Прости, не хотел напугать, раздается знакомый голос, и хватка слабеет.
Развернувшись, гневно смотрю на Костю, потирающего подбородок.
От тебя не ожидала. Считала тебя умнее, шиплю. Хотя ему, кажется, и так досталось: по челюсти затылком я ему врезала прилично. Ему больно, а мне хоть бы хны. Удивительно после черепно-мозговой травмы. Голова у меня вообще крепкая. Не знаю, как меня тогда в парке умудрились так сильно огреть, что я вырубилась и лишилась памяти.
Прости, испуганно шепчет Костик и протягивает руку к моей макушке. Инстинктивно отстраняюсь и улыбаюсь виновато:
Это ты меня извини, пугливой после того случая стала.
Сильно ушиблась? спрашивает озабоченно, все-таки дотянувшись до моей головы и погладив шапку.
Совсем не ушиблась, успокаиваю. Где твоя Дьяволица?
Дьяволицей Костя ласково называет свой автомобиль. Потому что черный и с соответствующим номером. Только не подумайте чего-нибудь плохого: мой жених не сатанист какой-нибудь, а нормальный человек. Просто по молодости раз выпендрился, купил себе блатной номер, вызывающий, а потом все привыкли, что у него три шестерки. С тех пор этот номер на свои тачки и ставит.
Дьяволицу в сервис пришлось отвести, помял маленько, поясняет виновато. Я на такси.
И меня на такси провожать будешь? интересуюсь насмешливо.
А, может, пешком? Погода хорошая, неожиданно предлагает Костя.
Можно и прогуляться, соглашаюсь. Здесь не больше получаса идти.
Константин галантно подставляет мне локоть, и я вцепляюсь в него, будто боюсь упасть. Хотя, конечно, боюсь. Не хватает мне еще раз затылком об асфальт приложиться. Чтоб окончательно все забыть, ага!
Идем молча. Словоохотливым моего жениха назвать нельзя, да и сама я какая-то неправильная женщина, неразговорчивая. Да и тем для беседы у нас с Костей нет. Погоду, считай, уже обсудили. Осталось спросить, как на работе дела. Эту тему оставляю напоследок, когда он доведет меня до подъезда, и я приглашу его на чай. Это уже стало ритуалом, и нарушать его нельзя доктор не велит.
Проходя мимо кафе, Костя предлагает посидеть немного, погреться. Я бы предпочла поскорее оказаться дома: не терпится посмотреть вчерашние новости про маньяка но отказать жениху не могу. Тем более что нечасто он меня куда-нибудь приглашает. Так что соглашаюсь.
Свободный столик находим без труда в кафе немноголюдно. Официантка окидывает нас оценивающим взглядом. На спутника моего она смотрит с уважением, на меня с пренебрежением. И как только умудрятся так быстро менять выражение лица?
Пара мы с Костей на самом деле странная. Он одет с иголочки, выглядит дорого. На лицо некрасив в этом мои «телочки» правы, но зато высок, широкоплеч, подтянут: то есть выглядит вполне респектабельно. Я же хоть и миловидная, но с покрашенной в кроваво-красный цвет взлохмаченной шевелюрой и в дешевом китайском пуховике, который хорошо сидеть ни на ком не может априори. Я бы на месте официантки подумала, что мой спутник мне никто, а так снял на час. За стакан кофе с чизкейком, которые я, собственно говоря, и заказываю. Костя от десерта отказывается, просит сделать ему только экспрессо. Он вообще у меня молодец: лишнего себе не позволяет, следит за фигурой, почти не пьет и вообще весь из себя правильный. Аж до оскомины.
Как дела на работе? приходится задать жениху прибереженный на вечер вопрос.
Поставки сантехники задерживаются, пришлось понервничать из-за этого. А так все путем, отвечает немногословно и спрашивает, как прошел день у меня.
Обычно, отвечаю, у нас вообще редко что происходит. Сидим, молча бумажки перебираем.
Сергеич сказал, что коллектив у вас сволочной подобрался, но без профильного образования больше никуда тебя пристроить не смог, извиняющимся тоном говорит Костик. Вероятно, почувствовал, что я не в духе, и догадался, что настроение мне испортили коллеги. А кто же еще мог?
Работа как работа, и коллектив обычный, успокаиваю жениха. Цепляются иногда, но жалят не больно. Так что сойдет. Спасибо Воронцову передай, что помог с трудоустройством.
Передам, кивает. И замолкает, надолго. Ждет кофе и смотрит на меня телячьими глазами. Я тоже его рассматриваю, пытаясь понять себя.
Вообще-то, он не страшный, не урод вовсе. Русые волосы модно подстрижены, лежат аккуратно. Борода тоже аккуратная, волосок к волоску видна рука мастера. Овал лица грубый, почти квадратный, с выпирающим вперед подбородком. Выглядит вполне себе мужественно. Мне такие лица больше нравятся, чем круглые и смазливые. Правда, нос непропорционально мал, хоть и широк. Выглядит так, будто его обрубили. И широкие ноздри усиливают этот эффект, невольно вызывая ассоциации с пятачком кабанчика. От этого кажется, что волосы у Кости не свои, будто краденые. А на самом деле должны быть грубыми и жесткими, точно пакля, и торчать в разные стороны. Чувственный Костин рот не кажется мне соблазнительным. Наверное, потому что он слишком сочный, слишком яркий и порочный, чрезмерный какой-то. И зубы тоже чрезмерные: крупные, белые, выпирающие, хищные. И глаза мне его не нравятся: блеклые, мутные, невыразительные. В таких и захочешь не утонешь.
Что я в нем нашла? Ведь если замуж за него собиралась, то, наверное, был он мне как минимум симпатичен. Почему же теперь не могу избавиться от неприязни?
Раздражает меня в нем все: и как сидит напряженно, брезгливо глядя на край стола, будто боится о него испачкаться, и как берет чашку жилистыми неровными пальцами с выпирающими на сгибах косточками, и как подносит ее ко рту, раздвигая малиновые губы, и как глотает пошло, звучно. Настолько неприятно смотреть, как Костя пьет кофе, что аппетит у меня пропадает. Сделав пару глотков, отодвигаю от себя чашку капучино.
Невкусно? озабоченно спрашивает Костя.
Да нет, просто боюсь вечером много кофе пить. И так сплю неважно.
Может, попросить Володину снотворное тебе выписать?
Не стоит, я и так два месяца на каком-то «зепаме» сидела, мне не понравилось, пробую пошутить, вставая.
Костя помогает мне надеть пуховик, галантно распахивает передо мной дверь, на улице снова подставляет локоть. Ругаю себя за неприязнь к обходительному кавалеру и стараюсь вести себя так, чтобы он ничего не заметил. Не хочется обижать мужчину, который готов меня на руках носить. К тому же я была его невестой. Впрочем, почему была? Нашу свадьбу пришлось отстрочить, но никто ее не отменял. Так что Костя на самом деле мой жених, а я взаправдашняя невеста. Почему-то только меня это совсем не радует.
Глава 4
По счастью, Костя, похоже, решает, что сегодня провел со мной достаточно много времени, и долго у нас не засиживается.
Проводив жениха, иду на кухню: мама просит приготовить ужин. Она почему-то вбила себе в голову, что стряпня не ее: вечно у нее все убегает, подгорает, выходит пресным или острым, недосоленным или пересоленным. Готовит она, действительно, неважно, хотя раньше за ней я этого не замечала. То ли аппетит у меня в детстве лучше был, то ли она подходила к делу более творчески, но ее стряпня меня раньше устраивала. И Андрея тоже. С возрастом же она прям-таки совсем разучилась готовить бывает же такое!
Тая тоже кулинарией не увлекается, к тому же из-за беременности остро реагирует на запахи. На готовую еду смотреть может, а на сырые ингредиенты нет тут же хватается за горло и бежит в ванную.
Не знаю, как они справлялись, когда я жила отдельно, но теперь стряпня полностью лежит на мне. Остальные могут только готовое разогреть в микроволновке. Вот и ждут несчастные, когда я с работы приду и накормлю их чем-нибудь вкусненьким.
Достаю заранее купленные творог, яйца, муку и жарю сырники. Параллельно нарезаю колбасу, грибы и сыр. Укладываю их на смазанный кетчупом корж для пиццы, заготовленный еще с выходных, и пихаю итальянский пирог в раскаленную духовку. На все про все у меня уходит не больше часа. Я голодна, но терплю, а вот остальные ноют. Как будто я нарочно затягиваю процесс. На самом же деле мне самой не терпится поскорее освободиться: услышанное на работе не дает мне покоя, и хочется поскорее разузнать подробности.
Наконец, со стола убрано, посуда вымыта, и я могу заняться своими делами. Хорошо бы, конечно, лечь спать, тем более что и голова уже не работает. Но заранее знаю, что раньше полуночи мне не заснуть: будут лезть в голову разные мысли, и я буду мучительно пытаться вспомнить.
Зинаида Андреевна говорит, что частичная амнезия не такая уж большая беда. К ней можно привыкнуть, с ней много жить. Нет такого человека, который помнил бы все. Например, детские воспоминания они у всех полустерты. И никто по этому поводу не сходит с ума. Я забыла совсем небольшой отрезок своей жизни, и все существенные факты этой части моей биографии мне напомнили близкие. Мне нужно лишь смириться с тем, что этих воспоминаний нет, не мучить себя бессмысленными попытками воскресить в памяти события, предшествующие травме. И тогда качество моей жизни особо не снизится. И на место утраченных воспоминаний придут новые, ведь жизнь-то продолжается! Это как потерять флэшку с какими-то дорогими сердцу данными: досадно, но не смертельно.
Вероятно, Володина права. Как это бывает, знаю не понаслышке. Как-то раз, давно, когда я еще в школе училась, у моего компа сгорел винчестер. На нем много информации было, которую не восстановить: подростковые стихи, фотографии. Жалко было до слез. Но прошло совсем немного времени, и об этой утрате я забыла. То есть перестала из-за этого сильно расстраиваться. Конечно, до сих пор немного жаль, что все пропало бесследно, но жить мне это абсолютно не мешает. Написала новые стихи, снова нафоткалась.