На всем втором корабле Селим был наиболее приближенным к паше человеком и носил самое дорогое платье, поэтому он, не поднимая лица, снял с себя энтери и накинул на плечи спасенному. Прибежал мастер, принес инструменты, чтобы снять с сына визиря позорное железо тот был близок к безумию и смотрел так, словно никого не узнавал. Однако вскоре, поняв, что здесь к нему проявляют подобающее уважение, немного успокоился, позволил расковать себя и проводить в каюту.
На палубе Селим и его люди остались, чтобы обсудить увиденное. Они спорили, кричали каждый доказывал другому, что больше него возмущен беззаконным покушением на жизнь человека происхождения столько высокого. Покричав, сошлись во мнении, что среди команды головной галеры оказались мерзавцы, позарившиеся на богатства из Аравии. Однако в том мог убедиться всякий злодеи не предпринимали никаких попыток скрыться. Уверенные в безопасности и безнаказанности, они шли себе как шли прежде вероятно, полагая возможным прибавить парусов и ускользнуть в любую из ближайших ночей.
Селим рассудил про себя, что вознесется выше, если сумеет защитить имущество визиря, и составил хитрый и смелый план. Не медля, он велел передать на первую галеру просьбу остановиться и оказать помощь. Людям на своем судне он раздал все огнестрельное оружие, какое было на борту, и приказал изготовить к бою шесть пушек.
На первой галере не заподозрили неладного; судно сбавило ход и легло в дрейф, покачиваясь под ветром. Ни у кого на палубе не было видно оружия. На носовую площадку заранее вызвали старого толстого плотника, чтобы поскорее определить род повреждения.
Едва галеры поравнялись бушпритами, по знаку Селима из портов показались пушки, из-за мачт, фальшбортов и парусов выскочили вооруженные матросы.
Перебросьте на наш борт доски и кто причастен к злодейству перейдите к нам. Тогда мы сохраним вам жизнь, если это будет возможно! закричал Селим.
Вы бузы опились? На веслах посидеть захотели? А ну бросайте оружие, запорю!
Селим вздрогнул: на палубе головной галеры появился Эсад-паша. В своем малиновом энтeри, с золоченой саблей за кушаком; он стоял, подбоченясь, и визгливо покрикивал поблескивала на солнце умащенная маслом черная борода. Слуга пал бы ему в ноги, если бы не знал, что настоящий Эсад-паша лежит в покоях на юте.
Остальных матросов второй галеры тоже поразило появление двойника. Многие в замешательстве опустили ружья. Селим пребывал в крайнем замешательстве, однако мысль, что его голова в любой момент может слететь и покатиться по доскам, придала ему решительности и способности быстрее соображать.