Юлий Владимирович?
Не сказать, что я уж очень рад слышать этот голос, но в принципе даже эта встреча лучше того, чтобы сидеть по-задротски за столиком кофейни и глотать отвратительный черный кофе напополам с собственной бесконечной желчью.
Капустина стоит в паре шагов от моего столика, с картонным стаканчиком в одной руке и тарелочкой с пирожным в другой. Глаза на меня вытаращила.
Анна! я опускаю подбородок.
Раньше она бесила меня ужасно, но сейчас
Сейчас уже плевать.
Тем более от той самоуверенной стервочки, которая совсем не тянула программу архитектурного факультета, и не осталось ничего. Не узнал бы даже, если б сама не окликнула.
Разрешите присесть? Капустина делает пару шагов и как-то неловко замирает у угла моего столика.
Ну, если есть желание безразлично пожимаю плечом.
На самом деле любая компания сейчас сделает это нестерпимое ожидание чуточку проще.
Как у вас дела, Аня? спрашиваю через силу, но все-таки с интересом. Ничего не поделать я сейчас, увы, слишком одержим мыслями на одну, очень узкую тему жизни одной Холеры, поэтому все остальные, даже более-менее жизненные вопросы звучат так натужно.
Впрочем Капустиной вроде не нужно бесконечное радушие и любопытство. Мы никогда не были друзьями, я не был её любимым преподавателем, и она не была моей любимицей. У меня вообще в душе какое-то смутное ощущение, что сейчас, здесь, она так же, как и я, ищет, чем себя занять, но с чего бы ей это делать?
Как дела? Капустина неровно передергивает плечами. Ничего. Вроде, ничего. В сравнении, конечно.
Слышал, из академа вы перевелись в МГУ, припоминаю слухи прошлогодней давности, и как? Тянете журфак?
Сам замечаю, как нервозно сминают бумажную салфетку пальцы Капустиной.
А вы сомневаетесь? остро интересуется она. Сомневаетесь, что у меня мозгов хватает?
Вот этот голосочек мне знаком. Хорошо знаком. Помню я эти её колючие шпильки во время учебы еще у нас.
Я бы сомневался, если бы вы снова выбрали техническую специальность, ровно отвечаю, глядя девчонке в глаза, потому что точные науки это определенно не ваше. А журфак Вы, кажется, ведь там учились, до нас?
Она кивает, пожалуй резковато, и это выдает в ней нервное напряжение.
Я спрашиваю, потому что мне интересно, продолжаю спокойно, ну и на самом деле, вы же понимаете, что любому вашему знакомому есть о чем беспокоиться. Так ведь?
Капустина опускает глаза.
Конечно, она понимает.
Просто, наверное, в её лазурных мечтах о её трехмесячном пребывании в психиатрической частной клинике никто не знал. Тем более, её отец много усилий приложил, чтобы слухи не распространялись, но профессорат все понял сам. Уже когда прошла неофициальная информация о попытке самоубийства.
Господи, какое же трэшовое было время. Когда один взрыв следовал за другим, и все большая площадь реальности взвивалась в воздух, чтобы осесть на землю пылью и руинами.