Мне описывали Вас несколько иначе. Впрочем, это не играет роли, он небрежно отбросил визитку, пока я испытующе изучала интерьер кабинета. Врачебная этика не позволяет мне разглашать тайны моих пациентов, сухо заметил Гивори, я надеюсь, Вы помните это.
О, безусловно! я улыбнулась, посмотрев на него, не переживайте, мне нет дела до конкретных личностей. Я прибыла к вам совершенно по иному вопросу.
Я помню, мужчина издал короткий смешок, к сожалению, с утра меня оповестили о том, что все материалы о вспышке неизвестного нам заболевания не должны предаваться огласке, он бросил короткий взгляд сначала в угол кабинета, где я увидела небольшую камеру, на которой горел зеленый индикатор, а затем на сейф, и этого было достаточно, чтобы понять, что именно хранится под замком. Как вы понимаете, это была далеко не просьба, а разглашение будет иметь серьезные последствия, он на секунду замолчал. Затем сказал якобы разочарованно, но глаза его выдавали важность этих слов. Хочу Вас разочаровать, кроме прежних, уже озвученных гипотез и предположений, Вы не узнаете ничего.
Значит, инциденты действительно имели место, а сумасшествие пациентов не байки и страшилки, а вполне реальная вспышка какого-то заболевания, Гивори еле заметно кивнул.
Вы не первая, кто старался разузнать, в чем, собственно, дело.
Было ясно: правительственные глаза и уши не дремлют и здесь, силясь избежать утечки информации. А значит, здесь действительно есть что узнать. Не зря мы трое суток ехали сюда.
Я закусила щеку, цокнув, пытаясь показать, что подобный ответ меня не устраивал.
Неужели Вы полагаете, что я буду разглашать имя моего информатора? Доктор Гивори, в стране паника, которая вскоре может перерасти в хаос. Разве нам нужен еще один сценарий юго-западных территорий? сказала скорее не для доктора, а для маленькой, мигающей в углу, камеры. Люди напуганы. Слухи об эпидемии раздаются в каждом углу. Людям нужны хотя бы какие-то конкретные ответы, а не обрывки чужих сплетен. Если Вы что-то знаете, это ведь шанс помочь другим. К тому же, Вы не будите отрицать, что пациенты нападают на других, пытаясь осторожно заметила я, подняв бровь, покусать.
Не буду, кивнул мужчина мне в ответ. И могу сказать Вам одно: это явно не психическое заболевание, как думают многие, продолжил он наигранно скучающим голосом, но я быстро достала из внутреннего кармана куртки потрепанный кожаный блокнот с ручкой, и так же скоро стала записывать за Гивори, Во-первых, психическими заболеваниями нельзя заразиться от носителя. Во-вторых, не может такое количество людей почти в одно время заразиться одним и тем же заболеванием, связанным с нарушением психики, я кивнула, продолжая делать заметки, внезапная вспышка. Один день спокойный, а на второй у нас уже забито целое отделение. Третий, и вот уже полицейские и военные оцепляют целые кварталы и районы. Поговаривают, в город даже прибыли спецподразделения. А мы, он развел руки, мы даже не можем взять у больных анализы Гивори помедлил. Они в крайней степени агрессивны, мужчина потер перебинтованную руку, и кровожадны. Некоторые из наших врачей заразились за прошлые сутки, трое умерло от нападения больных. Мы смогли огородить зараженный корпус. Сейчас там работают лучшие специалисты.
Да уж Тянет на главный заголовок, помедлив, несколько тяжело ответила. Затем внимательно и серьезно посмотрела на Гивори, если бы Вы, когда что-нибудь раскроется, позвонили мне, я была бы Вам безумно благодарна Конечно же, без нарушения Ваших врачебных клятв, я приподняла руки ладонями вверх.
Я бы правда сказал Вам больше, но я переживаю за свою сохранность, внезапно прямо и честно выпалил Гивори. Тем более, это все настолько граничит с чистым безумием, что Ваш главный заголовок могут счесть желтым.
В эту же секунду дверь в кабинет распахнулась и на пороге показалась медсестра, халат которой был перепачкан красными следами. Девушка тяжело дышала, ошалело смотря на мужчину.
Доктор Гивори! воскликнула она, больные из третьего корпуса пытаются выломать двери! Их очень тяжело сдержать!
Как?! закричал мужчина, подскакивая с места. Он бросил на меня быстрый взгляд, резонно указал на дверь, не произнеся ни слова. Я ошарашено наблюдала за всем этим. Мой взгляд вдруг упал на ключи, лежавшие на столе
Покиньте мой кабинет! вдруг рявкнул Гивори, и я, сорвавшись с места и чуть не перевернув кресло, проскользнула мимо медсестры. Где же Ну, к черту! Пусть кабинет остается открытым! Полиция уже на месте? Силовики подъедут?
Голоса растворялись в шуме. Сердце колотилось где-то в горле, не давая дышать; я обеспокоенно думала о Сэме Мысли не могли собраться воедино: гул, крики, стоны наполнили коридор. От волнения немного кружилась голова. Я быстро направлялась к выходу, и чем ближе подходила к нужному месту, тем отчетливее были слышны вопли, удары и непонятное рычание, сопровождающееся отборной руганью. Лампы продолжали беспрерывно мигать, и холодок пробежал по моей спине.
Открывшаяся передо мной картина заставила пошатнуться. Полицейские, выставив щиты перед собой, пытались оттолкнуть больных в двери, из которых вторые пытались выбраться. Пациенты тянули к ним руки, рычали, вели себя крайне неадекватно Но самое страшное то, что многие были окровавлены. Их руки были покусаны совсем не так, как я представляла: им будто вырвали куски мяса. Из рук, из шеи, из лица. От пациентов разило гнилью и кровью. Я бы хотела закричать, убежать поскорее оттуда или хотя бы отвернуться Но все что я делала, это стояла на месте, в состоянии аффекта, и смотрела. Вдруг, один из пациентов притянул полицейского к себе и, с неистовым рыком, укусил отбивающегося мужчину за щеку, отрывая кожу Я почувствовала, как земля подо мной пошатнулась; неистовый крик зазвенел у меня в ушах, сводя с ума. И все во мне сжалось. Тошнота подступила к горлу, и кислота заполнила рот.
Просим Вас покинуть здание! внезапно один из врачей тряхнул меня за плечи, от чего я вскрикнула, здесь не безопасно, леди! Покиньте здание!
Я что-то невнятно ответила и выскочила в двери. Быстро зашагала вперед, пошатываясь и не решаясь обернуться. Духота на улице лишила меня возможности вдохнуть полной грудью. У меня будто выкачали весь кислород из легких. И, наверное, я бы упала прямо там, на лестнице, если бы меня не поймал Сэм.
Сэм! я схватила его за ворот толстовки, и больше ничего не могла сказать. Меня вдруг начал бить озноб. Да, мы разное видели за долгие годы работы, но такого Всю трясло. Дрожь во всех конечностях. И страх.
Идем, мужчина кивнул и, придерживая меня за руку, помог дойти до трейлера.
Было душно. Нестерпимо душно, и воздуха не хватало От асфальта шел жар, и, казалось, воздух даже не шевелился.
Это был четверг.
2
Эндрю с Сэмом сидели у трейлера, я, укутанная в плед, на ступеньке у входа в наш дом на колесах. Сидела, устремив взгляд на горизонт, где виднелись огромные трубы, из которых непрерывным потоком валил густой серо-бурый дым. Дрожь до сих пор не унималась, а перед глазами стояли жуткие картинки, в голове продолжали звучать крики и шум Да, я хотела сенсации. Мечтала, чтобы слухи оказались правдой. Мы все хотели этого. Но когда увидела эту правду вживую, то испугалась. Даже нет, не испугалась, я была в ужасе.
Даже преследования жнецов и холод их казематов на секунду показались детским лепетом
Мужчины внимательно изучали отснятый Сэмом материал, порой что-то восклицая и переговариваясь, а я А я не могла пошевелиться. Не ожидала, что все будет так. То, что я увидела в больнице, действительно повергало в ужас и заставляло совершенно иначе взглянуть на все происходящее в нашем Государстве за последние месяцы. Теперь уже закрытые города, усиленные таможенные контроли на дорогах, оборванные эфиры, слухи и перешептывания все виделось в ином свете, а воображение рисовало кошмары наяву. Правда, они все равно были где-то там, очень далеко и недосягаемо. А безумие в больнице напоминало горячечный бред. И если бы не большое количество людей в форме, машин, сигнальных огней и периодически срабатывающих сирен, то можно было бы представить, что после бессонной ночи я просто провалилась на мгновение в бессознательное состояние, и все это мне почудилось.
Бросила осторожный взгляд в сторону больницы. Кто-то кричал в рупор, призывая всех сохранять дистанцию. Редко, раз в пару минут, раздавались выстрелы. Я вздрагивала, боясь даже представить, что происходит внутри больницы. И хоть Эндрю с Сэмом настаивали на том, чтобы вернуться (или проникнуть) туда тотчас, я совершенно не желала вновь возвращаться, пока все не утихнет и не проясниться. К тому же, лишний раз ссориться с правоохранительными органами не особо-то хотелось. Во-первых, я была слишком встревожена и напугана для хладнокровных дискуссий. Во-вторых, наша репутация уже была в свое время подпорчена проникновением в чужие кабинеты, участием в громких и неоднозначных дебатах, освещением грязных дел значительных лиц.