нас один персонаж пакостный. Шляхтер его фамилия начальничек ОВД, мать его, проговорил гнусавый. Когда вся эта петрушка с Солнцем завертелась, Шляхтер подсуетился и начал город в охапку брать. Все быстро сделал, за полдня. Видимо давно зрел у него план. В общем, теперь он тут власть. Потом комендантский час ввел. Мы-то, казаки, ничего против комендантского часа не имеем и даже за. Но только не за такой. Мало того, что патрули повсюду с собаками шастают, так если попадешься, заберут в ОВД и отправят на принудительные работы. А в худшем случае завалят на месте. Бойцы его те еще организмы. Пользуются положением, беззаконие творят.
Подъесаул подхватил:
Не одобряем шо Шляхтер прессует людей. Но шибко ничего поделать не можем. Личного состава мало, шо бы отпор дать. Сохраняем нейтралитет. На постах вахту несем. Если сам пойдешь к автосервису, на патруль нарваться можешь. Могут, конечно, и хлопцы тебя сопроводить. Только если с патрулем встретитесь, неизвестно как все оно завертится. Так шо рисковать я не могу. Людей не дам.
Интересные у вас тут дела, сказал Денис.
Шляхтер только и ждал подходящего момента, чтобы власть перехватить. Революционер херов, сплюнул гундосый.
Тогда один пойду. Только детей с вами оставлю, сказал Денис. Присмотрите?
Юра пихнул отца в бок и прошипел:
Я с тобой!
И я! заявил Алешка.
Солдат ребенка не обидит. Присмотрим, сказал подъесаул.
Юра кивнул Денису в сторону:
На пару слов отойдем?
Юра кивнул Денису в сторону:
На пару слов отойдем?
Когда они отошли в сторону, Юра посмотрел из-под бровей:
Мы не останемся с ними!
Слышал, что подъесаул сказал? Ладно, если меня патруль загребет, а если вас? сказал Денис.
Не загребет. Скажем, что не местные, что не знали про комендантский час.
А если они и спрашивать не будут? Издалека стрелять начнут? Казак же сказал, что они беспредел творят.
А что если тебя убьют? Нам потом что делать?
Не убьют.
Почему так уверен?
Потому. Вы останетесь с казаками и точка.
Ты нас им доверишь? Может они детей в рабство продают?
Денис усмехнулся:
Что за бред? Подъесаул вроде нормальный мужик, да и остальные тоже ничего. Вполне надежные люди.
Надо вместе идти. Надо вместе держаться.
Ты брата под пули тянешь. Не надо ему туда идти. Так что сидите тут и не высовывайтесь.
Юра недобро посмотрел на отца. Денис подошел к Алешке и опустился на колено.
Я пойду в город найти, кто сможет починит нам машину. А ты побудешь тут с братом. Ты же хочешь поскорее к маме?
Очень хочу, закивал Алешка. А ты вернешься?
Ну конечно вернусь! Куда я денусь? Я вернусь так быстро, что оглянуться не успеешь.
Алешка кивнул и утер нос. Терещенко потрепал его за макушку, и поднявшись, подошел к подъесаулу. Спросил:
Куда идти?
Да тут недалеко. Квартала три по прямой. Увидишь синий забор. Автосервис «Соколов». И мой совет иди дворами. Меньше шансов встретить патруль.
Денис кивнул.
Но ты пока повремени. Надо мне кое-куда ненадолго отлучиться. Пробить твои данные по базе. Сам понимаешь время такое: всякий сброд в город не пущу. Ну и служба обязывает проверять каждого. Если все будет в порядке, можешь спокойно идти в автосервис. А пока посиди с хлопцами. Чайку попей.
Терещенко не стал возражать и подошел с детьми к мешкам с песком. Автоматы стояли рядом с мешками сложенные пирамидкой. Хлопцы, всего трое, сидели вокруг самовара, который чадил дымком. Смуглолицый и поджарый казак кивнул Денису занимать место у самовара. Денис сел на асфальт, дети следом.
Слева от Терещенко сидел молодой казак. Длинные усы, как у сома, кучерявая борода, раскосые глаза, папаха сдвинута на затылок. Елозил зубочисткой в зубах. Рядом с ним был седой мужичок с добродушным лицом и слегка отекшими веками оперся локтем на асфальт и прихлебывал из железной кружки чай.
Поджарый казак перевел взгляд на Дениса и спросил:
Чаю хотите?
Нет, спасибо. Недавно пили, соврал Денис.
Казак с добродушным лицом поставил кружку на асфальт и проговорил:
Этсамое тут недавно насчет всей этой петрушки с Солнцем кое-что узнал. Человечек знающий поведал.
Молодой казак выплюнул извлеченный из зубов лоскут мяса и усмехнулся:
Твой информатор, который внедрен в масонскую ложу?
Нет у меня никаких информаторов! Между прочим, ничего смешного. Масоны существуют. Это ты, молодой, ничего в жизни еще не понимаешь. Молоко на губах не обсохло. Шнурок. Слегка завелся добродушный.
А ты старый хрыч! Ладно, Иваныч, просвещай. Не томи, сказал молодой и передвинул зубочистку в другой угол рта.
Добродушный погрозил ему кулаком, за то, что назвал старым хрычем. Потом негромок кашлянул и сказал:
Человечек этот, не буду называть его имя, экстрасенс. Ну, этсамое, экстрасенсы могут будущее видеть, с духами общаться
Мы в курсе. Перед тобой вообще-то приличные люди, а не темнота какая-нибудь, перебил молодой.
Ну, это я, на всякий случай мало ли кто не знал. Так о чем я говорил? А, вспомнил! Ему было видение что в нашу солнечную систему из глубин вселенной прилетел древний монстр. И видел экстрасенс, что голова его размером с два Юпитера, клыки острые как бритва и размером с Марс, чешуя крепче всякого металла, существующего на земле, а туловище его такое огромное, что им можно тысячу раз окольцевать Землю. Монстр этот плывет из системы в систему, из галактики в галактику и пожирает такие звезды, как Солнце. Одну за другой. И наше Солнце монстр тоже сожрал. Так что нет его теперь. Такие дела, братцы, добродушный замолк и принялся отхлебывать горячий чай. А потом добавил: Так что зря мы тут сидим. Время о себе подумать. И о семье, у кого есть. Спасаться надо, а не тут штаны протирать.
Молодой натянул ухмылку и крякнул:
Тебе, Иваныч, книги надо писать. Глядишь, разбогател бы. Сидел бы сейчас в мягком кресле, строчил бы книги, а не здесь бока об асфальт мял.