Не моргая, глядит она на небо.
При ней звёзды потускнели.
Измождённость её и медленность шагов
Говорят о смерти тела.
Пламя взгляда
И холод редких слов
Сеют лишь угрозу и укор.
Все обличия периоды, полные боли;
Мы лишь можем сожалеть
Шаги без звука в самом худшем из направлений!
Мысли столбенеют в голове.
Горечь знания
Застряла комом в горле:
Сломанная жизнь наше бремя.6
Что бы я ещё хоть раз тихо прошипела Диана. Парень улыбнулся. Только непонятно, чему.
Лифт достиг этажа, на котором жила молодая семья, и Диана покинула кабину. Она решила ничего не рассказывать мужу, но и сгорать от чувства стыда в случае чего не станет. Она сделала более чем достаточно. И лучше бы Евгению не пенять ей, когда она потребует распределить обязанности по дому или захочет выйти «развеяться» с подругами
Пока, няша! еле слышно пробормотал «поэт» и помахал вслед. «Няша» ничего не ответила, лишь легонько пихнула маму в бок.
«Покушать бы Может, по ананасику?»
Пол под табуретом покрылся тонким слоем табачной пыли, ещё немного осталось на Марининых губах и лице. Пальцы и вовсе почернели. У ног валялись пожёванные кусочки фильтра.
Сквозняк аккуратно прикрыл дверь в палату, и теперь свет от автомобилей, зданий и фонарей парка (Москва никогда не спит) в одиночку нёс бремя борьбы с ночной мглой.
Марина чувствовала, что заболевает. Перед эпизодом в заброшке она захотела закурить ещё одну сигарету, но по ходу истории внутри всё сжималось и холодело. Когда рассказ подошёл к концу, трясущиеся пальцы сжимали выпотрошенную сигарету, и ещё одна лежала в складках юбки, словно в гамаке. Там же покоилась и влажная измятая пачка.
Твою мать шумно выдохнула Марина и жадно втянула воздух. Частицы табака не нуждались в особом приглашении и устремились в путь вместе с воздухом. От неожиданности она закашлялась как после первой в жизни затяжки.
Неприятно, да? без тени сочувствия произнёс Симеон, когда Марина вернула контроль над своим телом.
Хотя бы относительный.
Хреново, честно призналась девушка и с сопением вытерла рот, испачкав лицо в процессе.
Я ведь не обещал, что будет легко, мрачно заметил Симеон.
Конец мог бы быть и лучше, медсестра попыталась взять себя в руки и звучать строго, но её ещё потряхивало.
Нужно больше смертей?
Нужна уверенность, что с женщиной всё будет в порядке.
Я не уверен, что у кого-то из выживших в принципе может быть всё в порядке. Поглядел бы я на Колю.
В психушке таких хоть с лопаты ешь. Медсестра оглядела осунувшееся лицо и длинные худые руки. Блин, ты же взрослый человек, а тощий, как шкет. Голодаешь? Или на диете?